Мальчики-охотники за удачей в Южных морях

– Я тоже надеюсь, – сказала сеньора, – потому что хочу отправиться домой в вашем обществе.

– Вы! – воскликнул он в искреннем недоумении.

– Да. Я получила от правительство письмо о полной амнистии. И могу вернуться в Боготу, когда захочу.

– Вы удивляете меня, сеньора, – сказал де Хименес, явно встревоженный этой новостью. Потом отвел леди в сторону, они начали разговаривать, а тем временем Альфонсо сказал нам:

– Доктор Алькантара, ее муж, был первым лидером революции и погиб в сражении два года назад. Его жена и дочь бежали в Австралию, а их поместья были конфискованы. Поистине удивительная новость. Думаю, правительство, проявляя снисходительность, хочет умиротворить класс богатых.

Сеньор де Хименес вернулся к нашей группе улыбающийся и довольный. Мадам де Алькантара сказала по-испански мадам де Хименес:

– Я никогда, ни при каких обстоятельствах не откажусь от Дела. Я вернусь в свое поместье, потому что здесь я в изгнании и материально завишу от друзей. А там я смогу действовать в пользу революции, хотя меня предупредили: если я приму амнистию, я должна отказаться от любой политической деятельности.

– Дело для нас всех священно, – был спокойный ответ.

Альфонсо сразу монополизировал Люсию де Алькантара; он оставил нас и уделял все свое внимание девушке. Она как будто не возражала, но отвечала без энтузиазма. Люсия красавица, но не старше пятнадцати или шестнадцати лет, и ее стройное гибкое тело настолько выше Альфонсо, что я с улыбкой сказал Джо:

– Поистине, длинный и короткий.

– Надеюсь, на «Чайке» есть удобства для леди? – спросил сеньор де Хименес.

– Да, – ответил я, – дамам там будет удобно.

Он больше ничего не сказал и погрузился в спокойную игру безик [5] с мадам де Алькантара, предоставив Альфонсо занимать нас и Люсию. Мы обнаружили, что девушка говорит по-английски, и ее так заинтересовали наши рассказы о Соединенных Штатах, что она совершенно не обращала внимания на Альфонсо и оживленно расспрашивала нас о нашей стране, о нашем корабле и о шансах вместе плыть по Южным морям.

5

Карточная игра.

Было уже поздно, когда они ушли. Альфонсо и его отец проводили дам до экипажа, а когда они вернулись, мы с Джо сослались на усталость и ушли в свою комнату.

– Что ж, Джо, – сказал я, когда мы остались одни, – что ты думаешь теперь?

– Красивая девушка, – задумчиво ответил он.

– Но что о сделке?

– А, это, – сказал он, приходя в себя. – Учитывая все, я за нее. Нам хорошо заплатят, и у нас нет других шансов на получение груза. Мы принимались за более трудные дела, Сэм, и с меньшей оплатой, так что я не стал бы беспокоиться. Алькантара смогут занять переднюю каюту…

– Да ну их, этих Алькантара, – нетерпеливо сказал я. – Ты обычно выступаешь против пассажиров, Джо.

– Знаю, но им очень хочется попасть домой, и Люсия…

– Люсия!

– Разве ее не так зовут? – спросил он.

– Думаю, так.

– Она умная девушка. Обычно девушки глупы, но в этой испанке много энергии, и она будет неплохим обществом в море.

Я оставил его одного и лег спать. Обычно Джо Херринг молчалив, но если бы я позволил ему говорить о девушке, думаю, он бы полночи не давал мне уснуть. Сам я не видел в ней ничего особенного.

Глава 4. Нукс и Бриония

Когда мы на следующее утро в десять часов вернулись в «Редли Армс», наш отчет как будто удовлетворил моего дядю и моего отца. В двенадцать появился сеньор де Хименес в своем клетчатом жилете и бриллиантах и подписал контракт, дав нам девять тысяч долларов и выписав чек на шесть тысяч долларов на свой банк в Боготе. Мы также оформили документы, позволяющие нам купить «Чайку», вернув деньги, полученные за корабль; впрочем, мы считали, что эти документы не стоят бумаги, на которой они написаны. Когда оформление было окончено и корабль формально передан новому владельцу, во второй половине дня мы все оказались на борту «Чайки» и приняли участие в размещении оружия и боеприпасов, которые вскоре начали прибывать. Де Хименес не собирался тратить время, это было ясно, и на пристань одна телега за другой привозили груз, который перемещали на наш корабль.

