Мальтийское эхо

«Но все дело в том, что дверца эта, эта керкапорта была заперта! Совершенно… забыть…».

Далее текст обрывался, и Андрей заметил, что пара страниц из тетради Г.Н. были аккуратно удалены!? И в этом месте снова вложена записка для Андрея. Профессор извинялся, что пишет отрывисто, тезисно. Он себя плохо чувствует.

«Другие, может (… неразборчиво…) факты и соображения… устно… Мария и Вера…».

Г.Н. написал еще несколько незначительных (вроде бы) страниц.

«Рок ворвался через эту дверь! Но люди должны узнать правду».

«Двери в крепостных стенах византийцы украшали орнаментами-оберегами. Но Сатана вошёл…»

«Мехмед был восхищен собором Святой Софии и сказал: «Здание будет использоваться для Аллаха». На следующий день крест падает наземь и… Разрушенная и разграбленная Византия в течение веков будет одновременно сковывать духовное и культурное развитие равнодушной доселе Европы и разжигать огонь Возрождения…».

Какая мудрая грусть истинного историка была в этих последних строчках профессора, нашего дорогого Титаныча.

Андрея Петровича вновь пронзила мысль: Храм Священной Премудрости един для всего человечества! Но где дорога, где путь к нему?

Он прогулялся по саду в глубокой задумчивости. Чья-то рука легла ему на плечо сзади. Ах, это Ирина.

— Время обеда, Андрей Петрович. Бабуля не любит опозданий.

— Разрешите, милая, задать вам один вопрос, — Андрей неуверенно посмотрел девушке в глаза.

Та опустила глаза и слегка покраснела.

— Я знаю, о чем вы. Это бабушка удалила из последней тетради дяди несколько страничек. Но вы должны понять этот ее шаг. Во-первых, она это сделала еще до знакомства с вами. Во-вторых, даже сейчас, когда она доверяет вам, она не имеет права до времени раскрыть все карты. Наш род на протяжении двух веков берег свои секреты. И мы должны. А время узнать о них вам, дорогой Андрей Петрович, придет тогда, когда Верочка с вашей помощью раскроет ряд других секретов. Простите.

— Да, конечно. Я понимаю. Мне лишь не совсем понятна моя роль. Чем я могу помочь?

— Я этого не знаю. Вернее, не знаю точно, в деталях. Но бабуля и дядя Видят ваше Назначение. Вы умеете Видеть. И вы поймете Слово Знака. Я плохо умею все это объяснять.

— А… — начал было Андрей.

— А листочки эти из тетради, пергамент и некоторые архивы наших предков находятся у сестры.

За обедом Мария Родиславовна была особенно торжественна и даже величественна. Говорила четко, решительно, строго глядя в глаза Андрея. Но Андрей Петрович теперь уже не обижался. То ли привык, то ли понимал, что на него возлагается особая миссия. Так вот, наверное, старый генерал-отец провожает на войну своего сына, молодого капитана. О том, что Ириша тоже отправится в путь, она не проронила ни слова. Вероятно, ей было тяжело говорить об этом.

Спина прямая, голова высоко поднята, в кулачке зажат какой-то предмет.

— Завтра утром Платоныч отвезет вас с внучкой в Петербург. Возьмите в дорогу что-то из нашей библиотеки. И обязательно вашу повесть о Павле. Вера должна прочесть, — сделала паузу. — Ириша хочет показать вам флигель, там она планирует поужинать. Это вам талисман на удачную дорогу. Мужчины в нашем роду его брали с собой, покидая дом, — она протянула руку и разжала кулачок, добавив, — и берегли женщин, что были рядом.

Миниатюрный компас, старинный, теплый от ладошки Марии Родиславовны.

— Спасибо, я очень тронут. Честно. И еще, мне не хочется уезжать из вашей удивительной усадьбы, я привык к вашему дому, к вам с Ириной. — Андрей был взволнован.

Несмотря на все обстоятельства и неожиданности, встретившие его здесь, работу с бумагами Г.Н., усадьба привнесла в душу Андрея одновременно и умиротворение, и силу, но и малую толику тревоги о будущем. Не находя больше слов, но желая выразить искреннюю признательность и готовность, Андрей Петрович поклонился и поцеловал руку пани Марии так, как это делали в галантном XIX веке.

Та наградила его улыбкой! Но тут же твёрдо сказала:

— Ну все, Андрюша, довольно, довольно. Буду вас ждать. Ждать с победой. До встречи, — и ушла, с прямой спиной, с высоко поднятой головой, с сухими глазами.

— Ого, Андрей Петрович! Как ласково назвала вас бабуля. И как вы поклонились и поцеловали руку! Настоящий гвардейский поручик! Я завидую, — девушка тоже одарила его улыбкой и добавила: Бабуле сестра сказала, что я еду в Италию на недельку отдохнуть. Ну… и быть рядом… с Верочкой, «на всякий случай». Сначала в Сиракузах.

Зашли в библиотеку. Девушка присела в кресло, начала листать какую-то книгу. Андрей рассеяно бродил взглядом по книжным полкам.

— Да, вы правы, — она опять прочитала мысли. — Женщины любят мужчин-победителей! А кроме того, вы сюда еще вернетесь… и не раз… и надолго…

— Вы думаете?

— Я знаю. Мальтой вряд ли закончится наш поиск.

— Скажите мне, милая, ваша сестра тоже читает мысли?

— К сожалению нет. — Она задумалась. — У Верочки все еще сложней. Ее психическая энергия трансформирована таким образом, что все силы сосредоточены на каких-то сложнейших математических или, скажем, шахматных задачах, и мелкие вибрации от людей и событий она отбрасывает. У нее идеальное «плетение» мысли, — засмеялась. — Не зря она любит плетеную мебель. Она ищет не Слово Знака, не образ, а Код Знака, т. е. главный, точный узор.

— Да… — протянул Андрей. — Вы в Сиракузах будете дня три-четыре? — Андрей подбирал слова.

— Я не знаю точно, — во взгляде и ожидание, и грусть, и тревога, и все то, что отражается молодых особ с прекрасной наследственностью.

Ирина вдруг встала, пошла к себе в комнату, договорившись встретиться на террасе через час.

Андрей взял с книжных полок два томика Бродского, причем прозу. Его интересовали впечатления поэта о Стамбуле и Венеции. Взял также «Гений места» Петра Вайля. Ну и прекрасно. И достаточно. С этими попутчиками не заскучаешь.

Он отнес книги в свою комнату, вздемнул минут тридцать, потом встал, умылся, причесался и вышел на террасу.

Девушка ждала его, перебирая что-то в двух больших «челночных» клетчатых сумках.

— Вот и вы, Андрей Петрович. Будьте рыцарем, помогите донести до флигеля.

— С удовольствием! А что там? — полюбопытствовал Андрей шутливо.

— Секрет, — засмеялась она.

Андрей бодро взял сумки по полпуда каждая. Да уж, рыцарь-тяжеловес. Что там у неё?

Вот и флигель.

— Здравствуйте, Андрей Петрович. Проходите к нам, будем рады. — Анна Никитична была в переднике, волосы подвязаны косынкой, руки в муке. — Извините, вид у меня… но Иришка сказала, что вам понравились мои пирожки…

— А что, на ужин будут пирожки? — улыбнувшись, спросил Андрей.

— Да, конечно, — засмеялась хозяйка. — И с собой завтра возьмете в Питер. Девчонки совсем тощие.

— Сегодня он пусть ест сколько хочет, а завтра я буду выдавать поштучно, — прищурившись, заявила Ирина.