Маленькая страна
Шрифт:
«Нет!» – собирался крикнуть он, но издал лишь слабое: «М-м…»
– Я люблю тебя, Феликс.
– И… и я… лю…
Джейни прижалась к нему, и на ресницах ее блеснули слезы. Глаза самого Феликса тоже быстро заволакивало влажной пеленой. Когда девушка стала подниматься, он хотел удержать ее, но не смог даже рукой пошевелить.
«Не уходи! – мысленно взмолился он. – Не покидай меня!»
А вслух прозвучало лишь очередное:
– М-м…
Но она вдруг все поняла и улеглась обратно. Измученный болью и усталостью, Феликс вскоре забылся в объятиях Джейни, и она сама через какое-то время задремала.
Феликсу больше ничего не снилось. А вот ей…
На
Джейни сделала шаг вперед, но застыла на месте, охваченная внезапным порывом музыки, взявшейся из ниоткуда. Незнакомая, но в то же время такая близкая, она рассказывала о чудесных краях и забытых тайнах, которым не терпелось раскрыться. Джейни невольно защелкала пальцами в такт. Как только музыка стала громче, страницы книги замерли.
Статуэтки на каминной полке, картины на стенах и хрусталь в буфете задрожали, а пол под ногами Джейни закачался.
Она снова попыталась приблизиться к книге и опять замерла, заметив под обложкой какое-то движение: крошечный человечек выбрался изнутри и принялся с любопытством осматривать комнату.
Он был не больше крота или мыши, каких Дедушкин кот Джейбс порой ловил и с гордостью приносил на крыльцо. Загадочный гость мог с легкостью поместиться у Джейни на ладони.
Дыхание девушки участилось, когда его взгляд остановился на ней.
А музыка между тем продолжала литься. Это было что-то вроде медленного рила, исполняемого на неизвестных Джейни инструментах. Они безусловно напоминали обычные, но звучали несколько иначе. Джейни казалось, что она слышит бойран и гобой, псалтерион [40] и клавесин и знаменитый корнуэльский пибкорн – древний народный инструмент с двумя коровьими рогами на конце кедровой трубки, наподобие бретонского бомбардона. [41]
Мелодия была до боли знакомой, и в то же время девушка нисколько не сомневалась, что слышала ее впервые. Будто эта музыка долгие годы жила внутри ее и вот теперь наконец выплеснулась наружу. Она была наполнена таинственностью и внушала благоговейный трепет. Она требовала безоговорочного приятия и вместе с тем искала отклика и понимания.
40
Псалтерион – древний многострунный музыкальный инструмент типа цитры
41
Бомбардон – духовой музыкальный инструмент
Яркие вспышки радости чередовались в ней с беспросветным унынием, проникавшим в самое сердце, а грань между ними была тонка, словно узкая тропинка в Волшебное Царство из старинных народных песен.
Джейни помнила эти песни о нелегком пути в Рай, широкой дороге в Ад и Волшебном Царстве, лежащем где-то посредине. Будь ее воля, она, не сомневаясь, выбрала бы узкую тропку: ведь Рай был слишком светлым, а Ад чересчур мрачным, тогда как Волшебное Царство…
Музыка словно указывала к нему путь. Она манила за собой в зачарованные долины, где потаенные чудеса дожидались своего часа.
Джейни должна была отправиться туда.
Но как попасть в Волшебное Царство, могла подсказать только музыка. Ответ витал в воздухе и вместе с тем был совершенно
недосягаем.– Как мне… – хотела было спросить Джейни. Музыка взвилась крещендо, потом снова стала тише.
Тот, кто спрашивает,– раздалось в голове у Джейни, – никогда не найдет дороги.
– Но…
Девушка бросила беспомощный взгляд на Маленького Человечка из книги Данторна.
Тьма– это лучшее,– зашептала вдруг музыка. – Тьма– это все.
На лице человечка вдруг отразилась тревога, которая мгновенно передалась и Джейни.
Тем временем музыка зазвучала ниже. Старый Дедушкин коттедж задрожал в такт ее басам: деревянные балки затрещали, фундамент зашатался. Всевышняя благодать и таинственность Волшебного Царства стихли.
А Джейни шагнула вперед.
Резкий звук неожиданно рассек мелодию. Маленький Человечек поспешно нырнул обратно в книгу, размахивая руками так, будто его засасывала трясина. Джейни кинулась было к нему, но в очередной раз остановилась, услышав странный скрежет. Она глянула в окно и увидела целую армию крошечных гоблинов. Они царапали когтями по стеклу, и их глазки-щелочки горели желтым огнем.
Боковым зрением уловив какое-то движение, Джейни быстро повернулась: незримая рука вновь торопливо листала роман. Музыка ударила громче, и с распахнутых страниц книги в комнату повалила тьма.
От стен отделились чьи-то зловещие тени, и в воздухе повеяло смертью. Детские ночные страхи мгновенно ожили, словно кто-то открыл ящик Пандоры, выпустив на волю болезни и бедствия, которые беспощадно обрушились на родных и близких.
Дедушка, словно восставший мертвец, пошатываясь, показался из темноты. Рот его кишел червями, глаза были пусты…
Полусгнивший труп Феликса, покрытый гнойными язвами, протягивал к ней окровавленные руки…
Безногая Клэр ползла по ковру, орлиными когтями впиваясь в мягкий ворс, а с острых клыков ее капала алая кровь…
Репортер из «Роллинг стоун» ковылял, закатив глаза, а за ним тянулись вывалившиеся внутренности…
И многие, многие другие. И все они подступали к Джейни…
Сотни костлявых рук впились в ее тело, сдирали с него кровоточащие полоски кожи и тащили девушку в самую глубь тьмы, где ее ожидали еще более страшные пытки…
Гоблины ломились в окно все яростнее…
В гостиной, как на скотобойне, стоял запах крови, экскрементов, паленой шерсти и гниющей плоти…
К ритмичным басам теперь уже электронной музыки примешивался скрежет клыков, бульканье, зловещий шелест…
И протяжный жалобный стон, вырвавшийся из груди Джейни перед тем, как она наконец проснулась.
Только спустя долгое время ей, совершенно измученной, удалось снова задремать.
В номере маленькой частной гостиницы, расположенной неподалеку от Дедушкиного дома на Дак-стрит, Майкл Бетт лежал в своей постели и размышлял.
Незадолго перед этим ему тоже снился сон. Будто идет он по залитым солнцем холмам, среди фиалок и анемон [42] , которые своим сладостным ароматом привлекают неутомимых пчел. У подножия холмов плещется море, на небе нет ни облачка, и в воздухе плывет нежная мелодия – мягкий голос нортумбрийской волынки выводит мотив, в котором Бетт узнал одно из произведений Джейни Литтл.
42
Анемона (ветреница) – род трав, изредка полукустарников, семейства лютиковых, многие ранневесенние