Малера

Это получается ее долго дома нет. Да и вообще, что произошло? От нас идти два шага всего. Сука! Надо было проводить и не сомневаться ни в чем.

– Матвей, где Лера?

– Да не знаю я. Говори давай, что случилось? – дерет меня по коже острая шняга.

– Спартак приходил. Ее нет весь день и весь вечер. Телефон не отвечает. Он видел, как к нам пошла девочка, поэтому особо не беспокоился. А потом уже я приехал, вот и набрал мне, сказав, чтобы передал малышке, что домой пора. Пока разбирались суть да дело, выяснилось – нет ее! Вот так.

– Твою мать! – спрыгиваю с кровати и натягиваю одежду. – Да твою ж мать!!! Куда она могла деться!

Отец беспокойно смотрит на меня, пока мечусь как загнанный зверь в поисках рубашки. Одномоментно все пропало, ничего не доискаться, все как провалилось.

– Что у вас было здесь? И отчего ты так мечешься, сын? Ну? – батя просто пронзает меня взглядом. – Ей было от чего бежать, а? Твое поведение…Оно говорит о многом.

Меня словно кипятком окатывает его словами. Батя-Ванга! Никуда от него не спрячешься. Так всегда было. Маму можно было провести, а вот отец… Стоило мне вильнуть в сторону, как он понимал все мои ходы и выходы. Нет, осуждения не было. Просто, когда загибал, он так тяжело смотрел, порой и не говорил ничего, но было стыдно. И постоянно после моих же дебильных вывертов первый приходил на помощь. С порой взросления я принял, что батя первый человек, который меня никогда не осудит. Дать пиздюль может, наорать может, но и вытащить из любого дерьма молча тоже может. Всегда так делал. Я платил и плачу ему уважением и горячим поклонением. И не сказать ему сейчас не могу. Не все вываливать, но он будет знать, если спросит.

– Пап, все сложнее, чем ты думаешь.

– Да? – впервые мелькают грустные смешинки во взгляде. – Главное, найди ее. Там Лада с ума сходит. Знаешь, где она?

– Пока нет, но думаю, что отыщу.

– Матвей! – останавливает меня отец около двери. – Там в студии… Я протер диван. Ты аккуратнее, ладно?

Да твою мать! Я же все убрал! Неужели пропустил что-то? Невольно торможусь и засовываю руки в карманы джинсов. Почему-то от неловкости плечи поднимаются вверх. В другой раз и не смутился бы, но батя понимает, с кем я там был. И если бы не это понимание, то мне было бы все равно. Девушка и девушка, да без разницы. Мои знают, что не монахом живу. Но сука… Это ж Лера! Именно поэтому стыд начинает пожирать лицо, но я держу взгляд и не отвожу в сторону.

– Батя, - начинаю осторожно – все серьезно.

– Ну да, – толкает в плечо и тут же прижимает ладонью – я понимаю. Только вот что, помни, о чем говорил с тобой. Это именно серьезно, Матвей… Любовь?

– Да, па… Любовь.

– Мгм. – задумчиво смотрит. – Ну иди. Позвони мне, как найдешь. И еще… пока молчим… об этом.

– Спасибо. Я сам хотел тебя просить. Не готова Лера еще к всеобщему вниманию.

– Иди.

Разворачиваюсь и выбегаю из дома. Странный разговор. И еще, такое ощущение, что не верит мне отец. Старается, но не получается, я это чувствую всеми потрохами. Не в обиде, понимаю все. Знает о моем характере и необременительности ответственности в отношении девушек. Ну грешен, а кто без этого? Кто в буйной молодости не совершал этого всего? Но видимо есть перебор, по которому судит батя. Ладно… Поживем-увидим.

14

– Вань, можешь говорить?

– Что надо? – пыхтит Молот по ту сторону трубки.

– Златка где?

– Я в душе не копаю, где она, - режет мне по ушам злой голос, который тонет в оглушительном стуке железа. – Нянька ей, что ли? – орет, не скрывая раздражения.

Да что за херня происходит вообще? Молот всегда был очень уравновешен, но сейчас творится какая-то гадость. Еще на реке заметил, что Шахова очень задумчива, да и на Ваньку она так зло пялила, словно сбесилась. Поругались или еще интереснее? Ладно, некогда в их возне разбираться.

– Ты в адеквате? Я просто спросил. Лерка пропала.

– С хрена она пропала?

– Молот! Вернись в реал! Брось свое железо хоть на минуту или чем ты там занимаешься, – теряю терпение и завожусь. – Она со Златой везде пропадает, вот и позвонил.

