Малолетка
Шрифт:
– А пашёль ти на хуй!
– раздаётся в полной тишине голос довольный пьяный голос Ибрагима.
У меня внутри аж всё упало...
"Это пиздец" - мелькнула сразу у всех одна и та же мысль.
Хачара же стоял и нагло улыбался, глядя на медленно поворачивающегося Кирпича.
Тот не сказал ни слова - просто въебал азику в душу.
Бедолагу даже стало немного жалко - пролетев несколько метров, Сулейман-оглы пизданулся рядом с парашей.
Если бы не стена, полёт бы вышел просто фееричным.
Шмякнувшись
Дышать хачик не мог, и не мне одному подумалось - "Сдох".
Кирпич же взялся за нас.
– Ты, бля!
– к сожалению, это было адресовано мне - Шаг вперёд!
Делаю шаг вперёд, получаю в пузо.
Дух вышибло - изображаю нокаут.
Кирпич подходит к следующему:
– На, сука!
К третьему:
– Вообще, блять!
…И далее по кругу:
– Малолетки!
– Блять!
– Распустились!
– Сюсюкаться!
– С вами!
– Никто!
– Не будет!
– Вы что, блять!
– Думаете!
– Я с вами!
– Тут!
– В игры!
– Играть!
– Буду!
– Да вот!
– И хуй вы!
– Угадали!
Каждое слово Кирпич подкреплял ударом, но на последнем слове случилась заминка.
Немного удивлённо повторяет:
– Угадали!
Что-то идёт не по плану, хотя звук от ударов пугает.
Кирпич повторяет третий раз:
– Угадали!!!
После третьего наебка что-то массивное рухнуло на пол.
Это был Зот =)
Такую раму даже Кирпич вынести с одного удара не смог =)
Ибрагимка тем временем пришёл в себя и пополз блевать.
Блевал он страшно - натужно, захлёбываясь, подвывая и скуля.
Я уж обрадовался - думал, прибили на хер собаку.
Но Кирпича такими соплями было не пронять.
"Агонию" азера он прервал ударом своего ботинка неебического размера.
Ещё два удара - и Сулейман-оглы покидает пределы хаты.
Тормоза закрываются.
Мы переводим дух.
Зот лежит на пятаке и его пиздец как жалко - не смирил гордыню пацан, не прикинулся слабаком.
Пострадал, блять, из-за ебаной чурковой хуеты =(
Ибрагима вернули через несколько дней - предъявы ему делать не стали по настоянию Джема. Зот был сильно зол на азербота, но в данной ситуации ничего поделать не мог - пришлось принять извинения.
История на этом не закончилась, к сожалению...
Мысли о производстве спиртного смотрящих не покинули, однако теперь решено было заморочиться на крепких напитках.
Был собран самогонный аппарат оригинальной конструкции - в чифербак залили брагу, бросили туда же шлёмку и два бульбулятора(самодельных кипятильника), сверху всё это дело накрыли толстым полиэтиленовым пакетом и обвязали шнурком.
Бульбуляторы кипятят брагу, спирт испаряется, оседает на плёнке, собирается в капли в её центре и стекает в шлёмку.
Система вышла на удивление эффективной - за вечер "накипятилось" где-то полтора литра ядрёного сэма =)
Пойло оказалось
убойным - от глотка спирало дыханье.Распито было в тот же вечер =)
Оказалось, что этого мало, решили повторить, только в больших масштабах и на более качественной бражке.
Забив всё подшконарное пространство пластиковой тарой с брагой, стали ждать вызревания продукта.
За несколько дней до окончания процесса, в хате происходит жестокий шмон...
Менты впадают в ступор, извлекая баклажку за баклажкой из под шконок.
Дежурный получает жестоких пиздюлей и вылетает в карцер.
Так же перепадает практически всем понемногу...
Напоследок менты выливают на пол прямо посреди хаты всю бражку и бьют о пятак три фурика нашатыря из нашей аптечки.
Что творилось в хате - это ад.
Едкие испарения нашатыря, смешанные с испарениями от бражки создавали атмосферу газовой камеры.
Жалко, к проверке всё рассосалось, очень хотелось бы, чтобы и сами мусора побывали в нашей шкуре хотя бы пару минут.
15.
Первое письмо писалось тяжело и долго.
Естественно, писал матери.
Естественно, переживал.
У многих видели слёзы на глазах при написании первого письма – никто их за это не осуждал.
Эмоции действительно не самые приятные.
С каждым новым письмом писалось всё легче, быстрее и складней.
Буквально за вечер к концу шести месяцев отсидки я иногда чиркал по четыре-пять писем : писали мне много =)
В совокупности одних моих писем почти всегда приходило столько же, сколько на всю хату.
Это меня приятно удивляло весь срок заключения.
Писали в основном девочки и мать, но пару раз и пацаны расщедрились на пару строк.
Перед последним судом у меня скопилась толстенная папка с письмами и фотографиями.
После освобождения сначала была мысль хранить всё это на долгую память, но горестные мамкины письма и наивные девичьи как-то неприятно царапали душу, потому я все их уничтожил.
Сжёг.
Так же хотел я поступить и со шмотками, в которых меня выпустили из зала суда.
Сжечь.
Но рука не поднялась – у многих пацанов в тюрьме было реально тяжёлое положение с вещами.
Потому я всё отправил обратно посылкой в первую же неделю на свободе.
Дачки, кабанчики…
Их ждали, ими жили, их встречали радостными воплями.
Чуркам-грузинам передачек не приходило, несмотря на весь их пафосный пиздёжь о воровских традициях и взаимовыручке грузин.
Чурке-Джему пришёл один раз нехуёвый грев от наркоторговцев – вся хата заебалась сортировать кусочки гашиша от семечек.
Чурке-Ибрагиму несколько раз арбузники присылали богатых кабанчиков.