Магия льда для чайников

– И правда пар. Горячий! – расплылся он в искренней, местами щербатой улыбке. – Так из какого рода тебя выгнали, говоришь?

– Какая разница? – буркнула я, открывая дверь.

Ледяные снежинки впились в щеки, закружились по помещению, готовясь осесть и стремительно растаять.

– И то верно. Раз отлучили, искать не станут, – степенно заметил дед. И деловито предложил: – Платить буду едой и кровом. Неча тут ночевать, у моей семьи дом большой. Малышни много, одним больше, одним меньше – никто и не заметит.

Я собралась возмутиться наглостью эксплуатации, но прикусила язык.

Кров и горячая пища – это больше, чем у меня было несколько часов назад. Не стоит проявлять неблагодарность.

– Одежду бы еще, – пробормотала, оглядывая себя.

– Шелков и золота не носим. Но и замерзнуть не дадим,– закивал старик, почуяв слабину. – Козы у нас знатные, пушистые. И кофточку справим, и носочки, и жилетку. Во!

Гордо выпятил грудь, демонстрируя шедевр народного промысла.

Выглядело мило и уютно. Пусть стежки грубоваты, отделки никакой, зато отморозить задницу не грозит.

Как раздобыть деньги и вообще выгребать, подумаю позже. Не стану же я всю жизнь греть чужую теплицу! Уж точно не для того мне Богиня второй шанс дала.

Обживусь, освоюсь, осмотрюсь как следует.

– В род вступать не стану! – на всякий случай предупредила.

– Откуда у меня род? У нас магов в семье отродясь не было! – отмахнулся дед.

Память Кристель услужливо и запоздало подкинула очередной факт: считаться полноправным членом рода может только одаренный. То есть если ты принадлежишь к какому-то из них, ты – маг. Если же силой не обладаешь, то ты обычный человек. С фамилией, но без привилегий знати.

В данный момент я где-то посередине. Или даже вне системы.

С даром, но без рода.

Что мне это дает и чего опасаться, пока не поняла. Но непременно выясню.

Подождала, пока дед закончит разбираться с теплицей, попутно добавила еще пара. Как сказал старый Скарн – так он предложил его называть – в бойлере что-то перегорело. Починить его встанет в круглую сумму, которой у семейства Карвальд нет. Но можно временно заменить пару деталей.

На мое счастье, теплицы принадлежали не моим бывшим родственничкам. Услышав это, я выдохнула и окончательно успокоилась.

Зря, конечно.

Как оказалось, я всего несколько шагов не дошла до жилья.

Сразу за теплицей, полускрытая сугробом, пряталась землянка. Сейчас ее выдавала свежепротоптанная цепочка следов и очищенная от заноса дверь.

Дед распахнул створку и зычно гаркнул, так что я аж подпрыгнула:

– Вик, дырявый сапог тебе в… – тут он вроде опомнился, покосился на меня и уже поспокойнее закончил: – Ты почему за грелкой не досмотрел? Твоя ж очередь вечером была!

– Так я смотрел! – прогудел бас откуда-то из недр норы.

Я с опаской переступила порог, дожидаясь, пока глаза после слепящего солнца и искрящегося под ним снега привыкнут к полумраку. На самом деле внутри не было так уж темно, горели две лампы странной формы – полосочками, и довольно тусклыми, но хватало, чтобы не спотыкаться и не ударяться о стены.

Зато меня наконец-то окутало спасительное тепло. Раздеваться я не спешила, но шаль, в которую плотно замоталась, ослабила.

– Как ты смотрел, балбес, если там генератор полетел? Бегом иди поставь запасную батарею!

– У нас же всего две…

Упомянутый Вик вывернул из-за угла и застыл, уставившись на меня.

Я тоже посмотрела на него, причем с опаской. Здоровенный детина метра два ростом, одной ручищей прихлопнет и не заметит.

– Ниче, у нас вот помощница туточки появилась, – заулыбался старик, поглаживая меня по голове.

Я стерпела молча.

Подобное панибратство не люблю, но сейчас ругаться с тем, кто дал мне крышу над головой и не выгнал на мороз, будет глупостью. Попозже можно тактично намекнуть, что не стоит со мной обращаться как с ребенком. Даже по местным меркам, если не учитывать возраст души, я подросток, а то могу считаться и юной девушкой. Точно возраст не вспомню никак, но не больше пятнадцати, судя по оформленной, пусть и небольшой груди.

– А что она может? – непонимающе нахмурился Вик.

– Магичка она. Будет нам теплицу прогревать, чтобы батарея меньше расходовалась. Будешь же? – соизволил уточнить дед.

– В обмен на еду, одежду и кров – буду, – вежливо улыбнулась я.

Стиль общения этого семейства мне нравился все меньше, но не всем быть аристократами! В конце концов, вежливость не главное. А вот позавтракать, переодеться в сухое, чистое и теплое и отдохнуть немного (потому что в парнике я порядком уработалась!) – бесценно. Можно и отсутствие манер перетерпеть.

– Что-то случилось?

В коридор вышла степенная, дородная женщина средних лет, с фамильным носом семейства Карвальд и седеющими волосами, собранными в низкий пучок на затылке. Видимо, дочь. А Вик, скорее всего, внук.

– Грелка опять полетела. Сейчас поставлю батарею, – пробормотал последний, убегая куда-то вглубь дома.

– Айса, проводи девочку, дай ей что-нибудь мягонькое, из твоего старого. – Дед бесцеремонно подтолкнул меня в спину.

Я не сдержалась, недовольно зыркнула, но к женщине подошла.

– Простите, что затрудняю, но у меня сложные семейные обстоятельства. Я отработаю, помогу вам с обогревом теплицы.

– Выгнали ее, потому что водница, – буркнул за спиной глава семьи и вымелся на улицу вместе с внуком.

Мы с Айсой переглянулись. Лицо ее смягчилось.

– Пойдем, ты, наверное, замерзла. Обувь тут оставь, у входа. Купальня холодная, но ты ведь маг? Можешь подогреть себе воды, чтобы умыться? – заботливо поинтересовалась женщина, выуживая из встроенного шкафа уютные вязаные тапочки со смешными помпонами.

Кожаная подошва истерлась – их носили не один год, но брезговать я не стала, сунула ноги и чуть не застонала от восторга. Мягкие, теплые, они обволокли ступни нежным шерстяным коконом.

Конструкция шкафа меня заинтересовала. Похоже, под него прокопали отдельную ямку, которую позже отделали обрезками досок, оставшимися после стройки. Разномастные кусочки составляли затейливую мозаику. На трех широких полках лежали не только тапочки, но и щетки, носки, баночка с каким-то едким составом, запах которого распространялся даже сквозь плотно притертую крышку, и прочие необходимые у дверей мелочи.