Магнус Чейз и боги Асгарда. Меч Лета

Я взглянул ещё раз. Примерно на середине пилона над водой торчало что-то вроде гранитного балкона. Как театральная ложа, только с заострённым верхом.

– Похоже на чей-то нос.

– Вовсе нет… Впрочем, это и правда нос, хотя и в другом смысле. Это нос викингского драккара. Поэт Лонгфелло, в честь которого назван мост, восхищался древними скандинавами [15] . Писал поэмы об их богах. Как и Ибен Хорсфорд, Лонгфелло верил, что викинги добрались до Бостона. Отсюда и такие украшения моста [16] .

15

Генри Уордсворт Лонгфелло

(1807–1882), считающийся в Америке национальным поэтом, действительно написал несколько скандинавских баллад. Правда, самое знаменитое его произведение посвящено не древним скандинавам, а индейцам – это поэма «Песнь о Гайавате», что-то вроде индейского эпоса. Между прочим, жил Лонгфелло как раз за мостом – в Кембридже. И кстати, как и дядя Рэндольф, он преподавал в Гарвардском университете.

16

Дядя Рэндольф, конечно, историк, но XX век – это не его период, и тут он вправе немного напутать. Украшения в виде носов драккаров связаны всё-таки с именем Ибена Хорсфорда и популярностью его теории, а скандинавские увлечения Лонгфелло тут ни при чём. Впрочем, даже сам Лонгфелло тут изначально был ни при чём: мосту с гранитными башнями дали имя поэта лишь двадцать лет спустя после постройки, в 1927 году.

– Вам бы экскурсии водить, – посоветовал я. – Фан-клуб Лонгфелло вас бы деньжищами завалил.

– Ты что, не понимаешь? – Дядина рука всё ещё лежала на моём плече, и мне от этого было неловко. – Столько людей веками верили в это. Чутьё говорило им, что это правда, но у них не было доказательств. Однако викинги не просто так посетили это место. Это место было для них сакральным! Прямо под нами – где-то рядом с этими декоративными корабельными носами – покоятся останки подлинного драккара, таящего в своих недрах бесценный груз.

– Я пока кроме воды ничего не вижу. И я всё ещё хотел бы послушать про папу.

– Магнус, скандинавские первопроходцы явились сюда в поисках оси миров, ствола древа. И они нашли его…

Гулкое «бум!» прокатилось над рекой. Мост дрогнул. Где-то в миле от нас, среди частокола труб и колоколен Бэк-Бэй, воздвигся столб густого чёрного дыма с грибной шляпой.

Я привалился к перилам:

– Э-э… А это не рядом с вашим домом?

Рэндольф помрачнел. Его серебристая борода поблёскивала в солнечном свете.

– Время уходит. Магнус, протяни руку над водой. Меч лежит там, внизу. Призови его. Сосредоточься на нём, как будто важнее нет ничего на свете. Как будто ты всегда жаждал им завладеть.

– Меч? Я… Слушайте, дядя, я всё понимаю, у вас, наверное, выдался нелёгкий день, но…

– ДЕЛАЙ, ЧТО СКАЗАНО.

Он произнёс это таким суровым тоном, что я как-то сник. Рэндольф определённо свихнулся – иначе не кормил бы меня баснями о богах, мечах и кораблекрушениях тысячелетней давности. Но столб дыма над Бэк-Бэй был очень даже настоящий. Вдалеке выли сирены. Водители на мосту высовывались из окон, чтобы поглазеть, доставали смартфоны и фоткали пожар.

И как я ни сопротивлялся, басни Рэндольфа почему-то находили во мне отклик. Я чувствовал, как моё тело гудит в резонансе с чем-то очень созвучным. Точно я впервые поймал правильную волну и встроился в дрянной саундтрек моей жизни.

Я простёр руку над водой.

Ничего не произошло.

«Естественно, – мысленно съехидничал я. – А ты чего ждал?»

Мост тряхнуло сильнее. Один из бегунов на тротуаре споткнулся. За моей спиной хрястнуло: кто-то врезался в зад едущему впереди автомобилю. Заголосили гудки.

