Малиновый Барон

Елизар заметил, как я на него смотрю и ответил не менее красноречивым взглядом.

– Почему ты красишь волосы в красный цвет? – спросил он, продолжая грести. – До того, как я уехал в Мурманск, у тебя были ярко-каштановые.

– Не знаю, – пожала плечиками, немного поежившись от ветра.

– Знаешь, – он с интересом разглядывал меня, будто видел впервые. – Тебе хотелось выделяться из толпы.

– Почему ты так думаешь?

– Потому что вокруг тебя было однообразие.

– Возможно и так, – отвернулась в сторону, не выдерживая его внимательного взгляда.

Он оставил весла и, взяв меня за руку, потянул на себя. Сидя к нему спиной, мы так и не обмолвились больше словом. Просто молчали, каждый думая о своем.

Я вспоминала то время, когда уехал Елизар. В глубине души я скучала по нему, но даже себе в этом не хотела признаваться. Ведь изначально, он меня жутко раздражал. И первая причина раздражения была симпатия к нему. Поэтому, его отъезд, немного сказался на моем внутреннем мире, который я попыталась закрыть ото всех и никого в него не впускать. Тогда я еще не так общалась с Аней и друзьями Миши. Мне было всего семнадцать. Да и с Лизой я дружила в то время и аж до самого дня моей свадьбы с Антоном. Вспоминая сейчас, то время, мне кажется, это было словно не со мной. Антон очень отличался характером от меня самой. Я всегда была веселой и довольно харизматичной, в отличие от него. Он больше любил спокойствие, обычные прогулки по улице или же посиделки у него дома. Первое время, будучи влюбленной в него, мне казалось это нормальным. Потом привыкла. Но не свыклась, как оказалось. И прощать Антона я не собиралась. Наш разрыв на собственной свадьбе – это окончательный финал и всплеск моего внутреннего протеста, который, по всей видимости, на время уснул. Правда, когда я за полгода до свадьбы познакомилась со своим виртуальным другом, создавалось ощущение, что общение с ним, понемногу возвращает меня к себе же настоящей. И почему я раньше была так слепа?

– Малина, я не разрешал грустить в канун дня рождения, – услышала я бархатный голос Елизара над ухом.

Улыбнувшись, я погладила ладонью его щеку с слегка пробившейся щетиной, подняв глаза к нему. Он наклонился ко мне и поцеловал. Так нежно и томительно. Так приятно… волшебно…

К берегу, мы причалили, когда солнце полностью скрылось за горизонтом. Все довольные, немного разморенные теплом летнего вечера и романтичной прогулкой на лодках.

– Ну как, накатались? – спросила мама у всех нас.

Она с моей тетей и Екатериной Александровной ужинали за столом вместе с моим папой, дядей и Андреем Сергеевичем.

– О да! А еще проголодались, – Аня первая из нас села за стол и уже накладывала еду в тарелку.

– Правильно, надо поужинать! – тетя решила помочь Ане наполнить тарелку. – А тебе, Анечка, тем более!

– Я скоро превращусь в пампушку, – Аня отправила в рот кусочек свежего огурца и покосилась на Мишу, который не мог отвести от нее своего нежного взгляда.

– Ничего, зато сытой будешь и малыш тоже! Я вот когда была беременной Мишей, так уплетала только так, вот пусть твой свекор подтвердит, – тетя Полина посмотрела на дядю Валеру, который закивал головой.

Они оба любили Аню, как свою дочь, безмерно радуясь, что у сына такая замечательная жена. Родители Ани тоже любили Мишу, как своего сына. Этот обаятельный засранец, точно как и Елизар умеет всех обаять и расположить к себе.

– Так, давайте, накладывайте себе еду! Что ждете, чтобы остыло все? – причитая, мама начала сама всем наполнять тарелки, вызвав дружную улыбку. – Ксюша, давай еще салатика.

– Нет, спасибо, Виктория Егоровна, – Ксюша мило улыбнулась, подавая салфетки Сереже.

– Елизар, ты уж проследи, чтобы Фимочка все съела, не то она в последнее время, как-то плохо питаться стала, – мама все кружила над нами, стараясь не про кого не забыть.

