Мах-недоучка

— Ну если так… — неуверенно пробормотал рыцарь.

— Доверься мне, Мах, с Вердом и Лулой все будет в порядке, — пообещал Силика.

— Тогда, может быть… Если не возражаете… Я может быть… — смущенно залепетал рыцарь.

— Конечно, иди, — разрешил Силика, склоняясь над очередным несчастным. — А то весь тут изведешься ожидаючи.

— Я быстро, — заверил Мах.

Он развернулся и стрелой припустил по коридору.

Мах, как вихрь, ворвался в столовую и сразу же увидел отца. Старик стоял у разбитого окна и глядел куда-то в безоблачную высь.

Но не успел рыцарь сделать и шага к барону Верду, как его остановил грозный окрик стражника:

— Кто такой! Стоять!

Семеро плечистых слуг и трое стражников, из исцеленных, бросилось ему наперерез. Но не добежали.

На полпути их ловко перехватили выбежавшие из-за спины рыцаря оборотни.

— Влад, не смей никого убивать без моего приказа! — пригрозил Мах.

— Как скажешь, папа. Без базара! — тут же заверил оборотень в законе.

Обернувшись на шум, Верд радостно всплеснул руками, приветствуя сына, но, разглядев звериные зрачки его спутников, отшатнулся и спросил:

— Мах, кто это с тобой? Как в мой замок проникли эти подлые перевертыши? Почему они тебя защищают и слушаются твоих команд?.. Эй, а может ты вовсе не мой сын, а какой-нибудь чудом спасшийся безликий? — Осененный ужасной догадкой, барон Верд тут же выкрикнул заклинание.

В столовой громыхнуло.

Маха сильно ударило по голове. Свет померк. Теряя сознание, он молча осел на пол…

— Верд, разве так можно, — корил старого друга Силика. — Парень так торопился увидеть тебя и убедиться, что с тобой все в порядке. А ты его так по-отечески приласкал.

— Не трави душу, Силика… Ну, ты сам посуди, мой сын — и вдруг в окружении оборотней, — оправдывался отец Маха. — Такого поворота я никак не ожидал…

В глазах у Маха прояснилось, и первое, что он увидел: склонившееся над ним, сосредоточенное лицо Силики. Барон не спеша водил над его головой своими широкими ладонями.

— М-да, славно ты его отделал, — снова заговорил Силика. — И как это оборотни успели от тебя, недоверчивого, ускользнуть?

— Сам удивляюсь, — пожал плечами Верд. — Видимо сказались последствия недавней встряски, будь она трижды неладна. Моя реакция еще оставляет желать лучшего. А перевертыши — ребята шустрые, как увидели, что с Махом беда, тут же перекинулись зверями и деру. Лишь семерых успел прищучить, остальные сбежали. Оно и к лучшему. Вон, тебя упредили.

Тем временем ворожба Силики приносила свои плоды. Мах почувствовал, что может говорить и поспешил этим воспользоваться.

— Что со мной? — спросил он.

— Хвала Создателю, наш папа ожил! — раздался откуда-то справа радостный вопль Влада.

— Тихо ты, горлопан, — прикрикнул на перевертыша Силика и, повернувшись обратно к Маху, успокоил: — С тобой ничего страшного. Верд оглушил тебя «Белым громом».

— А что такое «Белый гром»?

— Заклинание… Мах, лежи спокойно, я уже заканчиваю.

К изголовью Маха подбежал отец и, срывающимся от волнения голосом, покаялся:

— Сынок, прости меня, дурня старого. Я не знал, не хотел, так вышло…

— Верд, не отвлекай, — цыкнул на друга Силика, — я уже заканчиваю. Если хочешь заслужить прощение сына, займись-ка лучше исцелением пораженных «Громом» оборотней.

— Силика, ты в своем уме! Вокруг столько изувеченных людей, а я, по-твоему, должен тратить время и силы на каких-то мохнозадых? — возмутился Верд.

В ответ на его слова справа донеслось раздраженное рычание.

— Думаешь, раз колдун можешь безнаказанно над братками глумиться, да? — озвучил общее недовольство Влад.

— Дожили! В моем собственном замке какие-то грязные оборотни смеют на меня, благородного барона, рыцаря-мага, свои поганые зубы скалить!

Рычание переросло в угрожающий утробный рык.

— Ах вы злобные твари, угрожать мне вздумали! — взъерепенился Верд. — Ну я вам сейчас… — Старый барон резко взмахнул руками, но слова заклинания замерли у него на устах — перед ним, закрывая широкой спиной рычащую пятерку уцелевших перевертышей, стоял исцеленный Мах.

— В чем дело сын?! — задыхаясь от ярости проорал Верд.

— Извини, отец, но эти оборотни присягнули мне на верность. Теперь они мои вассалы, и я их в обиду не дам! — твердо заявил молодой рыцарь.

Воспользовавшись замешательством мага, Влад гаркнул:

— Братва, папа с нами! Вали старикана! — И ломанулся было в атаку, но Мах неуловимо быстрым движением обнажил меч и, приставив его к горлу оборотня в законе, приказал:

— Не тронь!

— Папа, ты чего, — забормотал попятившийся Влад. — Я хотел как лучше, ведь он, гад, в натуре хотел!..

— Ты поклялся не обсуждать мои приказы, а выполнять их, — напомнил Мах.

— Лады, без базара, — понурив голову смирился оборотень в законе.

— Это что шутка? — обратился к другу потрясенный Верд. — Силика, неужели все эти оборотни и впрямь…

— Именно, — кивнул толстый барон. — Мах принял от них клятву верности в моем присутствии. Верд, ты часом не забыл, что наш король пожаловал Маху титул и земли? Теперь он точно такой же полноправный, владетельный барон, как и мы с тобой, а, значит, может иметь собственных вассалов.

— Да, но оборотни…

— Так уж получилось, — развел руками Мах.

— Ну а теперь, когда мы, наконец, все выяснили, давай-ка, дружище Верд, помоги мне расколдовывать вассалов сына, — предложил Силика и склонился над неподвижным телом одного из оборотней.

Верд брезгливо поморщился, но, пересилив себя, подошел к другу и стал помогать. Вдвоем рыцари-маги управились со всеми оглушенными перевертышами за считанные минуты.

Тем временем Мах внимательно огляделся по сторонам. Заглянул под стол. Не спеша прошелся по столовой, без суеты осматривая все, что попадалось на пути. Он даже пошарил за занавесками. Но искомого, а точнее — искомую, так и не обнаружил, и, обращаясь к баронам, растерянно поинтересовался:

— А где же Лула?

— Где, где… В небе. Улетела твоя Лула, — ответил Верд.

— Чего?.. — нахмурился Мах.

— Твоя невеста снова стала драконом, — пояснил Силика.

— Видишь разбитое окно — ее работа, — добавил отец.

— Мах, да ты выгляни в окно — и сразу ее увидишь, — предложил Силика. — Она как раз над замком кружит.

— Вот те на! А меня заверяла, что курасы редко оборачиваются. И уже второй раз! А ведь с того, первого обращения, еще и недели не прошло! — пожаловался Мах, подходя к разбитому окну и всматриваясь в голубое небо.