Маленькая слабость Дракона Андреевича
Шрифт:
Взрыв физиологической паники глушит, бёдра сводит от оргазма. Но заботливые руки подхватывают меня почти у самого пола, упруго выдергивая наверх. И мне кажется, я кончаю второй раз подряд от этого ощущения. Я чувствую их руки везде: под спиной, под бёдрами, шеей, коленями…
Открываю глаза.
Все сорвались спасать… Истерично угораю и запоздало, хрипло кричу:
– Аааа!!!
Сердце лупит, кровь в венах превращается в чистый кайф.
Ещё секунды три они держат меня на весу, потом аккуратно ставят на ноги.
И на меня обрушиваются обрывки ругательств ещё не отошедших от шока
Отыскав глаза охреневшего Лёхи, я вопросительно поднимаю бровь. Сжав челюсти, он зло кивает. Потом ещё раз и, не удержавшись:
– Ты больная, Жень.
– Если он не выпорет тебя за это, я сделаю это сам! – рассерженно шипит Руслан, разворачивая меня за плечи лицом к двери.
В дверях Олег. Одна его рука застыла на косяке. Вижу, как тяжело он дышит. По напряжённым желвакам и маске «сфинкса»… в бешенстве!!
Он видел…
Упс!
Но густой коктейль чужих и своих эмоций никак не отпускает, и я, кусая изнутри щёки, всё ещё улыбаюсь, глядя в его застывшие глаза.
Ни слова не говоря, он срывается с места и залетает в спальню.
Мхм... Хорошо позвал. Доходчиво!
На мгновение меня дёргает эта попытка манипуляции, и я даже практически решаю не идти за ним. Но сразу передумываю. Конечно, я не должна была делать это при нём.
– Не спальня, а садо-мазо дэнжен [3] ! – закатываю я глаза и иду следом за ним.
3
– специальное помещение или комната с приспособлениями и атрибутами для проведения БДСМ сессий.специальное помещение или комната с приспособлениями и атрибутами для проведения БДСМ сессий.
Присев на подоконник, он требовательно поднимает бровь и театрально разводит руками, вынуждая объяснить мою выходку.
– Ну всё же хорошо! – сдаваясь, пожимаю я плечами и встаю к нему между ног, планируя отвлечь его чем-нибудь горяченьким.
– Ты летела со стола на пол! – рявкает он, уворачиваясь от моих губ. – Просто чУдно, Женечка! Очень хорошо! Это что, блять, план по моему уничтожению?! А есть погуманней способы!?
Ооо...
Игнорируя попытки увернуться, я обхватываю его ладонями за лицо и ставлю колено на подоконник, садясь верхом на его бедро.
– Со мной всё хорошо.
Выворачивается, не позволяя мне поймать его губы и руки.
– Нет!!
– Да!
Впиваюсь в губы, с рычанием уворачивается опять. Тут же следом впиваюсь в кромку уха, чувствуя, как он вздрагивает.
Перехватываю руку, втягиваю её между своих ног, под трусики.
– Чувствуешь, НАСКОЛЬКО со мной всё хорошо?
Я вся мокрая после своего маленького приключения.
И я постанываю и вскрикиваю от скольжения наших пальцев по мне.
Пытаюсь удержать его руку, но он, всё-таки, опять выкручивается.
Да что ж такое!!
– НЕТ!
– Ах, так?! – завожусь я.
Делаю шаг назад, показательно стягивая с себя тоненькие стринги. Демонстративно утрамбовываю их пальчиками ему в карман брюк.
Его брови взлетают от неожиданности.
Перевожу взгляд на ширинку. Она натягивается под моим взглядом. Ремень… пуговицы рубашки…
Вена на его шее быстро и мощно пульсирует.Разворачиваюсь спиной, втискиваясь попой ему между ног.
– Нет.
– Ну и оставайся без сладкого!
Кладу пальчики себе между ног, постанывая и поглаживая себя.
Закидываю голову ему на плечо. Хочу, чтобы он слышал каждый мой вздох..
Мучительно и зло выдохнув, он кладёт руки сверху на мои.
– Нет! – скидываю их. – Не прикасайся теперь… я сама…
Психанув, отдёргивает руки от меня и сжимает край подоконника.
А я почти сразу начинаю терять ориентацию от приятных ощущений, мурлыкая, постанывая и вдавливаясь в него спиной. Чувствую его горячее дыхание на моей шее.
Проводит губами по чувствительным местам за ушком, и я слетаю! Но перед самой вспышкой удовольствия резко торможу, задыхаясь, не позволяя себе кончить.
– Ещё... ещё… – пытается он вернуть мои пальчики на место.
Моё тело против такой остановки! Но врождённая вредность на порядок сильнее моих потребностей.
Пытаясь проморгаться и хоть чуть-чуть стряхнуть с себя этот плавящий меня дурман, я разворачиваюсь к нему на полусогнутых и ухмыляюсь. Мне кажется, если просто несколько раз ритмично сжаться снизу, то я тут же кончу.
– А теперь пора к гостям!
– опьяненно облизываюсь я.
– С ума сошла?! – перехватывает меня за талию, пытаясь остановить.
– А ты думал, я только тебя подразню, непокорный мой? – со смехом вырываюсь из его рук. – Руки! Не трогай!
Отдёргивает. Они застывают в воздухе.
Наклонившись, нежно целую в ушко.
– Я всё равно получу своё, так или иначе. И либо ты послушный участник, либо – зритель.
– Я всё понял, – прижатой к нему щекой я чувствую, как он улыбается. – Ты не падаешь со столов, а я – ОЧЕНЬ "покорный"!
– Хорошо… – пробегаюсь мокрыми пальчиками по его губам, и мы целуемся, облизывая их.
Подтянув меня за талию, он добирается до моей возбуждённой плоти.
– О, нет! – уворачиваюсь я. – Как говорит наш уважаемый тематический друг Руслан: новые рефлексы нужно закреплять!
Чмокнув его в губы, вылетаю из комнаты, тут же врезаясь в Ожникова. Он подхватывает меня за талию. Поднимаю на него ошалелый, перевозбуждённый взгляд.
– По тебе что, там трактор проехал? – его ноздри вздрагивают, и он глубоко вдыхает мой запах… И цедит, сжав зубы: – Бляяять… Туманова… Исчезни от греха!
Уткнувшись лбом ему в грудь, я тихо смеюсь…
– Прости, Чеширчик…
Он сегодня у нас один.
Ожников впечатывает меня спиной в грудь Аронову, вышедшему сразу за мной.
– Сочувствовать или завидовать? – ещё раз глубоко вдыхает он, встречаясь глазами с Олегом.
– Забыть! – шикает на него тот.
Музыка резко обрывается, народ возбуждённо собирается вокруг оставшегося стола, шампанское, бокалы… Время «икс» приближается!
Шампанское под смех льётся пеной мимо бокалов. Парочки обнимаются, перешёптываются, создавая маленькие обособленные очаги чего-то тёплого по ощущению. Олег протягивает мне бокал. Бьют куранты. Все замирают, подчиняясь старым традициям, а на последних ударах приходят в движение, чокаясь и поздравляя друг друга ещё по одному кругу.