Магия прорывается

В какой-то момент мы добрались до дыры в стене и один за другим высунули головы наружу. Дуновение холодного свежего воздуха было подобно манне небесной. Мы были высоко над землей. Я увидела кусочек неба, далекое снежное поле, а затем гигантская птица, похожая на рептилию, спикировала вниз и попыталась расцарапать мне лицо своими когтями. Спасибо, Роланд. Очень признательна.

Кэрран несколько минут колотил по стене, пытаясь освободить нас. Стена выдержала, но даже если бы нам удалось прорваться и начать спускаться, птицы не оставили бы нас в покое.

Какое-то время мы толпились вокруг этой дыры, не желая уходить, но, в конце концов, нам пришлось двигаться дальше. Все ниже и ниже, подбирая все больше бродячих вампиров в качестве эскорта. Теперь они были повсюду, созвездие грязных магических искр, движущихся вместе с нами, пытающихся сократить расстояние.

— А вдруг в этой адской дыре нет конца, — проворчала Андреа, когда мы открыли еще одну дверь.

— Нет. — Кристофер улыбнулся ей, проходя через дверной проем. — Конец есть. Это заканчивается… — Он замолчал.

Мы стояли в тюремном блоке. Перед нами тянулись два ряда камер, а вдалеке я увидела участок знакомого круглого пространства. Точно такая же структура была под Казино. Ряды камер расходились от центрального круга, как спицы от колеса, за исключением того, что в камерах Казино содержались вампиры. В этих камерах содержались трупы.

— Нет, — прошептал Кристофер и у него подкосились ноги. Он упал на пол и натянул капюшон на лицо, сжавшись своим щуплым телом в маленький комочек. — Нет, нет, нет…

Камеры были заполнены телами. Какой-то скелет, цепляющийся за прутья пальцами, на которых раньше была плоть. Другие более свежие, с гниющими мышцами, все еще цепляющимися за кости. Некоторые были не похожи на людей. Одна из этих камер, должно быть, принадлежала Кристоферу. Он сидел здесь, в клетке, медленно умирая и наблюдая, как мертвецы вокруг него разваливаются на части.

— Какой ужас… — прошептала Насрин.

Я опустилась на колени рядом с Кристофером и обняла его.

— Нет… — простонал он.

Насрин присела рядом со мной и успокаивающе произнесла:

— Все будет хорошо, Кристофер.

— Мы тут не задержимся, — сказала я ему. — Ты не в камере. Ты на свободе.

Он стал раскачаться взад-вперед. Он едва ли слышал меня.

Позади нас, где-то в стенах, как лавина, набухала вампирская орда, готовая обрушиться и похоронить нас под ней.

— Мы не можем задерживаться, — сказал Гастек, ерзая на руках вампира. Двое других кровососов остановились.

— Нет… — бормотал Кристофер.

— Ш-ш-ш. Посмотри на меня. Посмотри мне в глаза, — сказала я ему.

Я позволила своей магической защите немного ослабнуть. Моя сила обвилась вокруг Кристофера. Он поднял голову и посмотрел на меня.

— Госпожа…

— Я не позволю, чтобы с тобой случилось что-нибудь плохое. — Я очень хорошо научилась давать обещания, которые не могла сдержать. — Я не позволю тебе застрять здесь, в клетке. Пойдем.

Я подняла его на ноги.

Кэрран посмотрел на Насрин.

— Тащи его, если придется. Нам нужно идти.

Насрин взяла Кристофера за руку.

— Вот, держись за меня. Все в порядке. Все будет хорошо.

Мы побежали мимо камер. Трупы смотрели на нас пустыми глазницами. Гнилостный запах душил меня. Боже милостивый, так много людей.

— Ребенок! — позвал женский голос.

Я остановилась на полушаге, узнав голос.

Рука в темном рукаве просунулась между прутьями над гниющим трупом, прижатым к железу. Из ближайшей камеры на меня смотрела женщина. В последний раз, когда я видела ее, она была средних лет, коренастая, мощного телосложения, с лицом цвета грецкого ореха. Теперь она выглядела на десятилетия старше. Щеки ее впали, кожа свисала. Грязь и засохшая кровь запятнали платок цвета индиго, закрывающий ее темные волосы и лоб. Она была призраком себя прежней.

— Наима.

— Ребенок.

Она была родом из древней семьи оборотней, которые служили телохранителями. Некоторое время назад Хью нанял ее охранять меня, хотя это было и не по доброте душевной. Он начал подозревать, что со мной что-то не так, но Роланд отправил его на другое задание. Поэтому Хью поручил ей присматривать за мной и охранять мою жизнь, пока он не сможет вернуться и продолжить с того места, на котором остановился. Моя тетя выбрала именно этот период, чтобы в ритме вальса устроить погром в городе. Без помощи Наимы я была бы мертва.

Я повернулась к Кэррану.

— Мы должны вытащить ее отсюда.

Он схватился за прутья и отпустил.

— Серебро. Мне нужны пилы.

— У нас мало времени, — сказал Джим.

— Я не сдвинусь с места, пока она не выйдет, — сказала я. Джим пристально посмотрел на меня.

— Она сказала, что хочет освободить ее, — сказала ему Андреа.

— Хватит уже этого дерьма.

— Дерзайте, — сказал Гастек. Его вампиры двинулись, чтобы прикрыть путь, которым мы пришли. — Никто не должен умирать от голода в камере.

Джим вытащил пилы, и они с Кэрраном начали пилить прутья, скрежеща металлом.

Наима наблюдала за мной лихорадочными глазами.

— Что ты здесь делаешь? Это Хью тебя сюда засунул?

— Да. За то, что помогла тебе, — сказала она. — И из-за моего сына.

— Что случилось с твоим сыном?

— Он отказался работать на д'Амбрея. Я — урок, который он хочет преподать моим детям.

Я добавила еще один пункт в свой список причин убить Хью. Он становился все длиннее.

Один прут упал на пол.

В проход влетел вампир. Древние Гастека двигались, как два лезвия ножниц. Два скоординированных взмаха когтей, и башка появившегося покатилась по полу.

Я и не подозревала, насколько устала, пока бежала. Теперь я стояла неподвижно, и усталость пыталась свалить меня. И как только я приземлюсь на пол, то там и останусь.

Второй прут рухнул на землю. Еще один, и щель станет достаточно широкой, чтобы она могла выбраться.

Приближалась лавина вампирских разумов. Третий прут. Наима протиснулась в проем.