Малиновый Барон

«Веселая медузка» (20:50): Привет, – решила поздороваться. – Как дела?

«Грозный виноградик» (20:51):Привет, отлично, а у тебя?

«Веселая медузка» (20:51): Тоже, – улыбнулась. – Куда пропал?

«Грозный виноградик» (20:52): Никуда.

«Веселая медузка» (20:52): Тебя практически не видно в асе.

Мне показалось, что он неразговорчив. Отвечал не сразу и как-то без настроения.

«Грозный виноградик» (20:53): Нет времени на виртуальное общение, – подмигнул и вышел из сети.

Немного огорчила наша с ним переписка. Нет, я не горела желанием переписываться с другим парнем. У меня есть Елизар. Просто, странное чувство во мне просыпалось, когда я общаюсь с «Виноградиком». Такое ощущение, что мы давно знаем друг друга. И почему-то он у меня ассоциируется с Бароном.

Заскучав, я направилась в кухню, где находился Елизар. Остановившись на пороге, я почувствовала запах чего-то подгорелого. Барон в это время стоял ко мне спиной. Упершись ладонями в подоконник, он смотрел в окно.

Выключив плиту, я подошла к Елизару со спины и обняла, почувствовав, как он напрягся.

– Что у тебя тут горит? – поинтересовалась, крепче прижимаясь к нему.

– Уже ничего, – несколько сухо ответил. – Ты же выключила плиту.

Он отстранился и подошел к холодильнику. Открыв его, достал бутылку с холодной водой и, открутив крышечку, сделал несколько глотков, после чего развернулся и вышел из кухни. Я только непонимающе захлопала ресницами, смотря вслед удаляющейся спине.

– Ты куда? – я нагнала его и взяла за руку. Он ее не отнял, но и не остановился, продолжая идти к лестнице, ведущей на второй этаж. – Передумал ужинать?

– Нет аппетита, но если хочешь, ешь без меня.

– Я не хочу без тебя, – прошла за ним в комнату. – Что-то случилось?

Он расстегнул рубашку и бросил ее на кровать, потом снял брюки, и они полетели туда же, куда и рубашка.

– Я хочу принять душ, – от его краткости пошел мороз по телу.

Елизар, больше ничего не говоря, прошел в ванную комнату, в которой спустя несколько секунд, послышался шум воды.

Ничего не понимая, я опустилась на кровать, начиная волноваться, что сделала что-то не так. Но что именно? Просидев так минуту, меня начала раздражать эта ситуация, и я, стянув с себя платье и нижнее белье, открыла дверь в ванную и, отдернув шторку, залезла под душ, вплотную встав рядом с Бароном. Он сверлил меня немного ругающим взглядом, и, когда я повернулась к нему спиной, он развернул меня к себе и прижал к холодному кафелю, на котором уже была испарина и капли воды, одна за другой стекали вниз.

– Что, настроение уже резко поднимается вверх? – я остро чувствовала его «настроение».

Он ничего не ответил, только улыбнулся краешком губ и наклонился, намереваясь поцеловать, но я увернулась и скользнула губами по его шее, продолжая спускаться влажными поцелуями по мокрому телу вниз, пока не обхватила губами то самое «настроение»… Ему было приятно, и он еле сдерживал себя, чтобы не застонать в голос, только рычал, сжимая мои волосы у корней. А мне было приятно, потому что нравилось доставлять удовольствие своему мужчине…

После душа, мы все-таки поужинали. Слегка подгоревший картофель под соусом и сыром все равно пришелся по вкусу, как и мясо, которое Елизар готовил изумительно.

К тому, что было до принятия совместного душа, мы не возвращались в разговоре. Наверное, он просто вымотался за весь день. Стоило, видимо привыкать и к такому Елизару, показывающему характер. А он это умел и делал превосходно. Даже не знаю, кто из нас более невыносимый. И все равно мне с ним очень хорошо… прекрасно… С ним краски любого времени года будут становиться ярче, и все вокруг может замирать, когда мы даже просто целуемся. А уж что говорить про сладостные часы, которые кажутся мгновениями, когда мы, словно парим над землей.

После ужина, мы переместились на веранду, вдвоем устроившись на одном плетеном кресле. Прихватили с собой плед, потому что ночи уже довольно прохладные, мороженное, тарелку с фруктами и сок. Мы кормили друг друга этим самым мороженным, а если у кого-то оно текло по губам или подбородку, облизывали языком. Конечно, без поцелуев не обошлось.

– М-м-м… Еля, ты не даешь мне спокойно доесть мороженое, – укусила его за губу.

– Да ну и фиг с ним, – он отобрал у меня ведерко с лакомством и поставил его на маленький круглый столик перед нами, после чего опять поцеловал, руками пробираясь под его же собственную рубашку, что сейчас была на мне.

– Подожди, – запрокинула голову назад, когда он влажными касаниями губ перешел на шею. – Еля…

– Мне нравится, как ты меня называешь, – провел языком по моей ключице, одной рукой придерживая меня за ягодицы, а второй – затылок.

– Назови меня… – прошептала, запустив пальцы ему в волосы.

– Назвать? – он помутненным взглядом посмотрел на меня. – Как?

– Как хочешь… – мне очень хотелось, чтобы и он меня каким-нибудь нежным словом назвал, кроме моего полного имени или Малины, но он молчал, потом поцеловал в губы и просто обнял. Я положила голову ему на грудь, слушая его учащенное дыхание.

– Я не говорю нежностей.

– Но, тем ни менее, тебе нравится, как я тебя называю, – чуть приподнялась, чтобы посмотреть ему в глаза.

– Потому что меня так еще никто не называл.

– Может быть, я тоже хочу, чтобы ты меня назвал, как никто другой не называл.

– Это всего лишь слова, – он нехотя отстранился, из-за чего мне пришлось встать.

– Всего лишь слова, если их произносит человек, который тебе безразличен.

– Ты мне не безразлична, это, по-моему, понятно и без слов, – он тоже встал и, взяв пачку сигарет, достал одну и закурил.

– А я, может, хочу это услышать, – стало обидно. Неужели ему так сложно и на словах показать то, как я ему не безразлична?

– Тебе важнее слова или поступки? – спросил он, крепко затянувшись сигаретой.

– Мне важно и то и другое, а тебе, видимо, нет, – сбросив с себя плед, я поспешила в дом, пока обида не захлестнула меня прямо на его глазах.

Он за мной не пошел, возможно, посчитав это детским порыв, но для меня слова тоже имеют значение. Особенно, слова мужчины, который мне не безразличен.

Я успела уснуть, когда услышала, как в комнату вошел Елизар и тихо лег рядом со мной, обняв меня за талию, прижал спиной к его груди. Уткнувшись носом в мои волосы, он пролежал так рядом со мной несколько минут, думая, что я сплю, потом приподнялся и погладил меня по волосам, пропуская их через пальцы.

– Моя глупая девочка, если бы ты знала, как я схожу по тебе с ума и как порой мне хреново, когда ты не рядом, – прошептал и поцеловал в макушку.

Я так и лежала неподвижно, переваривая услышанное, а потом, медленно повернулась к нему лицом, прикоснулась пальцами к его немного колючей щеке, погладила большим пальцем, потянулась к нему и легонько поцеловала. Он был удивлен, что я не сплю, но виду не подал. Молчал и задумчиво глядел в мои полусонные глаза.