Максимальный Форсаж
Шрифт:
— Хотя знаешь, я спрошу, может уже можно тебе телефон принести, книги какие-нибудь. Если да, тогда сможем созваниваться, — она с улыбкой кивнула, — ох, Максимка, надеюсь чёрная полоса пройдёт, и две тысячи второй год будет лучше этого.
Да, тот факт, что я не только заполучил новое тело, но ещё и перенёсся в прошлое я уже знал. Каждый врач в своём кабинете повесил календарь на год грядущий. Отнёсся я к этому довольно оптимистично, не самое худшее время, скорее даже наоборот, ведь будущее хранит в себе множество сюрпризов.
И одним из таких сюрпризов стал визит высокого худого мужчины, который представился как старший лейтенант милиции, я
На лице этого сотрудника правоохранительных органов как будто отражалась вся его нелегкая судьба и хотя пришёл он утром в понедельник, но казалось что уже устал. Как будто и не было выходных, а за плечами целая рабочая неделя.
Хотя, может быть лейтенант Конкин и правда все выходные преступников ловил, кто знает.
— Хорошо что вы пришли в себя, Максим Александрович, — с порога палаты сказал он мне, — а то я уже две недели как хочу с вами побеседовать.
— Пожалуйста, пожалуйста, товарищ лейтенант. Буду рад помочь.
Он оглядел моих соседей по палате и, сообразив, что никто тут не может выйти, просто заговорил на полтона ниже.
— Ваш лечащий врач сказал, что у вас ретроградная амнезия и вы после того, как вышли из комы, практически ничего не помните, так?
— Верно, некоторые базовые вещи я помню, конечно. Мы с вами в России, в Москве, она основана в 1147 году, мэр — Юрий Лужков, а президент у нас — Владимир Путин. Это я помню, но вот о себе сказать что-то не могу. Честно сказать, я даже имени своего верно не помнил, пока мне его не сказали.
— Жаль, очень жаль. Я надеялся, что вы сможете пролить свет на то, что с вами случилось. Удар битой, да еще и такой сильный, это не рядовое событие, а разбойное нападение, которое мне необходимо раскрыть.
В это время как раз пришла мать, поздоровалась с Конкиным, и дальше он, поняв что от меня толку нет, разговаривал уже с ней.
— Нет, товарищ милиционер, ничего нового я не вспомнила и всё уже рассказала вам. Но могу еще раз. Максим в тот вечер занимался с Анечкой Смирновой. Он у меня медалист и помогал Анечке готовиться к экзаменам по истории, подтягивал её, так сказать. Никаких врагов у моего сына нет и не было никогда. Он у меня добрый и отзывчивый. Даже мухи не обидит. Ничем подозрительным не занимался, — в глазах мамы в этот момент выступили слёзы, как будто она о покойнике говорила в этот момент, ей Богу.
— Понятно, — Конкин закрыл свою папку и продолжил, — ничего нового я, действительно, не узнал, но хотя бы удостоверился, что потерпевший пришёл в себя, это уже хорошо. Вы, пожалуйста, так не переживайте. Я понимаю, что вред здоровью вашего сына был нанесён тяжкий, но думаю, что он справится. А касательно того, кто напал на Максима, я приложу все усилия, чтобы его найти и привлечь по всей строгости.
На этом визит милиционера был завершен.
На самом деле Георгию Сергеевичу Конкину не очень-то и требовалось допрашивать потерпевшего или его мать. Всё, что могла могла сообщить эта рано постаревшая женщина, он уже знал.
Подозреваемый у следователя уже был, мотив тоже. Оставалось сделать самую малость.
Вернувшись к себе в райотдел, он собирался продолжить работу по делу, как позвонил его начальник, майор Елин.
— Сергеич, зайди на минутку. И возьми с собой все материалы дела этого Брагина…
Морозный московский воздух показался мне слаще любого курортного, из всех, которые я когда-либо вдыхал. Вот что больница животворящая делает! Когда сидишь в её депрессивных стенах два месяца, то даже выхлопные газы улицы покажутся манной небесной.
