Магия льда для чайников

Ключа нигде не видно.

Обшарила стену рядом, полочки, преодолевая брезгливость, заглянула под половичок.

Нету.

Приняли меры против побега. Предусмотрительные!

В коридоре послышались тяжелые шаги.

Козий хор таки принес свои мерзкие результаты.

Стиснув зубы, сбросила заготовку оглушающего заклинания и позвала воду. Полупрозрачный ключ блеснул льдинкой в призрачном свете. Щелкнул замок, дверь буквально вмело внутрь тяжелой грудой снега. Выкарабкиваться пришлось на четвереньках, но тревожные возгласы на разные голоса придали мне прыти.

Громада парника темнела совсем близко, по правую руку.

Я ломанулась влево, крепко сжимая топор и загребая сапогами снег. Наберу резерва – просушусь. Главное сейчас – убраться подальше, пока не догнали.

Бесконечное белое поле, завывающая вьюга и полное одиночество.

Я брела сквозь метель уже час.

После того как меня вынесло из землянки, я несколько минут петляла, как заяц, путая следы. В темноте беглянку так просто не разглядеть, заметает ямки быстро. Погони видно не было, я немного успокоилась, и тут поняла, что понятия не имею, где лес.

Теплица давно скрылась из виду, единственное, что я знала, – она где-то за спиной. Но левее или правее, а может, и прямо…

В общем, двинулась куда глаза глядят, лишь бы подальше от незадачливых пленителей.

Если уж надумаю сдаваться в приют, сделаю это сама.

И деньги получу через какое-нибудь подставное лицо. После совершеннолетия-то они меня удерживать права не имеют… или имеют? Эх, читала бы Кристель вместо сказок с картинками местное законодательство!

Шагать, обдумывая грядущие аферы, было не так утомительно. Тем более что плотный ужин, пусть и приправленный снотворным, сделал свое дело вместе с заклинанием исцеления. Ребра ныли куда меньше, гематомы почти рассосались, а резерв расширился.

Незначительно, едва заметно, но он раскачивался как положено, что не могло не радовать.

Снег закончился так резко, что я не успела притормозить и упала коленями в топкую грязь. Выругалась, поднимаясь и кое-как отряхиваясь. Подобрала топор – негоже без оружия в незнакомой обстановке.

И оторопело огляделась.

Четкая линия, будто проведенная невидимой рукой, отделяла вьюжную зиму от леса. Какое сейчас время года, определить было затруднительно, потому что на одном и том же кусте росли спелые сочные ягоды, пестрели белые звездочки завязей и желтели подсохшие листья.

Будто в качестве компенсации за вечную зиму снаружи здесь слились воедино все остальные сезоны.

Странное.

Настороженно поглядывая по сторонам, я миновала вязкую лужу, образованную на стыке двух температур. Да, под раскидистыми кронами елей явно было куда теплее, чем по ту сторону границы. Не жара, но около пятнадцати-двадцати, как в теплице. Средненько. Пальмы не заколосятся.

Расстегнула дубленку, но снимать не стала. Кто знает, какие тут еще сюрпризы приготовлены?

Густая трава цеплялась за промокшие сапоги.

Я прошлась по кромке, приглядываясь к чаще. Если не считать странной растительности, вроде бы лес как лес. Попискивают ночные обитатели, кто-то завывает. Хищники, наверное, водятся.

Не зря топор захватила.

Из кустов выпрыгивать никто не спешил. Но и я туда не торопилась.

Раз Айса упоминала, что траву косят лишь на опушке и только там безопасно, вглубь мне не надо. Не буду считать себя умнее всех и лезть на рожон.

Сверху сыпался мелкий мерзкий дождик. Замена внешней вьюге, очевидно.

Я выбрала ель попушистее, заползла под нее на четвереньках и прислонилась спиной к стволу, разложив дубленку под собой в качестве коврика.

Переночую тут, а утром посмотрим, куда двигаться. Возможно, пройдусь по опушке в какую-нибудь сторону, чтобы убраться подальше от теплицы и ее владельцев. Мне нужно в большой город, чтобы затеряться.

Вроде бы здесь такие есть. Только как они выглядят, Кристель себе не представляла. Бедняжка никогда не покидала стен родного дома, однако про существование столицы слышала.

Поерзав на жесткой земле, я прикрыла глаза. После неожиданной пробежки по морозу, стоило попасть в тепло и относительную безопасность, организм повело. Истощение и травмы давали о себе знать. Живот заурчал, я машинально прижала его ладонью.

Собирать ягоды, с виду съедобные, не буду.

Мне хватит пока отравы в организме.

Положила топор на колени, чтобы не искать, если нападут, и задремала.

Появление светящейся фигуры на прогалине восприняла философски. Сплю же! Имею право во сне видеть что угодно. В том числе зеленоватых полупрозрачных призраков. А вот спутники глюка меня заинтересовали не на шутку.

– О, какие милашики! – взвизгнула я мысленно, глядя на поджарых, сизо-серых борзых, вьющихся в ногах духа.

– Ты пришла в наш лес с оружием, без разрешения. Ты умрешь! – просипел потусторонний голос со всех сторон одновременно. – Мы соблюдаем договор. Твоя последняя просьба, смертная!

– А можно собачек погладить?

Глава 4

Дух опешил, но быстро взял себя в руки. Или что там у него для успокоения.

– Ты сумасшедшая, – с каким-то облегчением в голосе заявил он. – Но это тебя не спасет.

Он повелительно махнул, и собаки сорвались с места, обходя меня полумесяцем.

Отлично обученные боевые псы.

Прелесть просто!

– Это же сон, верно? – я воровато огляделась, проверяя.

И потянулась, вставая в полный рост.

Потертую перештопанную жилетку сменил сияющий серебром боевой нагрудник. В руке… к сожалению, духовный меч остался в прежней жизни, так что сидеть мне без оружия, пока новое не сотворю. Но магия, послушно заплясавшая на кончиках пальцев, компенсировала впечатление.

В иллюзорном пространстве ты та, кем себя ощущаешь.

А ощущала я себя прежней.

Полной сил, готовой сражаться против всего мира в одиночку.

Поджарые борзые затормозили резко, словно налетев на невидимую стену.

Дух тоже отступил на шажочек. Скорее, качнулся назад, тут же спохватился и выпрямился. Но я уловила слабину и широко улыбнулась.

Приятно хоть на время стать собой!

– Ты… что такое вообще? – пролепетал защитничек леса.

– Я – Альсвира Фроссхейд, Страж Льда, Владычица Морозных Ветров, третья в Снежном крыле! – гордо объявила я. Подумала и добавила справедливости ради: – Ну, еще немного Кристель… без фамилии, потому что родители у бедняжки – козлы безрогие.