Мальчик который. Часть 1

– Отец наш милостивый, благодарим тебя за еду на нашем столе, за мирное небо над нашими головами, за возможность работать и восславлять имя твоё.

– Аминь, – говорила мама.

– Аминь, – говорили Оливер, Оливия и Луи.

– Отец, – однажды обратился Луи, – скажи, разве Бог посылает нам эту еду?

У матери выпала вилка из рук, а брат и сестра испуганно уставились на мальчика, боясь даже глянуть в сторону отца. Отец же спокойно опустил перед собой столовые приборы и, медленно отпив чай из своей огромной кружки, ответил.

– Конечно, Луи.

– Тогда зачем мы работаем с утра до ночи?

– Потому что Бог посылает пищу только тем, кто работает.

– Но разве мы не сами добываем себе еду? Мы зарабатываем деньги, чтобы потом купить всё нужное.

– Замолчи и ешь. Если бы не Господь наш, ты бы не сидел здесь и не наслаждался этой едой.

– Но разве Бог построил нашу фабрику? Разве он запускает наш конвейер? Разве он носит ящики с яйцами?

Отец ударил кулаком по столу.

– Не богохульствуй! – зарычал он. Глаза его налились кровью, вены на шее вздулись. – Замолчи! – закричал он, и слюна слетела с его бескровных губ.

Луи выскочил из-за стола и выбежал во двор.

– В Библии написано «не убий»! – кричал он, убегая в сторону реки. – Я не хочу больше стоять на конвейере! Я не хочу убивать цыплят!

Позже, вечером, когда соседский охотник поймал прятавшегося в лесу Луи и привёл домой, отец выпорол его ремнём. Оливер держал брата за руки, прижимая к длинной узкой лавке, стоящей в сарае за домом, а отец бил его до тех пор, пока спина, ягодицы и ноги мальчика не стали багровыми с тонкими полосками крови.

Во время наказания отец заставлялЛуи читать молитвы и таскал его за волосы, если тот сбивался, если слова его тонули в слезах и криках боли.

Сколько Луи себя помнил, он всегда был в окружении кур и цыплят. Отец запрещал ходить ему на скотный двор – мать боялась, что сын может упасть в загон к свиньям и те его затопчут и съедят, – поэтому с утра до ночи он либо крутился возлематери, которая занималась садом и огородом, либо гонял пугливых кур. Однажды он увидел, как из закатившегося в угол сарая яйца вылупился цыплёнок. Сначала скорлупа покрылась тоненькой паутинкой из трещин, затем образовалась небольшая дырочка, откуда показался маленький клюв. На минуту движение в яйце прекратилось, и Луи ткнул в него палочкой. Испугавшись, что цыплёнок не сможет сам выбраться, он легонько стукнул по скорлупе, и та раскололась надвое. Из яйца выпал мокрый слабый комочек, который, как только поднялся на своих тоненьких лапках, тут же бросился к ногам Луи.

– Он теперь будет думать, что ты его мама, – послышался голос Оливера за спиной.

Оливер стоял в дверях сарая и жевал травинку. Волосы его были мокрыми, а рубашка повязана поверх обрезанных шорт. Брат был бос, и ноги его испачкались в грязи.

– Не нужно было ему помогать.Цыплята сами должны выбираться из яиц, иначе они вырастут слабыми и их заклюют другие куры.

Маленький Луи испугался, что этот комочек может пострадать, и на глаза его навернулись слёзы.

– Что мне делать, Оливер? – спросил он брата и осторожно взял цыплёнка в руки.

Оливер скрестил руки на груди и пожал плечами.

– Посади его в коробку и спрячь в комнате, пока отец не дома.

Луи так и поступил. Каждое утро после завтрака он кормил птенца, который при виде мальчика сразу же подбегал к нему и жался к ногам, затем он выносил цыплёнка в сад и наблюдал, как тот бегает за муравьями, как клюёт зелёную траву, как встряхивает свой жёлтый пушок и нелепо скачет вокруг. Луи брал его с собой на реку и сажал в обрезанную пластиковую бутылку, цыплёнок громко пищал и испуганно смотрел по сторонам.

Через неделю цыплёнок зачах и перестал есть. Он больше не скакал так же резво, как прежде, лишь лежал на дне коробки, широко расставив крылья и открыв клювик.

– Оливер, что с ним? – спрашивал вечером Луи брата.

– Наверное, заболел. Он умирает, Луи.

Луи проплакал над птенцом всю ночь, а на рассвете, как только солнце заглянуло в окно и послышались шаги отца на веранде, цыплёнок вытянул свои розовые лапки, напрягся всем телом и замер.

Луи похоронил цыплёнка у речки, из тонких веток осины сделал ему небольшой крестик, положил рядом полевые цветы и долго сидел, размазывая слёзы по лицу.

– Не плачь, Луи, – успокаивал его Оливер и гладил по волосам, прижимал рыдающего брата к себе.

Оливер смертельно устал после работы на фабрике и уснул сидя.

Луи было всего десять, и он вторую ночь ложился спать с пустым желудком.

– Кто не работает, тот не ест, – сказал отец и запретил матери давать ему даже кусок хлеба.

– Я не хочу убивать цыплят, – говорил Луи и убегал далеко в лес, где собирал ягоды и пил воду из ручья.

Луи был ещё маленьким, но уже задавался вопросами. Он смотрел на распятого на кресте Иисуса и шёпотом спрашивал его:

– Если Бог есть, почему он позволяет отцу бить меня? Почему заставляет меня убивать цыплят?

Затем он становился перед изображением Иисусана колени и просил:

– Прошу, дай знак, сделай так, чтобы конвейер сломался, а фабрика закрылась.

Но каждое утро фабрика вновь и вновь запускала свои механизмы, а конвейер всё так же тащил на себе маленькие жёлтые пищащие комочки.

– Почему ты позволяешь всему этому происходить? Почему никогда не отвечаешь на мои вопросы?

Луи рассматривал терновый венок на голове у мученика, его изувеченные ладони и прикрытые глаза.

– Мама, наш Бог добрый?

– Конечно, Луи. Он любит тебя и меня и всех людей на планете. Плохих и хороших.

– Тогда Бог, наверное, ненавидит цыплят?

Луи сидел за столом и болтал ногами, которыми ещё не доставал до пола.

– Бог любит всех.И цыплят тоже.

Луи спрыгивал со стула и снова убегал в лес, прятался от отца и его голоса, громом нагонявшего его.

– Паршивый лентяй! – кричал он сыну вслед.

«Бей сколько угодно», – мысленно отвечал ему Луи и представлял, как рано или поздно скажет это отцу в лицо.

3

– Доброе утро, капитан.

Ии стоял возле капсулы для сна и растягивал свою пиксельную улыбку.

«Какое глупое у него лицо», – подумал Луи, но вместо этого сказал:

– Ии, поставь Bee Gees – How Deep Is Your Love.

– Да, капитан.

Луи вылез из капсулы и потянулся. Сто двадцать часов, казалось, пролетели как пару часиков послеобеденной дрёмы.

Быстрый завтрак, который Ии оставил на столе, пока Луи умывался, состоял из растительного порошка, которому хватало лишь пары капель воды, чтобы приобрести вкус риса, картофеля, макарон, салата или мяса.