Но для меня в этом запахе было и иное
удовольствие. Соскучился я по своим четырём колёсам знатно. В моей «будущей» реальности очень редко выдавались деньки, когда бы я не садился за руль в качестве тренировки или просто так.Однако, я уже знал, что предыдущий владелец этого тела не то, что машины не имел, но даже на права не сдавал.
Так что мне необходимо сразу же подать документы на зачисление в автошколу. От этой мысли я невольно поморщился. Для меня подобного рода формальности были лишь бесполезной тратой времени, но в этом теле на иное рассчитывать я не мог. Разве что пришлось бы дать на лапу. Но тех, кто идёт таким путём, а потом путает газ с тормозом на дорогах, я всегда презирал. И, несмотря на то, что моя ситуация совершенно иная, всё равно не хочу потакать этой порочной практике.
В конце концов, можно и поучиться. Я пока вроде бы никуда не тороплюсь. Заодно найду способ накопить денег на машину.
С такими мыслями, я заодно разглядывал проезжающие мимо автомобили. В это время машин на улицах, по моему личному ощущению, если и было меньше, чем я привык в будущем, то ненамного.
И, перед тем как спуститься в метро, я с большим интересом разглядывал на чём в этом времени ездят москвичи. В своей прежней жизни по дорогам катались совсем другие машины. Сейчас же встречалось много ещё советских автомобилей. Не то, что в будущем их совсем не станет, но пока что они ещё могли посостязаться в популярности с иномарками, к слову, в основном, с немцами, опелями, бмв, мерседесами… а совсем скоро всё сметут японские тойоты, но пока шестёрки, девятки и даже москвичи могли составить хорошую конкуренцию привозным машинам. И я с завистью смотрел даже на самые устаревшие и раздолбанные авто. Вот бы сейчас на гоночный трек и вообще в своё тело и своё время. Я грустно вздохнул, что не осталось незамеченным от мамы. Но она всё растолковала по-своему:
— На студентов смотришь, сынок? Ты не переживай так. Даже если не сможешь сразу догнать программу, я уверена, что тебе дадут академ. Подтянешь всё, будь уверен.
В её голосе и правда не было ни доли сомнений. Очевидно стремление предыдущего владельца к знаниям и красному диплому было непреодолимо. Я же сейчас тактично промолчал, не желая её расстраивать. Посмотрим.
Мы спустились в подземку, и мой взгляд невольно задержался на группе «челноков», как назвала их мама. Они гуськом выстроились на эскалаторе, нагрузившись огромными клетчатыми сумками.
— Вот люди, предприимчивые, молодцы! — прокомментировала она, — наверняка из Турции вернулись. А мне ведь тоже предлагали недавно… У Нины сын место на рынке урвал, уже полгода как. Вот теперь всей семьёй и друзьями они ездят за одеждой по очереди. Ты наверное не помнишь Нину Ивановну, да? Коллега моя, тоже в школе преподаёт. Вот она на каникулах и ездила сама тоже. Говорит тепло там, всё цветёт, пальмы, экзотика… — она вздохнула, — а я ведь ни разу за границей не бывала.
— Ну и поехала бы, почему отказалась? — спросил я.
Она всплеснула руками.
— Да как же я могу! Ты в больнице, а за Верой кто присмотрит? Нет, нельзя же всё бросить.
— В следующий раз, если на каникулах предложат, не отказывайся. Уж как-нибудь проживём без тебя недельку, — улыбнулся я.
— Спасибо, Максим. Но загадывать лучше не буду. Мало ли что…
На этом моменте мы как раз проходили мимо карты метро, и я даже опешил на секунду, когда, глядя на неё, не досчитался добрых пяти десятков станций. Несмотря на то, что чаще всего я перемещался по городу за рулём, я совершенно не гнушался при необходимости спускаться и в подземку, особенно если куда-то сильно спешил, а на дорогах десятибалльные пробки.