Мальчишник по-новогоднему

– Ну все, красавица, ты готова, - шепнула ей Гюлли.
– Иди, и пусть сопутствует тебе удача.

После этих слов Анастейшу охватило странное волнение.

А ее, бережно подхватив под обе руки, две прислужницы повели куда-то и оставили перед высокой ажурной дверью. Распахнули перед ней створки, поклонились и исчезли, оставив Анастейшу одну.

Впереди было нечто вроде холла. Стены из прохладного мрамора, цветы в вазах. Дальше было еще пространство, откуда доносились голоса и негромкий женский смех. Это сразу напомнило, что ей предстоит бороться за чью-то там благосклонность и вызвало протест.

Она точно была уверена, что так не должно быть, но не могла вспомнить почему. Однако стоять там одной в пустом холле не имело смысла, она осторожно прошла внутрь.

***

Зал показался ей огромным, Анастейша невольно отмечала про себя богатое, но без излишней вычурности, убранство. У того, кто отделывал этот зал, был, несомненно, утонченный вкус. Белые стены резного мрамора, мозаичный мраморный пол, по которому неслышно ступали ее золоченные сандалии. Низкие диваны, оббитые светлой тканью. Везде цветы.

Часть зала скрывал тонкий белый занавес, женские голоса слышались именно оттуда. Анастейша помедлила, глубоко вдохнула и ступила за занавес. Еще несколько шагов...

Вот теперь ей было видно все.

Красивых женщин тут действительно было много. Они сидели у ног мужчины, полулежавшего, опираясь высокую спинку большого круглого дивана, расположенного на возвышении. Ласкались к нему и всячески старались привлечь его внимание. Лица мужчины Анастейше видно не было, потому что он сидел боком к ней и смотрел в другую сторону, только его крепкие ноги и широкие плечи.

Картина ей не понравилась. Она постаралась сделать вид, что смотрит в другую сторону, и решила вообще потихоньку убраться отсюда. Потому что присоединяться к этому цветнику и из кожи вон лезть за один взгляд господина совершенно не хотелось.

Однако стоило ей двинуться в сторону, как мужчина ее заметил.

И повернул голову.

глава 5

Это было странное ощущение, стоило Анастейше отвернуться и пожелать уйти, как она сразу вспомнила многое, например, то, что у нее на самом деле есть жених. И вот это все неправильно.

Но. Пристальный взгляд мужчины сосредоточился на ней, сразу становясь острым и хищным, он легко поднялся, отодвигая от себя всех этих девиц, и направился к ней. А она неожиданно для себя замотрелась и застыла.

Мужчина был ей незнаком.

Стройный, широкоплечий и мужественный. У него были короткие темные волосы, несколько упрямых завитков спадали лоб. Благородное лицо, по-мужски строгие черты. Темные глаза смотрели открыто и прямо, брови чуть хмурились. А губы... Анастейша невольно сглотнула, она еще никогда не видела никого красивее.

Потом опомнилась и отвела взгляд. Нельзя так на него смотреть, потому что....

– Кто ты?

Девушка невольно вздрогнула. Бархатный голос прозвучал совсем близко и словно погладил ее мехом изнутри. Вздрогнула и смутилась. Он уже был рядом, когда только успел подойти. Назвать свое имя?

Но это было бы неправильно, наверное. Потому что через шесть часов... Нет, уже гораздо меньше, с неожиданным сожалением подумала Анастейша.

– Я гостья, - она попыталась вежливо улыбнуться.

Вскинула на него взгляд, и тут же утонула в внимательных темных глазах.

– Гостья?

Странная тень пробежала по лицу мужчины, он оглянулся назад, туда, где возле круглого дивана с высокой спинкой осталась стайка обхаживавших его девиц. Те смотрели призывно на него и с откровенной неприязнью на Анастейшу. Ей стало дискомфортно от всего этого. Она еще подумала, если вот сейчас он пригласит ее влиться в их компанию, то она точно откажется, и лучше посидит где-нибудь в уголке одна.

Мужчина повернулся к ней, на губах возникла немного грустная, но такая прекрасная улыбка, и проговорил, чуть склонив голову набок:

– Но если ты гостья, тогда надеюсь, ты не откажешься провести этот день со мной?

И замер, глядя на нее. Боже, интересно, кто-нибудь говорил ему, что он слишком красив, а его взгляду невозможно не подчиниться?

– Я...
– выдохнула она, понимая, что ей хочется этого больше всего на свете.

Но у нее же есть жених.

– Я покажу тебе дворец, и сад тысячи фонтанов, там очень красиво.

Сад?

– Да, - пролепетала Анастейша.
– Я была бы счастлива все это увидеть.

– Тогда прошу, - кивнул он ей, приложив одну руку к груди, а другую протянул ей.

В этом ведь нет ничего плохого, верно? Ведь ничего предосудительного в том, что она посмотрит на сад тысячи фонтанов, правда? И тем, что она сейчас подаст руку этому мужчине, она ведь не изменит Николасу?

Она вложила свою руку в его ладонь.

***

Откровенно говоря, после того как его величество Густав Фредерик отпустил свою очередную шутку, парни из «великолепной пятерки» ожидали какого угодно подвоха. Но нет, их вместе с Николасом, прямо как были в шикарных черных смокингах, выкинуло где-то...

Погодите-ка, надо было осмотреться.

Это было райское злачное местечко!

Идеальная атмосфера для мальчишника, да еще и режим инкогнито.

– Вот это да...
– присвистнул Анхель, самый темпераментный из всех, и, не удержавшись, хлопнул в ладоши.
– Вот это расстарался наш король!

Огромный многоуровневый зал какого-то авангардного ресторана или клуба, замысловато украшенный цепями, сетками и блестящими металлическими пластинами. Все пространство пронизывали узкие световые лучи, кое-где клубился цветной дым. Множество столиков, кабинок, чилаутов.

А в центре узкий и вытянутый как язык помост-эстрада, он мысом вдавался в зал. На помосте пела темнокожая певица в не оставляющем места для фантазии красном платье. Еще в нескольких точках зала прямо посреди столиков были установлены пилоны, вокруг которых извивались и вытанцовывали слегка одетые шикарные девицы.

Однако самым главным было даже не это! Большинство посетителей данного замечательного места только с натяжкой могло называться людьми. Нет, мужчины, конечно же, были в костюмах, а дамы в вечерних платьях и при драгоценностях. Но тут были и драконы, их можно было отличить по резковатым чертам и вязи на скулах, оборотни всех мастей, некоторые прямо во второй ипостаси сидели за столиками. Были и вампиры с их аристократической бледностью. И человеческие маги. И не маги.