Магнолия Паркс

Я сидел на краю ванной, Пэйлз сидела на моих коленях (целовалась она лучше, чем я предполагал, и имела довольно мастерские ручки).

Помню, как упал задом. В ванную.

Она упала сверху. Мы засмеялись.

Тогда посмотрела на меня, наполовину улыбаясь, наполовину хмурясь, и думаю, стоит заметить (ведь это правда): мы могли остановиться. В любой момент.

В любом интимном контакте есть естественные моменты — перерывы, чтобы перевести дыхание, остановки на снятие одежды, перерывы между поцелуями, смена позиций — мы могли остановиться много раз.

Но не сделали этого.

Потом я притянул ее к себе, и у нас был секс в моей ванной. И это было — мне тошно признавать это — хорошо. Даже отлично.

Знаю, что никто из вас не хочет этого слышать. Все хотят, чтобы это было ужасно, худшим опытом в моей жизни. Чтобы я ничего не чувствовал, ненавидел это, не кончил, думал о Паркс всё это время — но это не так.

Я этого хотел.

И только когда мой разум напоминал мне, что я должен думать о Магнолии, я и вспоминал о ней.

Но после...

Случился полный пиздец.

Чары будто спали.

Она спрыгнула с меня, прикрываясь одеждой.

— Что мы натворили? — спросила она, бледная как призрак.

— Чёрт, — я схватился за голову. — Чёрт!

— Что нам делать? — тревожно спросила она.

Я покачал головой: — Мы должны рассказать ей...

— Что? — она отшатнулась. — Нет!

— Мы должны! — покачал головой. — Я должен... я не могу скрыть это от нее...

— Ты должен! — Пэйли начала кричать.

— Не могу, — крикнул в ответ. — Я расскажу ей...

И тут у Пэйли началась паническая атака. Она не могла вдохнуть, начала хватать ртом воздух.

Я подлетел к ней и обнял ее.

— Посмотри на меня... дыши... тебе нужно дышать...

И я стоял рядом, уговаривая ее дышать, а она до сих пор была только в нижнем белье. Я был без рубашки, и тут дверь открылась.

— Что здесь происходит? — начал Джона, и замер на месте. — Чёрт.

Джо посмотрел на меня и зажал рот руками. Мои глаза потупились в пол. Пристыженный и виноватый.

Джона посмотрел на Пэйли, у которой была паническая атака, и в двух шагах приблизился к ней. Схватил стакан с водой на моем умывальнике и плеснул ей в лицо.

Она замерла. Подняла глаза, широко распахнув их от страха.

— Вы что, переспали? — спросил Джона, стиснувши зубы.

— Это... случилось само собой, — сказала она, с глазами полными слез.

Я сидел на крышке унитаза, руки дрожали.

— Какого черта, Бидж? — закричал он.

— Я должен ей рассказать, — поднял взгляд на них обоих. — Мы должны ей рассказать, — посмотрел на Пэйли. — Так будет правильно.

— Нет! — она покачала головой. — Она никогда нам не простит.

— Я не могу ей врать...

— А изменять можешь? — презрительно рявкнул Джона.

Я проигнорировал его.

— Пэйли, — покачал я головой. — Это была ошибка, она может… может, она нас простит...

Пэйли начала рыдать.

— Послушай, послушай, — сказал Джона, бросив мне мою рубашку. — Оденься. Мы что-то придумаем.

Он вырвал у Пэйли из рук её платье и натянул его ей на тело. Одевал её, как куклу. Она смотрела на Джону с благодарными, испуганными глазами.

— Вы пользовались контрацепцией? — спросил он и посмотрел на нас.

Я даже не подумал о защите, ведь спал только с Паркс, а она принимала таблетки с шестнадцати лет. Я покачал головой.

Пэйли едва покачала своей, и начала плакать ещё сильнее.

Чёрт.

Джона хлопнул в ладоши, чтобы привлечь внимание, затем взял её за плечи.

— В моей ванной есть экстренная контрацепция, — сообщил ей он. — Всё будет в порядке. Мы сейчас её примем, — он начал вести её к выходу. — А ты... прими душ.

Я покачал головой.

— Я ей расскажу...

Пэйли снова начала реветь.

Джона взялся за голову.

— Пэйли, закройся, я пытаюсь думать.

Её рот мгновенно закрылся, как если бы она получила приказ молчать от бандита.

— Она бросит тебя, Бидж, — предупредил он меня.

Я покачал головой.

— Не могу притворяться, что этого не было. Я не буду врать ей...

Плечи Пэйлз тряслись, она плакала взахлеб.

— Ладно, только не рассказывай с кем...

— Она должна знать! — закричал я.

— Этой ситуации вообще не должно было быть! — рыкнул Джона в ответ. — Ты не должен был этого делать, но сделал, и теперь мы все в дерьме. У Пэйли сейчас будет грёбаный нервный срыв. Теперь это её история так же, как и твоя. Хочешь сказать Паркс, что изменил, говори, — посмотрел на Пэйли. — А ты хочешь врать лучшей подруге, ладно, — указал на меня. — Ты был на вечеринке, напился, — он схватил открытую банку пива, что стояла у меня в комнате, и облил ею мою одежду. — Ты всё испортил, — я кивнул. — А ты... — сказал, переведя взгляд на Пэйли. — Ты переспала сегодня со мной, если кто спросит, поняла?

Она послушно закивала, ее глаза были красные от слез.

— Окей, — кивнул Джона.

Вы знаете, что было потом.

Я пошел к Паркс. Рассказал ей. Упустил самую важную деталь. И все равно потерял ее. Потерял её тогда, как теряю её сейчас, в платье от Gucci в The Rosebery.

— Паркс, — снова к ней тянусь.

— С моей лучшей подругой? — шепчет она.

Все замерли — будто время остановилось в моем худшем кошмаре.

Кристиан не может в это поверить. Глаза Перри смотрят в пол — для меня это, наконец, подтверждение, что он знал всё это время. Генри, кажется, готов убить меня, а Джона просто смотрит на Паркс. Он выглядит даже немного напуганным.

— Ты знал? — тихо спросила Магнолия Джону.

Джо кивает.

Она поворачивается к Перри.

— А ты? — сухо спрашивает она.

Он тоже кивает.

Эти дополнительные откровения еще сильнее угнетают ее, не знаю почему.

— Магнолия, — тянусь к ней, но она испуганно пятится от меня.

Как будто она не знает меня. Будто я опасен для нее.

— Не прикасайся ко мне, — она отталкивает мои руки, и я отступаю, врезаясь в официанта с подносом еды.

— Паркс, пожалуйста! — зову ее, но она уже убегает.