Магнат

После неловкой паузы, на выручку пришёл таможенный чиновник.

— Совсем запамятовал: это же я дал падре незаряженный пистолет, чтобы святой человек сумел, в случае чего, отпугнуть грабителей. Видите ли, господа, в Рио–де–Жанейро опасно ходить по тёмным переулкам портового квартала. А мы сегодня с досмотром судов, наверняка, провозились бы до ночи.

Таможенник наклонился и непринуждённо поднял браунинг с палубы.

Алексей шагнул вперёд и жёстко перехватил руку с оружием.

— В чём де–е–е-ло? — скривившись от боли, пискнул толстяк.

— Нечего разгуливать с заряженным пистолетом на чужом боевом корабле, — пояснил правомерные действия Алексей и, отобрав браунинг, вынул из рукоятки полный магазин с патронами.

— Вот так незаряженный, — похлопав в ладоши, рассмеялся Беляев, который хорошо говорил по–испански и уловил суть спора казака с португальцем. Генерал погрозил чиновнику пальцем: — Да вы, милейший, оказывается плут.

Смутившийся таможенник, болезненно морщась и потирая кисть, уже не знал, как оправдываться. «Угораздило же падре выронить оружие из потайной кобуры под сутаной. А казак будто знал, что искать. И чайка так вовремя спикировала, словно дрессированная. Ох, не зря в английском посольстве предупреждали о происках дьявола».

— Господа русские, намерены ли вы подчиниться требованию и выдать английское золото? — спрятав руки за спину, решил упрямствовать таможенник.

— Да без проблем, — ошарашил казачий атаман и хитро подмигнул: — Только совсем чуток, и в обмен на заправку углём наших судов.

— Я не намерен торговаться, — вскинул подбородок важный чиновник и язвительно уколол: — неизвестно с кем.

— Коли жизнь поставлена на кон, то даже с дьяволом торг уместен, — зло оскалив зубы в страшной ухмылке, обжёг взглядом опасный шаман.

— Жи–жи–жизнь? — сразу струхнул чинуша и беспокойно заозирался. Каменные лица русских офицеров страх не развеяли, а вид браунинга в лапище казака навевал совсем уж мрачные мысли.

— Да ты, мил человек, не на дуло дамской пукалки зенки таращь, а калибр орудийных стволов «Морского казака» взором уважь, — издевался над трусишкой атаман. — Ещё, можешь о широте русской души задуматься. Мы ведь люди простые: если дружим, то искренне, а, коли воюем, то наотмашь бьём — наповал.

— Так мы же с русскими не воюем, — подогнулись коленки у чиновника.

— Так это, мил человечек, твой выбор, — развёл руками атаман. — Ежели ты, поганец, русских запугать и ограбить решил, то мы сейчас быстренько на флагштоке сменим мирный флаг казачьей республики на боевой пиратский стяг. И тогда нам уж беседовать с тобой совсем не о чем станет — заговорят пушки.

— Господа, я не уполномочен объявлять войну, — вжав голову в плечи, совсем уж струхнул чиновник.

— А впустить в порт гражданские суда и организовать на рейде бункеровку углём броненосца — это, уважаемый, в вашей компетенции?

— В мо–мо–мо–ей, — китайским болванчиком часто закивал толстяк.

— Ну, так поторопись, чиновник, пока казаки в пиратов не превратились, — грозно нахмурил брови суровый атаман.

— Господа, постараюсь сделать всё возможное, — униженно кланяясь, попятился к борту таможенник.

Священник, так ни слова не проронив, закатал полы сутаны, зло зыркнул глазами на казака и полез вслед за чиновником по верёвочной лестнице.

Русские офицеры взглядом проводили обиженную парочку и по очереди высказались.

— А ряженый попик–то, явно, англичанин, — усмехнулся Кондрашов. — Боялся слово вымолвить, чтобы акцент не проявился.

— Да, профессиональным взором вооружение броненосца оценивал шпион, — кивнул Лебединский. — Я так понимаю, что господин Ронин договорился о бункеровки угля?

— Угольком–то заправимся, а вот о продаже корабля бразильцам можно забыть, — с сожалением вздохнул Беляев. — Зря так напугал туземцев наш атаман.

— Реклама — двигатель торговли, — рассмеялся Алексей. — Теперь другой покупатель поймёт, как хорошо владеть мощным броненосцем, которому туземный флот не указ.

— Да, пожалуй, на всём Южноамериканском континенте никто не сможет противостоять «Морскому казаку» — гордо вскинул подбородок капитан русского броненосца.

— Впрочем, как и купить такое сокровище, — язвительно укорил атамана Беляев.

— Сёма Вездельгустер продаст даже слона на Северном полюсе, — верил в коммерческий талант бывалого интенданта фронтовой друг и пальцем поманил выглядывающего из–за угла надстройки упомянутого пройдоху.

— Я тут случайно проходил, и вижу, какая–то суета у борта, — виновато улыбаясь, вышел из тени Семён.

— Дело для тебя, Сёма, важное есть. Подбери из ростовских евреев надёжного специалиста и подыщи с ним в центре города здание под ювелирную лавку. Пора распродавать бриллиантовую сокровищницу.

— Так не может быть, чтобы в огромном Рио–де–Жанейро у еврея не нашлось бы, вдруг, далёкого родственника? — с напускным удивлением развёл руками Сёма. — Добрые люди подскажут, помогут и в долю войдут. Так ведь мы же, атаман, не жадные — прибылью поделимся.

— С математикой у тебя, Сёма, всегда было хорошо, — рассмеявшись, хлопнул по плечу хитрого толстячка Алексей. — Делить ты умеешь.

— Умножать у меня тоже неплохо получается, — похвастал казацкий начфин.

— Прихвати с собой ещё и Андрюху, — решил усилить финансовую команду атаман. — Вместе определитесь, сколько ценностей оставить в Рио–де–Жанейро для реализации. Кстати, Эдуард Петрович, прошу отрядить в помощь моим счетоводам парочку поднаторевших в простой арифметике ребят.

— Задачки на вычитание мои головорезы решают отлично, — поддержал шутливый тон полковник Кондрашов.

— Пошли таких, чтобы складывать в уме тоже могли, — Алексей серьёзно глянул в глаза контрразведчику.

— Будем создавать резидентуру в Бразилии? — понимающе подмигнул Кондрашов.

— Да. И лучше бы подбирать агентов из офицеров–эмигрантов.

— Эх–хе–хе, много нашего брата по миру ветер революции рассеял, — печально вздохнул полковник.

— Вот и будем холить и лелеять всходы в чужой земле, — задумчиво рассматривая вынутый из браунинга магазин, заинтересовался пулями с округлыми наконечниками Алексей. — Эдуард Петрович, а в арсенале ваших людей найдётся коробка патронов к малогабаритному браунингу.