Над крышами Бэк-Бэя тем временем заклубился второй столб дыма. Во все стороны летели пепел и горящие обломки, будто где-то под землёй проснулся вулкан.

– Это… это уже ближе, – заметил я. – Похоже, в нас целятся.

Честно, я надеялся, что Рэндольф скажет: «Что за глупости, конечно, нет!» Но Рэндольф словно состарился на моих глазах. Его морщины потемнели. Плечи ссутулились. Он тяжело навалился на трость.

– Пожалуйста, не надо снова, – шептал он себе под нос. – Не надо, как в прошлый раз.

Что ещё за прошлый раз? Мне сразу вспомнилась гибель его жены и детей: ни с того ни с сего разыгрался шторм и ещё какое-то пламя…

Рэндольф вперил взгляд в меня:

– Попытайся ещё раз, Магнус. Прошу тебя.

И я снова простёр руку над водой. Я представил, будто тянусь к маме, хочу вырвать её из прошлого – спасти от волков и увести из пылающего дома. Я тянулся к ответам на мои вопросы, почему я потерял её, почему с тех пор моя жизнь стала такой дурацкой фигнёй.

Прямо подо мной река начала дымиться. Лёд таял, снег испарялся, и на поверхности обозначилась полынья в виде руки. Моей руки – только в двадцать раз больше.

Я понятия не имел, что делаю. У меня уже были похожие ощущения – когда мама учила меня ездить на велике. «Не думай, что делаешь, Магнус. Не сомневайся, а то упадёшь. Просто крути педали, и всё».

Я поводил рукой туда-сюда. В сотне футов подо мной дымящаяся рука повторила мои движения, расчищая реку ото льда. И внезапно я замер. В середину моей ладони вонзилось остриё из сплошного жара – словно я перехватил солнечный луч.

Там что-то было… Источник этого жара лежал на стылом дне реки, закопанный глубоко в ил. Я сомкнул пальцы и дёрнул.

Водяной купол вздулся над рекой и опал, как мыльный пузырь из сухого льда. Какая-то палка, напоминающая с виду кусок трубы, вылетела из реки и прыгнула мне в руку.

На меч эта палка походила меньше всего. Я её держал за один конец, но рукояти у неё не просматривалось. Если у неё когда-то и было остриё и лезвия, то теперь всего этого не существовало. Штуковина напоминала меч разве что размером, но её изглодала ржавчина, облепили наросты, и вся она блестела от ила и грязи. Я вообще не сказал бы с уверенностью, что это металл. По правде говоря, это был самый удручающий, хлипкий и вонючий предмет, какой я когда-либо вытаскивал из реки с помощью магической силы.

– Наконец-то! – вскричал Рэндольф, возводя очи к небесам. По-моему, если бы не его больная нога, он грохнулся бы на колени тут же на тротуаре и воздал бы хвалу скандинавским богам.

– О да! – Я взвесил на руке свой трофей. – Теперь-то я и впрямь спасён.

– В твоей власти пробудить его! – заявил Рэндольф. – Попробуй!

Я повертел меч в руках. Удивительно, как он от этого не рассыпался.

– Ну, не знаю, дядя. Мне кажется, тут пробуждать особо нечего. Не факт, что эту штуку даже в переработку примут.

Нет, вы не подумайте, что я такой неблагодарный или что я не впечатлился. На самом деле я оторопел от собственной крутизны – так вытащить меч из реки! Всегда мечтал обзавестись суперсилой. Правда, раньше я не предполагал, что моя суперсила в выгребании мусора со дна рек. Волонтёры из соцопеки отныне должны меня на руках носить.

– Сосредоточься, Магнус! – призвал дядя Рэндольф. – Быстрее, пока…

В полусотне футов от нас, на середине моста, вдруг что-то взорвалось и полыхнуло. Взрывной волной меня придавило к перилам. Мою правую щёку как солнцем опалило. Пешеходы вопили. Автомобили крутились и сталкивались.