Магия стихий.Чаровница

И почему он так сказал про память? Откуда знает вообще про меня? Вопросы, опять одни вопросы.

Я задумалась. Что может повлиять на память человека. По-моему уж всяко лучше помнить и знать себя, чем уже в зрелом возрасте заного постигать и изучать мир, его правила и нормы. Ведь память - это опыт прожитых лет; это то, что не позволяет совершать ошибки во второй раз; это возможность отдавать себе отчет в своих поступках, различать что хорошее, а что плохое. Значит, Мертвец хотел что-то сказать мне этим, но вот что?

Следующие несколько дней по возможности я наблюдала за Мертвецом. И, хотя мы не часто с ним встречались, поняла, что он всегда такой: холодный, безэмоциональный и молчаливый. Парень мог даже не заметить, что с ним здороваются. Даже тогда, когда я пришла вместе с Лучиком к нему, он практически ничего не сказал и не выразил никаких эмоций при встрече с сестрой. Но девочка не обиделась, молча подошла, обняла его, почему-то не гладя в ему в глаза.

Я уже хотела возмутиться таким поведением Мертвеца, но затем вспомнила, как он пришел ко мне в первый раз. Тогда было сказано всего три слова, но каких! ‘Спасибо за сестру’… Он был признателен, а значит, любит Лучика.

Он так же молча игнорировал мои вопросы, связанные с той странной фразой, касающуюся памяти. Только смотрел на меня своими холодными глазами, будто присматривался, изучал. Так ничего и, не добившись, я оставила их вдвоем. Вполне возможно, что Мертвец просто не хочет разговаривать с сестрой в моем присутствии.

Уйдя от них, направилась в свою вновь отремантированную комнату. Уже практически прийдя, встретила Аувелесия, который почему-то был в полном боевом облачении - тяжелая броня из металла, под которой еще и кольчуга была, зеленый плащ, скрепленный на шее кулоном в форме листика, длинный меч у правого бедра, а за спиной был колчан со стрелами и луком. Эльф держал в руках походную сумку. Увидев меня, он печально улыбнулся, но приблизившись, попытался выглядеть более радостным.

– Эматрион, а я тебя искал.

– И зачем же?
– улыбнулась я.

За то время, что я прожила в Дентивирелле, мы успели даже сдружиться, несмотря на то, что первоначально Аувелесий был против моего пребывания в чертоге.

– Попращаться зашел, - выдохнул он.

А я стояла и пыталась понять, что происходит. Если подумать, то Аувелесий не должен сейчас отправляться на дежурство на восточных границах, он ведь только вернулся. Да и облачение стражи обычно не ходят. Им главное удобство и свобода действий. А броня хороша для защиты.

– Куда?
– ошарашено спросила.

– Что ‘куда’?
– попытался сделать удивленный вид Аувелесий.

– В таком виде не идут на дежурство, - окинула пристальным взглядом эльфа.

– Эматрион, это всего лишь боевое облачение.

– И походная сумка, кстати, уже собранная, тебе так просто нужна?
– злобно перебила его.
– Я повторяю, куда тебя отправляют?

– На дежурство, - сказал, будто бы нехотя, Аувелесий.
– На границах столкновения, поэтому приказали, усилить уборону.

– Хммм…- задумалась, решила, что у него нет повода меня обманывать.
– Тогда, буду тебя очень ждать, - и сама от себя такого не ожидая, обняла эльфа.
– Ты побереги себя.

– Обязательно, - крепко сжал в объятьях Авелесий.
– Я постараюсь вернуться как можно раньше. А ты о маме позаботься.

– Хорошо, - пообещала.

– Ну, мне идти пора, - как-то печально сказал эльф, а затем развернулся и пошел к лестнице, ведущей вниз.

Я выдохнула, потерла переносицу. Странное ощущение начало расти внутри меня. Непонятная тревога не давала покоя, а еще казалось, что меня куда-то тянет, что-то зовет, и поэтому, я решила, что стоит разыскать Танариану, поговорить с ней. Она наверняка найдет первопричину этого странного ощущения. Не зря же эльфийка является еще и ‘видящей’. Иногда, мне кажется, что она знает абсолютно все.

Сбегая по одной из лестниц, наткнулась на Бьетеорию, которая, не заметив меня, поправляла перевязь с двумя изогнутыми мечами. Я очень удивилась, ведь в Вирельском чертоге, только стражи носят оружие, и то оно больше для вида. Файтиус, злобно зарычавший на меня, замолчал и принюхался. Его нос смешно подрагивал, втягивая воздух. А я уже по привычке даже дала имриту обнюхать мою руку, чтобы он удостоверился, что это точно я, а не кто-нибудь, надевший магическую личину. Танариана расскаывала, что среди магов это вполне обыденный вид иллюзий.

– Эматрион, здравствуй, - натягивая кожанную перчатку поприветствовала эльфийка.

– Бьетеория, рада видеть, - остановилась, переводя дыхание. Действительно ряда была этой эльфийке. Она мне многое рассказала об имритах, их особенностях и о том, как правильно о них заботиться.

– Куда нешешься?

– Танариану ищу.
– выдохнула.

– Я ее не видела.
– задумалась девушка.- Но, может быть, она как вауда на собрании.

– Со старейшинами?
– удивилась я. Ведь, насколько мне известно, не случилось ничего особенного, чтобы требовало собрания всех семи старейшин и короля Дойринителла.

– Да, - кивнули мне в ответ.
– Собирают отряд для отправки в Фиртрику.

– Зачем?
– чувство паники полностью заполнило сознание. Если эльфы решили нарушить свою внешнюю политику, открыть границы и отправить отряд в Фиртрику, значит, что-то случилось.

– В королевстве война. Замок Правителя Кадагана Решительного у подножия Мойтывых гор осажден, он просит помощи. Его брат - Гаральд Щедрый удерживает противника на северо-востоке. Людских сил просто не хватает.

– Кадаган… - пересохшими губами прошептала я, пятясь назад.

Сорвавшись с места, уже хотела бежать к центру рощи, где заседают старейшины и король. Однако, меня перехватила Бьетеория, показав недюжую силу и ловкость. Эльфийка встряхнула за плечи и, глядя на меня своими зелеными глазами, сказала:

– Что с тобой?

– Пусти, - стала я вырываться, однако, сильные рыки не отпускали, лишь еще раз встряхнули, а затем и вовсе Бьетеория ударила меня, а имрит очень громко зарычал и присел, будто готовясь напасть.
– За что?
– прижимая руку к горящей жаром щеке.

– Чтобы успокоилась, - сказала эльфийка отходя.
– Ты не замечаешь, а вокруг нас уже вихрь воздушный стал образовываться.

– Мне нужно в Фиртрику, - почувствовала, как по щеке покатилась слезинка.

– Тебя не отпустят.

– Но почему?

– Посмотри на себя, ты нестабильна. Прожив полтора месяца у нас, ты до сих пор не научилась контролировать себя.

– Тебе-то откуда знать?
– злобно спросила я.

– Еще раз повторяю, вокруг нас стал образовываться вихрь.
– сложила руки на груди и, тяжело выдохнув, сказала Бьетеория.