Мальчик-Звезда

– Миленькая ласточка, – ответил Принц, – я прошу тебя сделать по-моему; вспомни о несчастье девочки!

Ласточка исполнила его просьбу и полетела с сапфиром к девочке. Пролетая мимо нее, она вложила ей в руку драгоценный камень и полетела обратно.

– Вот так стеклышко; какое красивое! – воскликнула девочка, и, улыбаясь сквозь слезы, она побежала к дому.

Вернувшись к Принцу, ласточка сказала:

– Теперь я волей-неволей должна остаться с тобой навсегда, потому что ты ослеп.

– О, нет, добрая ласточка, тебе надо скорей лететь в Египет.

– Я останусь с тобой навсегда, – снова повторила ласточка, прижимаясь к его ногам и засыпая.

На следующий день ласточка не отлетала от Принца. Она сидела у него на плече и рассказывала о том, что ей приходилось видеть в чужих странах. Ласточка говорила о розовых ибисах, вылавливающих золотых нильских рыбок; о караванах верблюдов, за которыми медленно следуют купцы; о черном короле Лунных гор, который молится куску хрусталя; о громадной змее, спящей на пальмовом дереве и сливающейся по цвету с его листьями, и о крошечных людях-пигмеях, которые плавают по озеру на лодках из широких листьев дерева.

– Добрая ласточка, – сказал Принц, – твои интересные рассказы все-таки не так поражают меня, как людские страдания.

Нищета и голод – великое горе. Не облетишь ли ты, милая ласточка, этот город и не расскажешь ли мне о том, что ты увидишь?

Ласточка с радостью согласилась и полетела. Раньше она никогда не наблюдала так, как теперь. И вот она увидела богатые дома, в которых веселились в роскоши богачи, между тем как нищие сидели голодными и оборванными у их ворот. Ласточка полетела по грязным переулкам и сквозь тусклые стекла ветхих, низеньких домов увидела бледные и желтые лица голодных и больных детей. Пролетая мостом, она заметила около его арки двух дрожащих мальчуганов в лохмотьях, которые лежа пытались согреть друг друга. «Теперь поесть бы!» – сказал один из них. «Марш отсюда!» – закричал на них полицейский, и мальчуганы испуганно бросились дальше, шлепая по грязи.

Прилетев обратно, ласточка обо всем увиденном рассказала Принцу. Принц задумался, потом сказал:

– Меня покрыли тонкими листками золота; от времени они отстали и еле-еле держатся. Я буду очень благодарен тебе, если ты будешь снимать с меня листок за листком и раздавать их нуждающимся беднякам. Ведь почти все люди думают, что золото делает их счастливыми.

Ласточка стала снимать со Счастливого Принца листок за листком. Каждый листок она относила какому-нибудь бедняку или несчастному семейству. Наблюдая за ними, она замечала, что после этого много детских щечек порозовело, да и дети были веселее. «У нас есть теперь хлебушко!», «А у нас есть молоко!» – сообщали они друг другу.

Вскоре выпал снег и ударил мороз. Улицы покрылись серебристой пеленой; с карнизов крыш спускались ледяные хрустальные кинжалики; появились шубы; мальчики, одетые в красное, резво катались на коньках.

Плохо пришлось маленькой птичке. Но она не бросила Принца, хотя он и был теперь слепым, ободранным, серым.

С трудом добывала теперь ласточка пищу. Когда она украдкой клевала крошки близ булочной, на нее смотрели как на диковинку. А ласточка хлопала крылышками, стараясь согреться.

Но вот она почувствовала, что близок час ее смерти. Еле взлетев в последний раз на плечо Принца, она прошептала:

– Милый Принц, прощай!

– Прощай, милая ласточка, ты теперь все сделала для меня, и я рад, что ты наконец-то улетаешь в Египет; но я боюсь, что ты очень долго была здесь… Поцелуй меня на прощанье. Я так тебя полюбил…

– Я отлетаю не в Египет, – тихо произнесла ласточка, – а в Царство Смерти… Но мне сейчас хорошо и не холодно, только клонит ко сну. А ты знаешь, говорят, что Сон и Смерть – родные брат с сестрой. Не правда ли?

Проговорив это, ласточка поцеловала Счастливого Принца и упала мертвой к его ногам.

В этот миг внутри статуи послышался странный треск, как будто свинцовое сердце Принца раскололось надвое…

Преданный друг

Жил однажды маленький честный юноша, которого звали Гансом. У него было доброе сердце и добродушное лицо. Будучи сиротой, он жил совершенно один.

Каждый день с утра до вечера он неустанно работал в своем саду: копал гряды, ровнял их и ухаживал за цветами и овощами.

Нигде кругом не было сада лучше, чем у нашего Ганса. В его саду росли: душистая гвоздика, левкой, белоцвет, петуний гребешок, пышные розы, разноцветные крокусы, голубые фиалки, лилии, васильки, ирисы, нарциссы и майорины.

Все это цвело в продолжение нескольких месяцев; если один цветок отцветал, его сменял другой. И красота и аромат сада не терялись ни на минуту.

Много имел друзей маленький Ганс, но лучшим из всех он считал мельника Гуго. Правда, маленького Ганса нередко смущало то обстоятельство, что мельник, когда бы только ни проходил мимо его сада, всегда нагибался через изгородь и рвал цветы или фрукты. Если Ганс заставал его врасплох, то мельник без всякого смущения говорил:

– А, здорово, друг! Ты, конечно, не обижаешься? Ведь истинные друзья, как мы с тобой, должны все делить пополам.

Ганс улыбался и, разделяя мысли своего преданного друга, утвердительно кивал головою.

– Удивительное дело, – говаривали иногда соседи, – мельник еще ничем ни разу не отплатил Гансу за его цветы и фрукты; а ведь у него на мельнице сотни мешков муки лежат в запасе; а сколько у него молочных коров, а какое громадное стадо кудрявошерстных овец. – Но Ганс не размышлял об этом. Он все забывал, когда мельник заговаривал красноречиво о верной дружбе искренних друзей.

Работая в своем саду, Ганс был доволен судьбой и вполне счастлив. Временные неудачи не смущали его. И если он страдал зимой от холода и голода, то весной и летом с избытком вознаграждал себя продажей цветов и фруктов.

Зиму Ганс проводил в полном одиночестве. Иногда он раздумывал о том, почему же его не навестит «преданный ему друг» мельник. Но эту мысль он тотчас же отбрасывал, когда вспоминал большое и сложное хозяйство мельника. «Надо бы мне навестить его, – думал Ганс, – да жаль, что нет теплой одежды».

Между тем мельник, случайно вспомнив Ганса и его цветы, говорил жене:

– Зачем я пойду к нему, пока не сойдет снег? Когда человек находится в нужде, его нужно предоставлять самому себе. Посетитель может только надоесть ему. И даже друг не должен в это время докучать ему. Когда придет весна, я навещу Ганса, и он, наверное, подарит мне ящик первоцвета, чем доставит себе большое удовольствие.

– Ты, мой друг, очень заботлив, – говорила мельнику его жена, удобно расположившаяся у камина. – Твои рассуждения о дружбе доставляют мне гораздо большее наслаждение, чем проповедь священника.