Мальчики на севере

Покончив с этим, оба друга улеглись спать.

Под утро Стюарт и лопарка были разбужены каким-то свирепым ворчаньем и вознею в шалаше.

Стюарт первый открыл глаза и громко расхохотался, заметив наряженного медведем Пинка, который свирепо рыча, расхаживал по шалашу. Не то было с бедной лопаркой. Едва она успела взглянуть на мнимого медведя, как испуганно выскочила наружу с громким криком:

– Медведь! Медведь!

Стюарту с трудом удалось догнать и успокоить испуганную лопарку. Он объяснил ей маскарад Пинка, и она решилась вернуться в шалаш, со страхом, однако, поглядывая на мнимого медведя.

После этой сцены был приготовлен завтрак. Плотно закусив, Пинк со Стюартом закрыли шалаш, в котором оставались вещи американца, и в сопровождении лопарки и отправились в путь.

На дороге им пришлось раз переночевать в лесу. Ночи сделались так коротки, что, просидев несколько часов на деревьях, путники с рассветом снова пустились в дорогу.

Вскоре они подошли к небольшому лесу, за которым виднелось стадо оленей, принадлежавшее, по словам лопарки, ее семье. Путники остановились, и Пинк стал наряжаться медведем.

– Вы оставайтесь пока здесь, а я отправлюсь на разведку, - сказал Пинк, окончивши маскарад и направляясь к стаду.

– В случае надобности позовите меня, - крикнул ему вслед Стюарт.

При стаде находилось двое лопарей, Гарри и несколько собак.

Увидев громадного медведя, опиравшегося на длинное ружье, оба лопаря с громкими криками недоумения и испуга побросали свои палки и бросились бежать по направлению к юртам; вслед за ними с визгом и лаем побежали и собаки.

Гарри остался один, окруженный дрожавшими всем телом оленями, и решительно не знал, что ему делать. Гордость не позволяла ему бежать, а защищаться он не мог, потому что у него не было никакого оружия, кроме простой палки.

Но вдруг медведь вывел его из этого затруднительного положения.

– Эй, Гарри, пойдите сюда!
– закричал медведь на чистом английском языке.

Удивленный мальчик начал оглядываться по сторонам. Он давно ни от кого не слыхал английского языка, кроме брата, с которым уже несколько дней не видался, и очень обрадовался, услыхав звуки родного языка, но никак не мог догадаться, кто его зовет.

– Что вы мне ничего не отвечаете, черт возьми!
– продолжал веселым тоном медведь, подходя к мальчику и протягивая ему лапу.

Но Гарри испуганно попятился от него и недоумевающе смотрел на странного зверя, который говорил человеческим языком и вдобавок по-английски.

– Ха-ха-ха!
– закатился медведь.
– Вы не узнаете меня?

– А Цезаря Пинка помните?
– продолжал медведь.

– О, да, хорошо помню!

– Ну, так он перед вами!

И мнимый медведь все рассказал обрадованному мальчику и прибавил:

– Теперь идите вон в тот лес, там ждут мистер Стюарт и ваша знакомая лопарка. Подождите там меня, я пойду выручать вашего брата. Кстати, где он?

– Не знаю, я уже несколько дней его не видал.

– Ну, я найду его. До свидания!

Во время этого разговора в четверти мили стояла группа лопарей и с величайшим удивлением смотрела на эту странную беседу их пленника со страшным зверем.

Но, увидев, что медведь направляется в их сторону, лопари с воплями ужаса бросились бежать куда глаза глядят, разбросав по дороге все свое немудреное оружие, в том числе и ружья, отнятые у пленников. Свирепо рыча и размахивая своим длинным ружьем и подобранными по дороге ружьями мальчиков, мнимый медведь быстро шагал за улепетывавшими во весь дух лопарями. Все они были на лыжах, и Пинк понял, что ему не догнать их, да и надобности не было: они уже и так были достаточно перепуганы. Он умерил шаги и, подойдя к одной юрте, вошел в нее. Там он нашел Гаральда, который, очевидно, опять что-то напроказив, был связан и печально сидел в углу.

Произошла почти такая же сцена, как с Гарри, с тою только разницей, что Гаральд, узнав, с кем имеет дело, бросился к мнимому медведю на шею и крепко расцеловал его.

Вскоре все соединились и весело направились в шалаш Пинка, куда и попали на другой день утром без особенных приключений.

15. ВОЗВРАЩЕНИЕ ДОМОЙ

Через несколько дней вся компания собралась покинуть Лапландию. Они брали с собой лопарку, не пожелавшую возвращаться к родным.

Вскоре путешественники благополучно добрались до Гаммерфеста. Для всех было большим праздником вымыться и переодеться в чистое платье. Только одна лопарка, когда ее заставили сделать то же, нашла, что это лишнее, и едва не захворала с горя, расставаясь со своими лохмотьями.

В Гаммерфесте Стюарт и его воспитанники пробыли два дня, употребив их на отдых и приведение себя в приличный вид. Срок их возвращения в Англию уже прошел, и полковник начал, вероятно, беспокоиться о своих сыновьях.

Распрощавшись с Пинком, оставшимся на некоторое время в Норвегии, и взяв с него слово навестить их, наши путешественники отправились наконец в Англию, захватив с собою и лопарку, уже преображенную и одетую в приличный костюм. Описывать обратный путь не стоит: он был без особенных приключений. В Христиании путешественники сели на пароход, отходивший в Англию, и через неделю прибыли в Лондон, а оттуда прямо проехали в имение полковника Остина, находившееся от столицы в нескольких часах езды по железной дороге.

Сам полковник уже более месяца как возвратился из своей поездки и каждый день с нетерпением ждал возвращения сыновей и их воспитателя.

В одно прекрасное утро полковник сидел с сигаретой в зубах на балконе своего дома и рассеяно просматривал "Таймс". Вдруг раздался стук подъехавшего экипажа. Полковник выглянул через решетку балкона и заметил трех высоких молодых людей, выходивших из экипажа. Одеты они были все одинаково, но один из них казался старше и лицо его было обрамлено небольшою бородою, а остальные двое выглядели еще совсем юношами.

Последние, выскочив из экипажа, поспешно открыли дверцу прежде, чем кто-либо из прислуги успел это сделать, и почтительно пропустили впереди себя по лестнице молодого человека с бородой, который, ласково улыбнувшись, поблагодарил их наклоном головы и быстро поднялся по лестнице. За ним следовали и его спутники.

Полковник был поражен. Неужели это его грубые и неотесанные сыновья? Не успел он еще прийти в себя, как молодые люди уже подходили к нему.

Полковник встал и, протягивая обе руки молодому человеку с бородой, вскричал взволнованным голосом:

– Стюарт! Это вы?

– Я, полковник, здравствуйте!
– весело отвечал тот.

– Здравствуйте, здравствуйте, дорогой друг!
– приветствовал его старик. А это... неужели Гарри и Гаральд?
– спросил он, с удивлением оглядывая с головы до ног молодых людей, скромно стоявших позади своего воспитателя.

– Это мы, дорогой отец. Позволь и нам обнять тебя, - проговорил Гарри, делая шаг к отцу.

Полковник раскрыл объятия - оба юноши бросились в них и замерли на груди отца.