Малой

Гулял по дивной долине, они все размышляли о своём.

— Всё здесь дивно и великолепно, вот только… где люди? — недоумевал демонёнок.

— Может быть, поэтому и дивно, и великолепно? — хмыкнула сестра, не меняя цвета глаз.

Так же оба заметили, что нет не только людей, но и животных. Даже белки не прыгают по веткам в поисках орешков. Не слышно никакого хруста костей в кустах.

— Странно, — признался Даймон. — Может быть, животным в таких местах нет места? Ну, хищникам понятно. Есть зверей запретили, вот и погибли. Не каждый зверь может постоянно придерживаться запретов.

— Для зверей нет запретов, — добавила сестра.

— Ну, я про то, что какой-нибудь барсук укусил хомяка, вот и выгнали обоих: одного за агрессию, второго за соблазн.

— А как же травоядные? — прикинула Мара. — Траву тоже есть нельзя?

— И вправду. Как только здесь раньше люди жили? — недоумевал демонёнок. — Одними апельсинами с орехами долго не проживёшь.

— А как же яблоки?

— Про яблоки я уже наслышан. Но Адам, наверное, по мясу соскучился.

— Ну или винограда перебродившего перебрал, а тут эта ещё… с шарлоткой. Конечно, ему захотелось попробовать что-но новенькое.

— Чисто по-человечески я его, конечно, понимаю. Не столько насчёт вина, сколько насчёт новизны. Любому демону понятно, что хочется новые вкусы попробовать, даже когда те, что есть — восхитительны и бесподобны.

Малой снова с удовольствием напился из ручья. Прохладная водица утолила жажду с первого же глотка.

— Ни птиц, ни животных, ни рыб, — посмотрел в прозрачные воды демонёнок.

— И комаров тоже нет, — ответила Мара. — Для кого вообще это всё строили, растили и создавали?

Душа металась в поисках ответа.

Слух уловил постороннюю мелодию среди лёгкого ветерка. Малой первым поспешил на поиски источника. Остальные за ним. Нить звуков становилась всё отчётливее, пока Даймон, раздвинув кусты, не увидал двух ангелов, прислонившихся к большому дереву. Один неспешно перебирал арфу, другой что-то черпал ложкой из небольшой ёмкости.

— О, ангелы.

Мара ощерила зубы:

— Понятно… Для кого же ещё могут построить так красиво и дивно? Конечно же, для себя!

— Полагаешь, они повысили планки с набором людей, чтобы самим на облачке зависать? — предположил демонёнок.

— Посмотри на них, — прошептала Мара. — Им и так хорошо, без людей. А пустишь одного — попрутся толпами. А так завысили тихо планочку и сидят себе нектар наяривают.

— Ага, выгнали всех буйных и несогласных в ад, вот и радуются, — был солидарен брат. — Вот только буйные и несогласные — не согласны. Копят себе армию, готовятся к вторжению… ну, то есть копили и готовились, пока эти тут нежатся.

— Судя по их виду, их и один уцелевший уровень сметёт, — прикинула Мара, глядя на толстого, явно разожравшегося ангела и его лысого, поперёк себя шире друга. — Тьфу! Их же сметут. До такой степени… эм…святые, что когда придёт враг, опустят меч, благословят и пропустят.

— Ага, стоя на коленях с отрубленной головой, — добавила сестра.

И они пошли дальше, не став тревожить доблестных служителей света, «кои несли извечную службу, всеми силами сражаясь с легионами тьмы».

И только они об этом подумали, как тела всех четверых вдруг приподняло и начало нести вверх.

— Мы что, летим? — не понял Даймон, хватая пролетающего Пукса.

— Нет, мы… возносимся, — ответила сестра, цепляя за пятку Малого.

Глава 33

Третье небо

На небе не так много историй. Но чудаки встречаются и здесь. А где обитают чудаки, там всегда найдётся место забавному рассказу об их приключениях. Вот и среди бескрайних просторов небес, где звезды танцевали в ритме вечности, а облака, словно пушистые овечки, мирно паслись на лазурных лугах, произошло нечто удивительное.

Среди этого небесного великолепия, в самом сердце созидательной тишины, жил да был одинокий звездочёт по имени Эльво. Душа его попала в Рай давно, в эпоху начального прогресса, но не знал он здесь покоя. И даже попав в мир после жизни, он быстро понял, что хочет работать и дальше что-нибудь развивать. Но что можно развивать на небе? Месте, где всё и так давно построено «под ключ».

Эльво долго искал, чем заняться среди райских кущ, слоняясь среди амброзии и толстеющих ангелов, пока не понял, что Рай — это лучшее место для… наблюдений за звёздами!

Днём, среди яркого света солнца, он крепко спал, а каждую ночь просыпался и бежал со всех ног к собранному им же самим телескопу. Конечно, он не мог заказать типичный окуляр с земли. Доставка сюда не работала. Потому его изобретение состоял из облачных линз и фокусирующих стёкол, которые он выпросил у самих озёр и рек. Ходили даже слухи, что самый мощный кристалл ему доставил с вершины высочайшей горы один из ангелов, которому тоже надоело слоняться среди кущ без дела.

Так в Раю появился первый телескоп, который открыл для Эльво новые возможности для наблюдения. Тогда как сам наблюдатель теперь целые ночи напролёт смотрел на небосвод. Словно само Небо благоволило ему, раздвигая облака по ночам. Тогда небосвод открывался как на ладони, и звездочёт мог смотреть даже на самые дальние звёзды без помех. Чего не мог позволить себе раньше, наблюдая за ними с Земли.

Выходило, что наглядная астрономия в Раю выгоднее, чем чтение звёзд в посёлках, деревнях, и тем более, в городах, где световое загрязнение началось ещё тысячи лет назад, а с началом промышленной революции вовсе последние звёзды заслонило. Только уже не облаками, и отражённым светом, а дымом.

Здесь же глазам Эльво ничего не мешало. Как два глубоких озера они отражали свет далёких миров, а душа его была полна мечтаний о том, что однажды он разглядит сам край мира, который скрыт где-то за горизонтом наблюдаемого мира, но всё же где-то обязательно существует.

Каждый вечер он поднимался на свою высокую башню, устроенную среди веток Прадерева, чтобы наблюдать за звёздами. А когда их движение становилось привычным, как ожидаемые расчёты планет, он всегда делал пометки в своём древнем свитке, который создал из облезлой шкуры старого питона. Подобно Прадереву, тот рос каждый год и даже не думал прекращать, уверяя что однажды прорастёт на все Семь Небес, подобно его предку на Земле, который однажды так разросся, что был способен охватить весь океан, если бы голова укусила кончик хвоста. Так что в материале для свитка нужды не было. Тогда как перьями для расчётов Эльво снабжали райские птицы, а чернила он сцеживал из сока плодов амброзии, выпарив лишнюю воду в скорлупках орехов.