Магия и пули

– Николай Петрович, – обратился царь к Михневичу. – Каковы данные разведки? Готова ли Германия к войне?

– После инцидента на границе она ускорила подготовку, – ответил генерал. – Не скажу, что полностью уверен, но военных действий следует ожидать к началу лета.

– Примем на основу эту дату, – сказал Георгий. – Жду от вас соображений как нам отразить противника. Если он не нападет, что же, мы скажем: «Слава Богу!» Если все ж случится, то должны быть готовы. Каждый здесь присутствующий должен мне представить планы своих ведомств. Сделать это нужно, не затягивая. До свиданья, господа!

Царь встал и покинул зал для заседаний. Министры проводили его взглядами и стали собираться. К Сухомлинову подошел Михневич.

– Что на вас нашло, Владимир Александрович? – произнес с укором. – Отчего вдруг поменяли прежние воззрения? Вот откуда взяли про окопную войну? Не могу представить, чтоб Германия вдруг решилась бросить силы против нас. Главный враг для них французы.

– Много размышлял, Николай Петрович, – ответил Сухомлинов. – Совещался с умными людьми. И они сказали, что такое может и случиться. Нужно быть к нему готовыми.

– Что ж, потрудимся, – сказал Михневич. – Проработаем в деталях. До свидания, Владимир Александрович!

– До свидания, – ответил Сухомлинов.

Покидая зал для совещаний, он не мог сказать, зачем затеял этот спор с коллегами. И уж никогда бы не признался, что причиной стал тот странный разговор с Юсуповым.

[1] ГАУ – Главное артиллерийское управление.

[2] Генерал-майор М.И. Шишкевич в то время возглавлял Воздухоплавательную часть Главного управления Генштаба России.

[3] Адольф Мессими – в реальной истории военный министр Франции в 1911–1912 годах. Был снят с поста за приверженность оборонительной доктрины. Линии его имени в Реальной истории не было, но это фантастика.

[4] В реальной истории именно Сухомлинов способствовал появлению в российской армии авиации и автомобильных войск.

[5] В реальной истории Сухомлинова отдали под суд как раз за нехватку боеприпасов.

[6] Сазонов, Сергей Дмитриевич – министр иностранных дел России в 1910–1916 годах.

Глава 5

Путешествие в Гавр оказалось скучным. В морском порту Петербурга Федор и его спутники сели на французский пароход «Серена» и вышли в море. Осенняя Балтика встретила неприветливо. Штормило, шел дождь – холодный и колючий, пассажиры сидели в каютах. Многих мучила морская болезнь. Федора она, впрочем, не затронула. Три раза в день он появлялся в кают-компании, где отдавал должное блюдам, приготовленным поваром-французом, и отправлялся к себе. Там читал книжки или просто лежал, глядя в крашеный белой краской железный потолок. Знатоки поправят: на судах – кок, а не повар, потолок называется подволоком, только Федор этого не знал. И узнать не очень-то стремился – путешествие его не вдохновляло. Куда лучше было сесть на поезд, тем более что такой, прямого сообщения Петербург-Париж, существовал. Отправлялся дважды в неделю и имел роскошные купе. Только не срослось: в ГАУ посчитали, что провоз оружия через территорию Германии может стать опасным. Просто так таможня не пропустит, а оформить разрешение – привлечь внимание врага. На французском пароходе будет безопасно. Ну, а то, что пассажиры, бедные, страдают от морской болезни, ГАУ не колышет.

Сопровождать Федора отрядили двух унтер-офицеров – испытателей ГАУ. Звали их Прохоров и Семенов. Оболенскую Федор вез с собой, он же оплатил ей билет до Гавра. В ГАУ, услыхав о спутнице, поморщились, но препятствий не чинили. Хочет князь с собой любовницу везти – пусть. Объяснять же, что Варвара – экономка, Федор посчитал излишним. Упросила барышня захватить с собой, пусть сама за репутацию страдает – заодно с морской болезнью. Из каюты Оболенская не выходила, не впустила Федора, когда он пришел справиться, почему не обедает. Наверное, не желала, чтобы увидал ее больной. Ну, не больно-то хотелось.

Мучились и унтер-офицеры, так что все вздохнули с облегчением, когда «Серена», наконец, пришла в Гавр. Русских здесь встречали: пароход едва причалил, как по трапу на палубу забежал высокий худощавый офицер в синем кителе, красных штанах и в ботинках с крагами. На его голове красовалось сине-красное кепи.

– Кто среди вас мсье Юсупов? – спросил офицер у высыпавших на палубу пассажиров. По-французски, разумеется.

– Я Юсупов, – Федор выступил вперед. Как и унтер-офицеры, он был в штатском – на этом настояли в ГАУ. Чтобы враг не догадался, как следует понимать. Соблюли тайну. Штатского встречает офицер с конвоем – это ни о чем не говорит? «В зале угорают», – как сказал об этом Друг.

– Капитан Легран, – офицер приложил два пальца к козырьку. – Получил приказ встретить вас и сопроводить в Париж.

– Сопровождайте, – согласился Федор. – Нас тут четверо, считая и меня. Двое унтер-офицеров и моя спутница, княжна Оболенская. А еще три ящика – пулеметы и патроны к ним.

– Тс-с, мсье! – Легран приложил палец к губам. – Эти сведения не для посторонних ушей.

Федор лишь плечами пожал. Захотелось вдруг союзникам поиграть в секретность – развлекайтесь, господа! Нет сомнений, что германцам все известно. От кого? Да от тех же французов, например. Вслух, однако, он такого не сказал.

Надо отдать должное Леграну – встречу он организовал на высшем уровне. Федора с командой провели через паспортный контроль, а таможенник к ним совсем не подошел. Чемоданы погрузили в ждавшую гостей пролетку. Ящики с оружием вынесли солдаты, разместив их в следующей. Там же и устроились, взяв их под охрану. Вместе с ними разместились Прохоров с Семеновым. Для Юсупова с Варварой подогнали третий экипаж. Капитан составил им компанию. Так вот, небольшой колонной, и отправились к вокзалу. По пути Легран развлекал их разговором.

– Приезжали уже во Францию, месье? – обратился к Федору.

– Мне не приходилось, а вот мадмуазель бывала, – не замедлил князь.

– Это случилось так давно, – подключилась Оболенская. – Я с семьею отдыхала в Ницце. Ехали на поезде, остановку сделали в Париже. Но запомнила его я мало.

– Что ж, теперь получите возможность лучше познакомиться с Парижем, – улыбнулся капитан. – Для месье Юсупова подготовлена обширная программа, будет занят постоянно. Вы получите свободу. Перед вами открыт весь Париж: что хотите, то смотрите. Королевские дворцы, пассажи, галереи. И еще, конечно, магазины с бутиками. Помогу вам с гидом, есть хорошие знакомые.

– Мерси боку! – ответила Варвара. – Как зовут вас, капитан?

– Шарль, мадмуазель Оболенская.

– А меня Варвара. Обращайтесь ко мне запросто, по имени. Мне так нравится.

– Хорошо, Варвара, – ответил капитан. – Но и вы зовите меня Шарлем…

Так они и щебетали до вокзала. После Балтики Варвара наконец оправилась и смотрелась хорошо. Розовые щечки, белозубая улыбка. Федор в разговоре не участвовал – он глазел по сторонам. Гавр его заинтересовал – красивый городок[1]. Капитан Легран видно специально прокатил их по набережной и бульварам, показал Дворец регат, казино «Мари-Кристин», фондовую биржу. Наконец, они подъехали к вокзалу – огромному зданию с башенками на углах и часами на коньке.