Маленькая польза
Шрифт:
Майкл вздрогнул.
– Смотри мне в глаза, – сказал я ему, – и скажи мне, что ты думаешь, что мы должны позволить этому ребенку страдать, в то время как мы можем спасти ее.
Тик, так.
Тик, так.
Майкл покачал головой.
Саня сел и откинулся назад, снова прислонившись к шкафу, его лицо было задумчивое и торжественное.
– Никодимус никогда не пойдет на это, – сказал Майкл спокойно.
Люччио улыбнулась во весь рот.
– Конечно пойдет. Зачем жертвовать полезными слугами, когда он может пойти на обмен, надуть нас, украсть монеты, и удержать Архив?
– Бинго, –
– Да, – сказала она.
– Гарри, – сказал Майкл мягко, – это просто ужасный риск.
Он и Люччио обменялись взглядом в тишине, под которой ворочались глубокие затаенные чувства.
– По этому поводу, – сказала Люччио, – единственное более опасное, что мы можем сделать… – Она пожала плечами и развела руками. – Пожалуй, ничего.
Майкл скривил лицо и перекрестился.
– Да будет с нами Бог.
– Аминь, – сказал Саня, подмигивая мне через плечо Майкла.
– Позвони Никодимусу, – сказал я. – Скажи ему, что у меня к нему дело.
Глава 36
Какое-то время ушло, чтобы согласовать способ передачи сообщения.
Последняя вещь, которую я хотел сделать, это снова лезть в воду, но я все еще мерз, и меня шатало, и как оказалось, есть многие другие неудобные и неприятные побочные эффекты от случайного проглатывания галлонов соленой воды. И такая прочая ерунда вдруг принимает огромное значение.
Меня потребовалась куча времени, чтобы утихомирить мой организм, принять душ, и наконец лечь. К тому времени, когда я наконец сделал это, я так устал, что еле ворочал глазами. К тому времени Молли, подстрекаемая Саней и при его активном пособничестве, приготовила обед. Сане, казалось, доставляло некоторое мрачное российское удовольствие наблюдать за процессом крушения. Я упал на кушетку, гадая, можно ли рискнуть что-нибудь проглотить, и сон Рип ван Винкля [67] утащил меня.
Я не хотел просыпаться. Я видел сон, где мне не причиняли боль, и никто не швырял меня. Стены были белыми, гладкими и чистыми, освещенными только морозным лунным светом, и кто-то нежным голосом тихо говорил со мной. Но в мою правую руку ворвалось жестокое покалывание, какие-то иголки и булавки, и сон начал отступать. Я медленно начал просыпаться. В комнате бормотали голоса.
– … но она может убедиться? – потребовала Мёрфи горячим шепотом.
– Это не моя область знаний, – прогрохотал Майкл. – А Вы, госпожа?
Тон Люччио был осторожен.
– Это – тонкая область искусства, – сказала она. – Но у девочки действительно есть дар.
– Тогда мы должны сказать что-то.
– Мы не можем, – сказала Молли тихим и грустным тоном, – Это не поможет. Это может даже хуже сделать.
– И ты точно знаешь это? – потребовала Мёрфи. – Это факт?
Я так устал, что видимо пропустил предложение или три в разговоре. Я поморгал глазами и неясно подумал, “ребенок знает, о чем она говорит. – Я завозился и нашел Мыша, лежащего на полу около кушетки, под самой моей рукой. Я решил, что заседание может минутку подождать. – О чем разговор?
Молли кинула Мёрфи
взгляд, который сказал: понимаешь?Мёрфи покачала головой и сказала,
– Я посмотрю, как там Кинкейд. – И она вышла, ее лицо застыло в каменном неудовольствии.
Мыш принялся усердно облизывать мою правую руку, собачий чистящий ритуал, который он иногда выполнял. Это как-то нейтрализовывало булавки и иглы, и я не стал спорить. Я все еще понятия не имел, что было с моей рукой. Я никогда не слышал ни о чем, похожем на этот случай, – но это не было ужасно неудобно, и этот вопрос не был главным в моем списке приоритета на текущий момент.
Никто не ответил на мой вопрос.
Тишина стала неуклюжей. Я неловко покашлял.
– Мм. Кто-нибудь знает, сколько времени?
– Почти полночь, – сказала Люччио спокойно.
Я ждал в течение минуты, но очевидно никто не собирался оказать мне услугу и вышибить меня из сознания снова, поэтому я приложил все усилия, чтобы проигнорировать все острые и тупые боли, и сел.
– Что сказал Никодимус?
– Он пока не ответил, – сказала Люччио.
– Неудивительно, – пробормотал я, расчесывая пятерней волосы. Я заснул, одетый в старые Майкловы треники и футболку, таким образом мои лодыжки были голые, а треники и футболки болтались на мне, как палатка. – Независимо от того, что они делают, чтобы держать Иву взаперти, не сомневаюсь, что сделать это довольно сложно. Я бы тоже отложил звонок до тех пор, пока не был бы уверен, что здесь все в порядке.
– Я тоже так думаю, – согласилась Люччио.
– Она в самом деле так опасна? – спросил Майкл.
– Да, – сказала Люччио спокойно. – Совет расценивает ее как значительную власть в ее собственном праве, равную, пожалуй, младшим королевам Дворов Сидхе.
– Если так, я думаю, что характеристика Стражей недооценивает ее, – сказал я спокойно. – У нее было всего ничего для работы, а она делала Тесу с командом похожими на пигмеев, пытающихся захватить слона. Если бы они не отключили ее полностью, я думаю, что она съела бы их живьем.
Люччио встревоженно нахмурилась.
– В самом деле?
– Вы, возможно, видели такое, – сказал я. – Я никогда не видел… Вы, возможно, видели.
– Если она так сильна, – сказал Майкл спокойно, – смогут ли они ее удерживать?
– О, да, – сказал я. – Конечно. Но им понадобится значительный круг и очень мощный ритуала в специально подготовленном месте. И это должно было быть чертовски безупречно, иначе она сломает его.
Молли расстроено сморщила лицо.
– Она не будет … не возьмет монету. Ведь нет? – Она переводила взгляд с Люччио на меня и обратно, а потом немного пожала плечами. – Потому что… это было бы очень плохо, если бы она так сделала.
Я посмотрел на Майкла.
– Падший ведь не может просто вскочить и сокрушить кого-то, не так ли? Просто захватить, без согласия?
– Обычно нет, – ответил Майкл. – Но все же есть обстоятельства, которые могут изменить это. Умственно отсталые люди могут быть восприимчивыми к этому. И другие вещи могут способствовать овладению. Наркотики, причастность к темным ритуалам, развернутый преднамеренный контакт с духами. Некоторые другие вещи.
– Наркотики, – сказал я устало. – Иисусе.