Мала и Инквизитор. Как избежать костра

— А ты любишь пустословить, не так ли? — произнесла все тем же дерзким тоном, перед этим скучающе вздохнув.

Раз уж злить — так до конца.

Бадрион взревел и бросился вперед, а я толкнула Элену к дереву и, закрыв собой, запустила в охотника огнем. Он увернулся, но следующая огненная сфера прилетела прямо в его плечо. Кожаная броня вспыхнула, мужчина принялся тушить ее ладонью. Я тем временем выпустила пламя — но не такое сильное, какое могла бы в здоровом состоянии, — и оно мгновенно окружило нас с Эленой, создав неприступную пышущую жаром стену.

Волки рычали и дергались в нашу сторону, но отпрыгивали, когда огонь начинал жечь им шерсть. Инквизиторам ничего не оставалось, кроме как направить на нас мечи.

Мы в ловушке, как ни крути. Но это был единственный способ защитить сестру. У меня не хватит сил, чтобы выстоять против отряда карателей, и мы не смогли бы убежать: ручные волки нагнали бы нас в два счета. Они славятся сумасшедшей скоростью и острыми клыками — не успели бы мы выйти из лесной полосы, как они разорвали бы нас на кусочки.

— Думаешь, тебя спасет твой огонь, ведьма? — громко выкрикнул Бадрион. Его фигура замаячила за пламенной оградой. — Рано или поздно пламя потухнет. В тебе нет столько мощи, чтобы удерживать его постоянно. Я знаю, что ты ранена. Терпения мне не занимать — я обязательно дождусь, когда ты ослабнешь. И вот тогда я уничтожу и тебя, и увязавшуюся за тобой девку, кем бы она ни была.

Злость обожгла грудь и лицо, но я не поспешила с ответом, лихорадочно придумывая, как выбраться из ловушки.

— Мала… — шепнула Элена, дернув за рукав. Я встретила взгляд синих глаз, на дне которых плескались страх и решимость одновременно. — Я могу их отвлечь…

— Нет, — отрезала тут же. — Ты только навредишь себе. Магия может убить тебя, ты же знаешь… Я не могу этого допустить.

— Но у нас нет выбора. — Сестра взяла меня за руки, тепло улыбнулась, но ее улыбка не прогнала волнение ни на секунду. — Все будет хорошо. Доверься мне.

— Нет. — Я мотнула головой, чувствуя, как горло обжигает неприятное ощущение уязвимости, а страх все яростнее стучит в груди. — Нет, Лени. Нельзя. Я что-нибудь придумаю. Обязательно вытащу нас. Даю слово…

Я не знала, что в итоге удалось бы мне придумать. Не знала, послушала бы меня Элена или все же поступила бы по-своему, подвергнув себя смертельной опасности…

Ничего не знала, потому что ничего не успело произойти. Все изменил раскатистый рев, от которого содрогнулись не только мы, но и многие охотники. И даже волки ссутулились, поджав хвосты.

Я многое не увидела — пламя пропускало лишь очертания фигур — но смогла зацепить взглядом громадную тушу медведя, накинувшегося на волков. Он определенно превосходил их по силе — лапы с легкостью придавливали волчьи головы к земле. Лес содрогнулся от жалобного скулежа и криков инквизиторов. Те пытались пронзить его мечами, но, невзирая на чудовищные размеры, он ловко уворачивался, отбрасывал от себя людей с поразительной легкостью.

— Отступаем! — прорвался сквозь злобное рычание голос Бадриона.

— Они уходят, — неверяще выдохнула Элена, встав на носочки, стараясь разглядеть происходящее за огнем. — Бегут как щенки!

Как бы нам не пришлось бежать как щенкам…

Существо, спасшее нас от карателей, гораздо опаснее их. Гораздо свирепее. Беспощаднее.

Он неконтролируемый. Злой и в этом обличье постоянно голодный.

У меня никогда не получалось ослабить его врожденные чары. Сомневаюсь, что теперь удастся сделать это.

Самое лучшее решение — удирать, пока он занят волками.

— Бежим, — сказала твердо и дернула Элену на себя, прорубая в огне проход. — Живо.

Мы рванули со всех ног, не обращая внимания на гулко ухающие сердца и боль в легких, сжимающихся от недостатка воздуха. Бежали, не оборачиваясь, туда, где виднелся свет, где первые янтарные лучи скользнули по глади моря.

Я все равно убегу. Убегу, поскольку так правильно…

Конечно, правильно.

Мысли — настолько противоречивые, что становилось дурно, — бились в голове, но сквозь них умудрились прорваться рев и тяжелые удары огромных лап о землю. Ужас сковал все внутренности, вынудил сердце завопить, а меня — ускориться. Элена что-то пискнула, попыталась остановиться. Я не придала этому значения, представляя лишь то, как взбегаю по трапу на корабль, бросаю капитану украденные у Дона монеты и прячусь на нижней палубе.

Но крик сестры выбил из меня эту жалкую надежду. Она высвободилась из моей хватки, отшатнулась, а я не удержалась — обернулась. И тут же оказалась повалена на траву.

Из груди вылетел весь воздух, голова загудела от удара. Перед глазами все поплыло, размылось крупное тело бурого медведя, оглушительно впечатавшего передние лапы в землю по обе стороны от моего лица.

Паника захлестнула одной удушливой волной. Зрение вернулось ко мне, стало до безобразия четким, как и слух, и я встретила преисполненный нечеловеческого гнева взгляд мелких изумрудных глаз.

Глава 17. Мала

Боги…

Еще ни разу мне не приходилось находиться так близко к медведю. Дон был первым оборотнем, которого я повстречала на своем пути. Но раньше я наблюдала за его превращением издалека, зная, что не хватит никакой мощи фейри, чтобы остановить это поистине могущественное создание. Оборотни были редким видом в нашем мире, но успели прославиться благодаря своей непревзойденной силе, быстроте и плотной коже, которую не способно было пробить ни одно людское оружие. Их не брал даже огонь.

А ведь сейчас не полнолуние… Сила оборотня возрастает при полной луне, они не контролируют свое превращение. Так как же он смог принять иной облик, да еще и когда месяц уступил место великому солнцу?

— А ну, пшел прочь! — внезапно заверещала Элена, от страха проглотив букву. И с размаху заехала толстой веткой дерева по спине зверя. Он и не шелохнулся, издавая тихие рыки и вглядываясь в мое лицо. — Кому сказала?! Отойди от нее!

Она продолжила колотить его палкой до тех пор, пока медведь не мотнул головой, издав грозный рык, и не зыркнул на нее.

Подавившись от неожиданности, она отпрянула, но по глазам было видно, что с минуты на минуту предпримет очередную напрасную попытку спугнуть его.

Это даже немного смешно.

— Лени, — позвала громко, и сестра встретилась со мной взглядом. — Все хорошо. Правда. Не зли его, ладно?

— Но он же…

— Он не опасен, — заверила сразу, на интуитивном уровне чувствуя, что это в самом деле так. — Не волнуйся. Медведь почти ушел.

Что-то незримое коснулось груди, поселяя внутри желанное спокойствие и моментально убивая все страхи и волнения. Осмелев, я коснулась мощной шеи оборотня, мягко погладила. Постепенно медвежий облик перестал пугать и вызывать дрожь. Мгновение мы глазели друг на друга, словно оба привыкали к происходящему, а затем зверь отшатнулся, тихо зарычал, пятясь к дереву.