Мальчики в розовых штанишках. Очень грустная книга
Шрифт:
По мнению известного предпринимателя Артема Тарасова, живущего в Лондоне, пиранья — очень вкусная рыба.
— А чего там?— усмехается он. — Она как вобла. Мы ее жарим и едим. Вообще она очень интересная: делает до семи укусов в секунду, представляете, как ловко действует челюстями эта рыбка! Демонстрируется это очень здорово: ее берут за верхнюю часть туловища, и она не может открыть рот, потому что при открытии рта у нее работают спинные мышцы. Поэтому у нее такой укус и мощный. Так вот, кладут ей в пасть карандаш и на секунду отпускают. Раздается «клик», и одна часть карандаша у нее остается во рту, а две другие падают по бокам.
В женевском Дворце правосудия проходил знаменитый процесс по делу российского предпринимателя Михайлова. По версии швейцарского следствия, впрочем, не нашедшей подтверждения в суде, он возглавлял солнцевскую преступную группировку под прозвищем Михась.
В суде бизнесмена попросили объяснить, зачем ему понадобилось сразу несколько паспортов: российский общегражданский, костариканский дипломатический, два израильских, греческий (на имя Сергиоса Михаилидиса), фальшивый португальский, бельгийский и дипломатический гайанский.
— Я родился и вырос в России, — ответил подсудимый. — Страна была очень долго отрезана от других, и выехать было сложно. Да и сейчас человеку, обладающему российским паспортом, практически невозможно беспрепятственно передвигаться из одной страны в другую. Поскольку я был постоянно в путешествиях, мне нужны были документы...
Из откровений бывшего посла СССР в Канаде, впоследствии члена Политбюро ЦК КПСС А. Н. Яковлева об эпопее с писателем Александром Солженицыным. Записано корреспондентом газеты «Коммерсантъ» Валерием Дранниковым.
— Самое смешное, что выслали нас почти одновременно. Правда, меня— послом в Канаду. И «Архипелаг ГУЛАГ» я впервые прочитал уже в Оттаве на английском. Однажды по всем законам конспирации благополучно ушел от посольских стукачей, заскочил в книжный магазин и тайком купил. Читал, конечно, запоем...
А через пару месяцев звонок из Москвы: «У нас есть информация, что премьер Канады собирается принять Солженицына. Сделайте все, чтобы встреча сорвалась или по крайней мере не имела большого резонанса. Это очень важно». А премьером в ту пору был господин Трюдо, с которым у меня сложились просто дружеские отношения. Что. делать-то? Звоню Трюдо: «Есть разговор». Резиденция премьера находилась неподалеку от посольства. И вот вечером пешочком иду к Трюдо. Стою, мнусь и просто не знаю, с какого боку подступиться. Умница Трюдо видит мой мучения и смеется: «Я уже знаю, с чем вы пожаловали. Конечно, я с огромным удовольствием приму вашего писателя, но журналистам мы соврем и не скажем, сколько длилась встреча и о чем шел разговор».
И вот день прилета Солженицына. Я смотрю по телевизору: жуткий снег, Александр Исаевич, в странном полушубке, борода заиндевела, а в руках кепка, которой он яростно отмахивается от толпы журналистов, все время повторяя: «Вы хуже КГБ! Вы хуже КГБ!» Уж не знаю, о чем они допытывались, но вот это разгневанное лицо и щемящий фальцет «Вы хуже КГБ!» я запомнил.
Вечером звонит помощник Трюдо. «Господин посол. Встреча состоялась, носила формальный характер и продолжалась пятнадцать минут». Я улыбнулся: пусть те, кому положено слушать наш разговор, передадут в Москву— задание выполнено. «Надеюсь, ничего некорректного в адрес Советского Союза сказано не было?» — «Да что вы, пустой разговор». На следующий день Трюдо с восторгом рассказывал мне о своей полуторачасовой беседе с писателем.
Кто не слышал в бывшем Советском Союзе о связях
главного идеолога КПСС Александра Яковлева с зарубежными спецслужбами?По словам руководителя аппарата генсека-президента Валерия Болдина, он впервые услышал об этом от тогдашнего председателя КГБ Владимира Крючкова, который шел на доклад к Горбачеву.
— Мы долго задерживали эту информацию, проверяли ее и перепроверяли, используя все наши возможности. Факты очень серьезные.
Крючков проследовал к Горбачеву, а спустя какое- то время генсек-президент спросил Болдина:
— Ты знаешь о том, что за Яковлевым тянется колумбийский хвост?
Первое время Горбачев ограничил количество документов, направляемых лично Яковлеву. А спустя год или два он уже только шутил по этому поводу.
Однажды, вспоминает Болдин, подписывая решение Политбюро о поездке Яковлева то ли в Испанию, то ли еще в какую страну, он в полушутливом тоне сказал:
— Видимо, его туда резидент вызывает.
На слушаниях в Конституционном суде России по «делу КПСС» министр печати и информации Михаил Федотов представлял президента Бориса Ельцина.
В один из многочисленных дней свидетельские показания давал Егор Лигачев— второе лицо в партии горбачевской эпохи.
— Ведь вы все, — заявил он своим процессуальным оппонентам, — тоже были членами КПСС!
Федотов ответил:
— Я не был.
Лигачев помолчал немного и сказал:
— Да, в партию принимали только достойнейших.
Московская художница Маргарита Макарова не нуждается в представлении. Ее картины часто уплывают к заграничным ценителям. В конце 1998 года семь полотен, посвященных памяти принцессы Дианы, купил отец небезызвестного Доди— Мохаммед аль- Файед. Макарова рассказала, что их сюжеты она увидела во сне.
Художница экстравагантна. Ей ничего не стоит дать откровенное интервью о своих сексуальных (с одобрения мужа!) экспериментах.
— А я не считаю, что должна это скрывать, — говорит она представителям прессы.— Мои интеллектуальные потребности одним партнером не удовлетворяются.
— А как смотрит на это муж?
— Нормально. Никаких драм, никакой достоевщины. А может, мужу доставляет наслаждение, когда жена приходит от любовника— тепленькая, разогретая? У нас просто еще нет культуры наслаждений. Норовят все по-быстренькому, в темном уголке. А вот у меня знакомые во Франции специально просят друга поприсутствовать в спальне вечером. Им это доставляет дополнительную радость — что в этом дурного?
Художница признается, что ей снится цикл картин о христианстве.
Июль 1997 года. «Прямая линия» газеты «Комсомольская правда» с первым вице-премьером правительства России Борисом Немцовым.
— Господин Немцов, из Баку звонят. Скажите, почему на встречу с Алиевым вы поехали в белых штанах?
— Объясняю: было лето. А во-вторых, я не знал, что будет почетный караул и телевидение.
Борис Немцов еще до своего вхождения во власть был призван на военные сборы.
— Утро, — рассказывает он, — прапорщик Зайнуллин, как сейчас помню, заходит в палатку и говорит: «Подъем!» Все встали, а я лежу. Потому что шесть утра, а я не привык вставать в шесть утра. Второй день в армии!
Потом он входит снова, я уже один. Говорит: «Тебе что, непонятно?» Я понял, что сейчас что-то будет. Вышел. Прапорщик Зайнуллин говорит, спокойно так: «Ну вот что. Либо ты подтянешься больше, чем я на турнике, либо пойдешь пять километров гусиным шагом».