Магия на каждый день
Шрифт:
— Да, — подтвердила она, — это была я.
— Роль Маши вам очень удалась, — заявил лысый.
Настя в панике воззрилась на собеседника. Она играла не Машу, а Лизу! Маша — главная героиня!
— Я не… — начала было она.
— Шутка, — сообщил лысый. — Вы играли Лизу, и это было здорово. Меня зовут Паша Кравиц, я владелец студии «Масс Арт».
Настя и Оля замерли. Они должны были его опознать! «Масс Арт»! Ни фига себе! Самая агрессивная московская студия, которая просто задавила всех питерских, а с ними и телеканалы! И это только за последний год! Кравиц был легендой — о нем ходили самые скандальные
Настя подумала: она точно видела его в журналах, но там он, кажется, был с волосами…
— Сбрил волосы, — сообщил Паша, погладив себя по лысине. — Теперь никто не узнает. Очень удобно.
— А над чем вы сейчас работаете? — встряла Ольга.
— Над очень перспективным сериалом, — сообщил Паша.
— Над сериалом? — ахнула Ольга. — А вы что, снимаете сериалы?
— Тут такая история… — начал Кравиц. — Мне нужны звезды. Но… сначала я делаю сериал — очень, кстати, сейчас у меня удачная тема, просто хит, — всего двадцать серий, если, конечно, не пойдет продолжение. Беру совершенно неизвестных актеров, к концу показа они становятся звездами, запускаю с ними пять фильмов, отбиваю деньги и рву этот рынок.
— Здорово! — восхитилась Ольга.
Настя лишь закашлялась.
— Мне сценарии писали звезды Голливуда, — похвастался Паша. — Лучшие сценаристы. Кино в России — непаханое поле. Сюда сейчас надо вливать деньги. И быстро отбивать, пока другие жадничают. Так вот, — он повернулся к Насте. — Будете играть у меня в сериале? А потом в кино? Контракт подписываем сразу на все, условия — выше самых смелых ваших ожиданий.
— Э-э… — только и могла промямлить Настя, уворачиваясь от завистливого взгляда Ольги. — Сколько же вы на все это денег потратили?
— Меньше, чем Абрамович на «Челси», — хохотнул тот. — Ну, что, будете со мной работать?
— Я… — Настя замешкалась и сказала совсем не то, что собиралась: — Я подумаю.
— О’кей, — не стал уговаривать Паша. — Вот моя визитка. Звоните, если решитесь.
И он ушел.
— Ты что, ненормальная?! — шепотом заорала Ольга. — Да я тебя сейчас покусаю! Ты больна?
Настя слушала подругу и жевала губы. Она не могла объяснить, отчего тут же не бросилась на шею Паше с воплями, что готова с ним спать, гладить ему шнурки и вылизывать языком его автомобиль — только бы попасть в его проект века… Но что-то вдруг ее кольнуло. Может быть, это было предчувствие или, если хотите, какая-то смутная тревога, которая легла на душу тяжелым грузом и не дала спокойно, уверенно, радостно согласиться на лучшее предложение в ее жизни.
— Лучше бы я тебя возненавидела от зависти, чем смотреть на то, как некогда нормальная и честолюбивая актриса на моих глазах превращается в откровенную дуру! — бушевала Ольга.
— Тут что-то не так… — пробормотала Настя.
— Не так? — уже почти в голос закричала Ольга. Заметив, что на них оглядываются, она оттащила Настю в угол. — Знаешь сколько раз я слышала это от друзей мамы, от друзей дяди… от кучи людей? Ты не в курсе, что даже, казалось бы, амбициозные люди, бывает, боятся славы? Годами мечтают о признании, а когда находят его, забиваются в угол и скулят: «Это не для меня, я так не могу, уберите все это подальше, оставьте меня в покое…» Ты такая?
— Ну, Оль, ты передергиваешь… — Настя
наморщила нос.— Идиотка! Кретинка! — Ольга трясла кулаками. — Клянись, что позвонишь ему завтра же! Нет, лучше прямо сейчас найди его и соглашайся буквально на все, включая анальный секс!
— Ой! И это говорит девушка из приличной семьи! — отшутилась Настя.
— Ладно, отменяем анальный секс, пусть будет обычный, — кивнула Ольга. — Настя, неужели ты не понимаешь, что это шанс из шансов?
— Понимаю, — согласилась Настя. — Но Епифанцев хочет меня пригласить…
— Епифанцев! — Ольга закатила глаза. — Я тебя умоляю… Да кто такой сейчас Епифанцев? Он уже выдохся, этот твой Епифанцев, он агонизирует…
— Слушай, дорогая! — перебила ее Настя. — Если бы я десять минут назад сказала тебе, что снимаюсь у Епифанцева, ты бы описалась от зависти!
— А ты снимаешься? — насторожилась Оля.
— Почти, — смутилась Настя.
— Вот видишь — почти!
— Оль, я тебе обещаю очень серьезно, без всяких комплексов, подумать обо всем этом. А пока извини, у меня голова раскалывается, — соврала Настя, отодвинула подругу и пошла к выходу.
Спину ее жег чей-то горячий взгляд, но Насте хватило выдержки не обернуться, и скоро она очутилась в провонявшем бензином такси на пути к единственному спокойному месту — своему дому. Но и здесь она ошибалась.
Глава 11 Большая любовь: дубль второй
Жуки прилетели поздно вечером. Их заждались: Анна с Аглаей схватили насекомых и принялись жадно выслушивать то, что разузнали шпионы.
— Ничего себе наши девочки! — удивилась Анна. — Шустрые какие!
— Порода! — гордо сообщила Аглая. — Ой! — Она опрокинула хрустальный бокал с красным вином, который не только не разбился, но и не выплеснул вино — особая магия Амалии.
Аглая подняла бокал, залпом опустошила и призналась:
— Я пьяная в дым! Ух, как же это здорово — иногда как следует напиться!
— Что делать будем? — поинтересовалась Анна.
— Что-нибудь, — ответила Глаша. — Только не сейчас! Мы же едем в гости!
— Возьмем машину Амалии?
— Конечно! — рассмеялась Аглая.
«Астон Мартин» Амалии с тонированными стеклами был под строгим запретом, но сейчас-то хозяйка не могла схватить их за хвост. Сестры пошли в гараж, Аглая села за руль, завела мотор и произнесла громко — голосом матери:
— В Аксиньино!
Машина некоторое время подумала, но все-таки зафырчала, загудела и поехала.
— Руки хоть на руль положи! — прикрикнула Анна.
— А здорово я ее голос подделываю? — хвастливо поинтересовалась Глаша.
— Гениально! — восхитилась сестра.
— Ладно, — кивнула Аглая, доставая из сумки бутылку вина. — Пусть наши дурочки погуляют еще пару дней.
— Да! — поддакивала Анна. — Все-таки родные дети!
Они расхохотались и погнали на вечеринку, которую устраивала известная балерина, — отличную частную вечеринку на деньги мужа-банкира, куда приглашены только самые-самые из самых талантливых, богатых, красивых и знаменитых.
— Что здесь происходит? — спросила разъяренная Настя.
Еще на лестничной площадке она услышала шум. Стоило открыть дверь — на нее буквально обрушилась музыка, которую заглушали крики.