– Во-первый, ей бы и набрал сам сучке бесячей. Во-вторых! Блядь, с трени сваливать… - размышляет он, но недолго. – Ладно, Лерунчик важнее. Давай ко мне в «Кузницу». Я в душ и одеваюсь.

– Понял.

Я понятия не имею куда делать эта зараза! В который раз жалею, какого хера она не в мать уродилась? Нет, вся в Руслана, не даром он ей крестный. Эту историю знают все, как он себе кроху заграбастал еще в роддоме. Помимо Спарта, в палату пробрались и Рус, и теть Ляля. Так Величанский схватил Лерку и с рук не спускал, пока Спарт при всех не пообещал, что станет крестным отцом. Хотя, если честно, то Архаровы планировали это сделать и без наигранного шантажа. Так что она с детства впитывала своего любимого крестного. Рус и правда за нее башку снесет, и Молот тоже. Не то, что ссу, просто у Ваньки может схема поломаться, если откроюсь. Он сначала бьет, потом думает. ММА-шник долбаный!

– Че происходит? – втискивается рядом со мной Иван.

– Если б знал! Где искать ее?

– Давай по порядку, – разворачивается ко мне и пристально смотрит. – Мот, че за нахуй происходит? Ты думаешь, я придурь и ни хера не замечаю?

– Ну если ты все видишь, какого спрашиваешь? – начинаю тоже злиться.

– Спал с ней? – спрашивает прямо в лоб.

– Какая разница?

– Да до хуя какая! – звереет на глазах, но и меня тоже штырит, даже не понимаю почему. – Спал?

– Да. И что теперь? – ору прямо в лицо Молоту. – Все изменилось!

– Ебаный ты патефон! – качает он сокрушенно головой. – Хорошо хоть подумал?

Схема не сломалась. Нормально реагирует, я ждал хуже. Молот погас и задумчиво смотрит в окно, кажется, что ответа он уже и не ждет, но я-то его знаю. Отвлекающий маневр, чтоб потом еще какой-нибудь вопрос обрушить.

– Подумал, Вань. Давно уже.

– Мот, – и замолкает. Выдерживает такую красноречивую паузу, что от нетерпения подбрасывает, но жду дальше. – Послушай меня… Не дави на нее. Лерка если взбрыкнет, то трава не расти. Барагозить будет всем на зло. Я знаю ее.

– Вань, - усмехаюсь невольно. – Тоже неплохо знаю ее. Забыл? Мы выросли вместе.

– Да? Ну-ну, - теперь уже Молот с сарказмом выдает такой яд, что захлебываюсь. И чего ждать теперь? – Ты когда смотался, многое поменялось. Да и вообще Лерка уже не наша малышка, понимаешь? Она выросла! И характер у нее дай Бог. Точнее не дай.

Немного ошарашен данной инфой. Что имеется в виду, а? По Ваньке вижу, что можно даже и не спрашивать, не скажет. Ладно, разберусь с этим позже. Сейчас главное найти эту оторву. И куда родители смотрели все это время? Выросло хер знам что! В голове тысячи вариантов. Может она вляпалась куда-то, а я и не подозреваю.

– Короче, давай сейчас подумаем, где Лера может быть. Накидывай идеи, если ты такой знаток ее жизни.

– В «Атаку» едем, – глухо роняет Иван.

– Куда?! – моя челюсть на полу.

Она дура совсем, что ли? Это же клуб боев без правил. Совсем страх потеряла? Молча завожу тачку и выруливаю. Девка охренела в край. В этом клубешнике собирается самая отбитая публика. Бои кровавые до блевотины. Ставки бешеные на них. И эта пипетка там! Найду и дам по жопе. Только бы отыскать!

Едем молча. Газую, резко выворачиваю руль на поворотах. Плевать на штрафы, да и на все плевать. Что в башке у нее, я сам себе уже тысячу раз задал этот вопрос. Неужели поехала после нашего секса? Ну ничего такого же не случилось. Это неизбежно было, вкуриваю как никогда теперь. Надо было с ней идти тогда, проследить куда передвигаться станет. Придурь, почему не пошел? Ругать себя уже бессмысленно, да и бесполезно все.

Приткнув тачку где-то во дворах, пробираемся сквозь толпу в помещение. Сука, сколько ж здесь народа. Молот прет, пробуривается сквозь массу, как нож в масло входит. Его узнают, расступаются, кто-то пытается здороваться. Он не реагирует, ледоколит молча и яростно. Ванька известен в этих кругах, ясно же как божий день. Ступаю за ним четко и без промедлений.

– О, Молот, ты с кем это? – жмет охранник руку на входе Величанскому.

– Брат.

– Ясно. Проходите.

– Слышь, глянь сюда. Вот эту не видел? – сует Ванька фотку с телефона секьюрити.