– Ничего подобного, – налила себе сока и сделала пару глотков.

Далее все принялись поглощать еду, поэтому на время воцарилось недолгое молчание, нарушаемое звуками столовых приборов. Потом мы поделились своими впечатлениями о сегодняшнем дне и подняли тост за то, что мой праздник собрал нас всех за одним столом.

Допоздна мы не сидели и около одиннадцати вечера отправились спать. То ли природа меня разморила, то ли ужин, но я уснула сразу, как только голова коснулась подушки. Ночью было прохладно, но в объятиях Елизара, наоборот – жарко, так что приходилось раскрываться.

***

Проснувшись оттого, что почувствовала неприятный холод, я заметила, что в палатке нахожусь одна. Глянув на часы на мобильном, я поняла, что еще рано и надо бы поспать. Но сон больше не шел, хоть и было всего семь утра. Надев кофту поверх длинной футболки, что я позаимствовала у Елизара, я вышла из палатки, вдохнув утренний прохладный воздух. Умывшись и налив себе кофе из термоса, я решила немного пройтись по берегу реки, не переставая думать, куда мог уйти Елизар.

Солнце уже показалось из-за горизонта, озолотив реку своими яркими лучами. Удивительно, как вместе с солнцем просыпается вся природа. Предаться думам получилось ненадолго, потому что, как только я завидела Елизара, несшего огромный букет белых роз, я просто позабыла обо всем. Он шел ко мне навстречу, а я не могла сдержать улыбку.

Елизар подошел вплотную ко мне. Смотрел прямо в глаза, чуть щурясь из-за солнца, и протянул мне букет.

– Закрой глаза, – попросил он и я, приняв букет из его рук, закрыла.

Моей кожи на шее коснулось, что-то холодное, отчего пробежались мурашки. Не терпелось открыть глаза и посмотреть подарок Елизара.

– Открывай, – прошептал на ухо.

На мне была золотая цепочка, а на ней кулон в виде малины, на которой красовался рубин, поверх которого были три листика, украшенных маленькими изумрудами. Это был очень символичный подарок, и он уже очень многое для меня значил.

– С днем рождения, Малина, – наклонился к моим губам и поцеловал, обхватив лицо руками.

– Елизар… зачем… это дорогой подарок, – снова потянулась к его губам, на которых заиграла улыбка.

– Он дорогой, только лишь потому, что предназначается тебе.

– Спасибо… – прошептала и снова растворилась в сладостном поцелуе.

Невозможно передать словами то, что я чувствовала внутри себя. Это как если бы всю жизнь мечтали о сказке и она однажды стала явью. Нет, Елизар далеко не принц и коня у него нет. Он Барон – самый настоящий. И у него есть «БМВ» белого цвета, вместо коня. Но дело не в этом. И вовсе не в его подарке, что так растрогал меня. Дело в чувствах, что встряхнули меня. Хорошо, так встряхнули. Вернули меня прежнюю, коей я была до его отъезда. Мне важно быть с ним и впитывать то тепло, которое он мне дарил одним своим присутствием, даже тогда, когда мы не произносим и слова. Его подарок эксклюзивный, выполненный для меня. И он для меня дорогой. Не потому что он обрамлен драгоценными камнями, а просто потому что Елизар постарался сделать подарок уникальным. Он уделил мне особое внимание, подчеркивая наши чувства. Я знала, что они отдают взаимным трепетом. Это главное.

Поставив цветы в ведро с водой, мы, взявшись за руки гуляли, наверно, пару часов. Иногда молчали, иногда разговаривали, почти всегда целовались и обнимались. А когда подходили к нашим палаткам, Елизар снова притянул меня к себе, долго всматриваясь в глаза, потом улыбнулся и сказал:

– Я хочу, чтобы ты знала, – легкое волнение промелькнуло в его глазах. – Ты очень много для меня значишь, – коснулся моей щеки тыльной стороной ладони.

Я ответить ничего не успела. К нам уже шли наши, собираясь, видимо, меня поздравлять.