Маленькие слабости владык ситхов

— Я так понимаю, у нас сейчас два императора… — первым начал обсуждение скользкой темы полковник Юларен.

— «Эскадра смерти» останется верной его величеству и главкому. Иное — измена, — расставил точки над i Пиетт.

— Предлагаете формулу: «кого поддержал лорд Вейдер — тот и император»? Разумно, в принципе, — кивнул ему контрразведчик.

— Нам, вроде, принять одну из сторон и не предлагали… — попытался успокоить прежде всего самого себя капитан Нида.

— Это «вроде», а вернее — пока. Не обольщайтесь.

Обсуждение сложившегося положения вяло тянулось еще довольно долго, но безрезультатно. Потом само собой заглохло. Люди отправились заниматься делом: если кораблям флота придется принимать более чем миллионный экипаж «Звезды», это требует подготовки.

Решение же о выборе императора большинством голосов не принимается. Тут даже приказ командующего эскадрой — не абсолют. Каждый будет принимать решение сам. Эти решения могут оказаться разными. Адмиралу к этому надо быть просто готовым. Тот же Нида, к слову. Не факт, что простил милорду днями пережитый ужас.

Командир «Опустошителя» словно почувствовал сомнения своего адмирала. Задержался у выхода, когда зал совещаний уже опустел.

— Полагаю, что Дарт Вейдер за флот, кому хочешь, глотку порвет. В том числе и императору. Нет, я не о выгоде. Хотя, к чему лукавить, быть любимой игрушкой правителя галактики — не только ответственно, но и перспективно. Я о том, что ориентироваться на выбор милорда разумно. Да и если рассудить здраво, из двух императоров больше походить на привычный образ должен именно самозванец. Так что удара в спину не ждите.

— От вас, что ли? — зло усмехнулся Пиетт. — Не забывайтесь, капитан. Этот корабль все еще в гораздо большей степени мой, чем ваш. Склонить экипаж пойти против главкома у вас шансов нет.

— Знаю, — ничуть не смутился Нида. — Не стану и пытаться. Но не потому, что нет шансов, а потому что нет смысла. А что до личных обид, вот на кого бы я с удовольствием поглядел через прорезь прицела, так на господина Оззеля. Вам же я, пожалуй, даже завидую. Такая личная преданность сродни целостности и убежденности.

Это он так нахамить пытался? Ладно, с кем в офицерском клубе пивка попить у Пиетта и без Ниды найдется. А работать вместе взаимная неприязнь не помешает.

— За откровенность спасибо, капитан, — все же счел нужным бросить в спину выходящему адмирал.

— Не за что. Одно дело делаем: я служу империи, вы — Вейдеру, который по сути и есть империя. Беда будет, если у милорда вдруг возникнут интересы помимо государственных. Тогда, всем хана.

— Господину философу первого ранга на мостик не пора? — решил свернуть вдруг снова начавший скатываться в опасную плоскость разговор Пиетт.

— Честь имею.

Капитан Нида наконец вышел.

Глава девятая. А теперь немного о личном

Вернувшийся с «Сокола» Вейдер торопливо шагал по пустому коридору в сторону тронного зала. Хотя, уже и не такому и пустому: пока не по уставу караульной службы слишком редко, но то там, то тут попадались патрули. То парни из Алой гвардии, то из Инквизитория, а вон даже штурмовики из тех, кто индивидуально более устойчив к внушению через Силу, очухались настолько, что способны службу нести. Значит, давление волн Силы Сидиуса вне тронного зала ослабло. Совсем не исчезло. Большинству людей и остаточного воздействия для потери трудоспособности до уровня полной невменяемости надолго хватит. Но ослабло. Значит, принцесса Лея, которой лорд сдал пост у зала, справляется.

О засевшем в зале монстре Дарт Вейдер почему-то думал именно как о Сидиусе — не Куне. Своим повелителем считал другого, но Дартом Сидиусом именно этого. Как оно сочетается с линейной логикой, ситх не задумывался. Прежде всего потому, что беспокоился за оставленную в непосредственной близости от монстра девушку.

Лея Органа оказалась необыкновенно ценным соратником. Работать с ней на удивление легко. Через несколько часов, в течение которых затаившийся за бронированной створкой двери Дарт Вейдер материл старого ситха, на чем свет стоит, в укрытие лорда пробралась принцесса.

— Ни что так не объединяет людей, как наличие общего врага, — прокомментировала свое появление дочь. — Короче, ваше присутствие, милорд, сейчас нужно во многих других местах. А самозабвенно ругаться я могу, умею, практикую.

Ее деловой тон заставил Вейдера просто кивнуть в ответ и, дав несколько практических советов, уйти. Потом контролировал ситуацию из центрального пункта управления, но особой нужды в этом не имелось.

Сейчас на «рубеже обороны» обнаружились оба отпрыска лорда Вейдера.

— Рядовой Скайуокер, почему вы не на командном пункте? Кто будет прикрывать контролирующих станцию людей от враждебной Силы?

— Вообще-то я уже в курсе, что ты — мой отец, — сердито и невпопад сообщил Люк.

— И что с того? — невозмутимо осведомился ситх. — Разве от этого я перестаю быть твоим командиром?

— Никак нет, милорд. Прибыл по распоряжению его величества Палпатина, чтобы сменить принцессу.

Сама принцесса в этот разговор не вмешивалась, ибо была занята общением с господином двойным ситхом. Собственно, словами общалась только она — и слова-то были сплошь приличные, мало того, преимущественно в рифму. Проще говоря, Лея читала самозваному императору стихи.

В эту пору вылезает В ситхской мантии мертвец, Во все горло восклицает: «Обосрал меня, подлец! Хатт вас носит в эту пору По гробницам нашим срать! Глядь, наклал какую гору, Лорду мертвому не встать».

Ответной поэзии не звучало. Изрядно растрепанный гражданин в императорской мантии, брызгая слюной, пытался достать чтеца-декламатора молнией Силы. Молнии были, прямо скажем, так себе. Чувствовалось, что в новом теле ситх в квадрате пока еще не вполне освоился. Поток бессвязной, но экспрессивной брани оказался куда мощнее. И попытки кидаться на невидимую, но не выпускающую его из зала стену — интенсивнее.

— Укурок? — с сомнением в голосе пригляделся к противнику парень. — Блин, у нас в Анкорхеде когда алкаши в кабаке до «белки» упьются, такое же вытворяют.

— Нет, это не белочка пришла, это она уходить не хочет. Потому что выхода нет, — самодовольно ответила Лея.

— Это не белка — это шиза. Два в одном. В смысле — в одной голове. Они по одиночке-то знатными психами были. А уж как встретились… Классика психиатрии, — прокомментировал лорд.

— Намекаете на невменяемость вашего императора? — ехидно уточнила Лея.