Ящики были разных размеров и формы, и на всех черными буквами было написано «Механическое оборудование». Все они были адресованы на кофейные плантации де Хименеса. Ящиков было много, все очень тяжелые, но мы немедленно помещали их в трюм, и на погрузку ушло всего два дня.

Вечером второго дня прибыли пассажиры. Их было пятеро: старший де Хименес, его престарелая мать, его сын, а также мадам де Алькантара и ее дочь. Их сопровождало такое количество чемоданов и картонок, что мой отец с отвращением хмыкнул, а дядя Набот стал мрачен. Думаю, никто из нас, за исключением непостоянного и эксцентричного второго помощника, то есть Джо, не радовался перспективе присутствия женщин в долгом плавании, но мы заключили сделку и должны ее выполнять.

Де Хименес весь день занимался оформлением документов и подготовкой к плаванию, а молодой Альфонсо, которого мой дядя тут же прозвал «маленький Хим», присматривал за погрузкой ящиков с хладнокровием и невозмутимостью ветерана. Пассажиры не хотели ждать ни минуты после погрузки последнего ящика. Билл Брейс, наш механик, заблаговременно привел в действие двигатель, и в сумерках мы подняли якорь и медленно вышли из Порт-Филлипа на спокойные голубые воды Тихого океана. Если правительственные шпионы следили за нами, де Хименес оставался абсолютно равнодушным к ним, да они и бессильны были теперь помешать его планам.

Удобства пассажиров зависели исключительно от двух членов нашего экипажа, представить которых у меня еще не было возможности. Наши удобства уже несколько лет тоже зависели от них, поэтому мое приведенное выше заявление вполне оправдано. Это наши рослые чернокожие, не негры африканского типа, но парни с прямыми черными волосами, туземцы с одного из островов в том самом море, по которому нам предстояло плыть. Их имена Нукс и Бриония, и один из них наш стюард, а второй – кок, причем его, по справедливости, можно именовать «шеф-поваром».

Относительно их имен есть полукомичная история, которую я сейчас вкратце изложу.

Несколько лет назад, когда дядя Набот Перкинс на старом корабле, принадлежавшем ему и моему отцу, плыл из Новой Зеландии в Сан-Франциско, где-то в Южных морях он встретил плывшее в волнах туземное каноэ. Вначале казалось, что каноэ пустое, но когда корабль подошел ближе, матросы заметили что-то лежащее на дне. Они бросили абордажный крюк, подтянули лодку и увидели в ней двух чернокожих, связанных по рукам и ногам и лежащих без памяти из-за отсутствия еды и питья. Никто, в том числе и сами эти бедняги, не могли сказать, сколько дней они провели в море. Их подняли на борт, положили на палубу, и дядя Набот, который единственный на корабле имел хоть какое-то представление о медицине, осмотрел их и обнаружил, что они еще живы. Но состояние бедняг было крайне тяжелым. Не будь у них такого сильного тела и здорового сложения, они давно умерли бы.

Дядя Набот достал корабельную аптечку и обнаружил отсутствие укрепляющих средств. Кроме каломели и хинина, которые казались неподходящими для данного случая, в аптечке были только два флакона гомеопатических таблеток – это были нукс вомика [6] и бриония [7] .

Дядя задумался, какое из этих неизвестных ему средств применить, и решил дать одному чернокожему нукс, а другому брионию, надеясь, что по крайней одному из этих бедняг он поможет. И началось лечение. Обоих напоили бренди и водой, и одному дали шесть таблеток нукса, другому – шесть таблеток брионии. И такое лечение повторялось каждый час. Мистера Перкинса чрезвычайно интересовали результаты лечения, и, чтобы не перепутать, он одного черного называл Нукс, а второго – Бриония.

6

Нукс вомика, или стрихниновое дерево семейства логановых.

7

Бриония, или переступень, многолетняя трава.