Магия вооружает

Мы с Дереком погрузились в наши стопки.

— Понтон! — вскрикнул Дерек через двадцать минут. — Она купила понтонную лодку!

— Когда? — Я просмотрела свои записи о доставке.

— Четырнадцатого. Она забрала ее четырнадцатого.

— Пятнадцатого у нее была отправка груза в Фолкстон, большой ящик антиквариата. Где находится Фолкстон?

— Восточный край Окефеноки. — Джим встал. — Мы ее нашли.

— Ты не можешь участвовать, — напомнила я ему.

— Нет, мы не можем помогать тебе сражаться с ним, — сказал Джим. — Есть разница. Никто не говорил, что мы не можем разведать болото и расчистить тебе дорогу. Ты не должна идти вслепую.

— Я позвоню, — сказал Дерек.

Они вышли из комнаты.

Дулиттл поставил передо мной чашку горячего шоколада.

— Выпей это перед уходом.

Я отпила. Напиток наполовину состоял из сахара.

— Вкусно.

Дулиттл похлопал меня по руке.

— Тебе это сейчас нужно. Немного сахара никогда не повредит.

Немного? Хех.

— Спасибо, — поблагодарила я. — Вы всегда были так добры ко мне. Не многие люди были такими же. Я никогда этого не забуду.

— Ты вернешься. — Дулиттл пристально посмотрел на меня.

— Конечно. — Я поднялась и обняла его.

*** *** ***

Рафаэль, Роман и я выехали по лей-линии из Атланты. Этот магический поток протекал вне зависимости от того, была магия на подъеме или нет. Но когда правила технология, как сейчас, скорость лей-линии падала до сорока миль в час. Путь до места назначения занял всего несколько часов. Магия наконец выплюнула нас и наш груз прямо между Уэйкросс и Фолкстоном в распростертые объятия женщины-оборотня с джипом Стаи. Она была невысокого роста, темноволосая, и на носу у нее были веснушки.

— Ваш транспорт. — Она протянула ключи. Рафаэль взял их. — Следуйте по этой дороге, возьмите правую развилку, затем поверните налево. Вы окажитесь на причале. Там есть две понтонные лодки. Используйте их. Путь через болото обозначен полосами белой ленты. Удачи.

Она ушла.

Мы погрузили груз в джип. Я и мой автомат Heckler & Koch UMP под скромным именем «дробовик» разместились на переднем сиденье. Роман забрался назад.

Через двадцать минут мы подъехали к деревянной пристани. Перед нами узкий канал изгибался в зеленую стену из деревьев и подлеска. Две понтонные лодки плыли по воде цвета черного чая.

На пирсе стоял ящик. Сбоку на нем черным маркером кто-то написал: «Подарок от дяди Джима».

Рафаэль снял крышку с ящика. Внутри находился камуфляж ACU — армейская военная униформа, в прекрасных произвольных узорах зеленого и коричневого цветов, идеально подходящих для болота.

— А мне нравится этот дядя. — Я нашла самый маленький комплект и сняла джинсы.

Роман широко открыл глаза, как будто никогда раньше не видел женщину в нижнем белье.

Рафаэль бросил в него комплект одежды:

— Что стоишь, одевайся!

— Ты хочешь, чтобы я надел это? — Роман посмотрел на ACU и положил руку на грудь, как бы защищая свою черную мантию. — Так не пойдет.

— У тебя какие-то проблемы со штанами? — спросил Рафаэль.

Роман расстегнул свою робу, продемонстрировав пару черных джинсов.

— Я всегда ношу штаны. Просто не хочу иметь дело с этим дебильным нарядом. Я даже не знаю, как его носить.

— Надень камуфляж, — сказала я ему. — Тебя это не убьет. А вот, если не наденешь — возможно.

Роман вздохнул, закатил глаза и снял мантию и джинсы, обнажив мускулистый торс. Ух ты. А кто-то не пропускает тренировок в зале. Роман натянул камуфляжные штаны, схватил черные ботинки и надел их, отработанным движением засунув внутрь низ штанов.

Хм-м-м.

Затем он взял куртку ACU и закатал оба рукава в идеально ровные манжеты. Рафаэль уставился на него. Волхв натянул ACU и согнул руку в локте.

— Делает руку больше, смекаешь?

— Ты! Засранец, — я ударила его по плечу.

— Нежнее! На моей коже легко остаются синяки. — Он потер отточенный бицепс, и я мельком увидела татуировку на его руке: череп в берете. Армейский рейнджер.

Теперь я точно видела все.

*** *** ***

Я стояла на носу понтонного катера и приставила к глазам бинокль. Рафаэль сидел за штурвалом. Роман вел второе судно позади нас. Он достал какой-то кожаный ремень, натянул его поверх униформы ACU, и просунул через него свой посох. Вид был слегка глуповатый: палка странно торчала из-за его плеча.

Передо мной простиралась широкая река, ее вода была сине-черная, наполовину скрытая лилиями и водорослями. Странные деревья тянулись вдоль ее берегов, заросшие кустарником и тростником, высокие, с голыми стволами и немного вздутые у корней, где они выступали из воды. Поднимаясь к вершине, они немного сужались, а затем расширялись в густую ярко-зеленую крону. Это выглядело доисторическим. И больше не было похоже на мою страну.

— Болотные кипарисы, — объяснил мне Рафаэль, когда я минуту назад спросила о них. — Контрфорсы против ураганов.

Мы пробирались через лабиринт водных путей и мнимых островов, образовавшихся из плавающего торфа и покрытых травой. В воздухе пахло водой, рыбой и грязью. Где-то слева взревел аллигатор: звук вырвался из его глотки, глубокий, мощный и первозданный, как будто само болото ревело нам в лицо. В этом древнем влажном буйстве жизни была странная безмятежная красота, но я была не в настроении оценить ее.

Впереди река раздваивалась, огибая остров, густо заросший кустарником и кипарисами. Небольшой кусочек белой ткани свисал с приземистого куста, центральной точки реки. До этого, оставленные людьми Джима метки были слева или справа, в зависимости от того, в какую сторону нам нужно было повернуть. Эта была прямо по центру.

— Остров близко, — сказала я. — Думаю, на этот раз, мы совсем неподалеку.

— Понял.

С прошлой ночи Рафаэль сказал мне ровно шестнадцать слов. Он пытался дистанцироваться. Наверное, так было лучше.

Лодка заскользила по илистому берегу. Я выпрыгнула в мокрую жижу из грязи и воды и откинула брезент, закрывающий дно лодки. На меня смотрели пистолеты, нежно завернутые в пластик, чтобы влага не попадала внутрь. Два ружья. Универсальный Пистолет-Пулемет (УПП) Heckler & Koch. И моя малышка, Паркер-Хейл М-85 — любимая снайперская винтовка. Больше таких не выпускали. Она была подарком моего инструктора по стрельбе, и позволяла мне всадить пулю в центр лба человека с расстояния девятисот шестидесяти метров. Это оружие меня никогда не подводило.