Малышка из трущоб

Усмехнулась своим мыслям, глядя на «произведение искусства» и потянулась за орехами, чтобы сделать каменистый берег для моей сеньоры.

Миска странным образом переместилась по столу. Подняла голову и столкнулась с голубыми глазами нефтяника: мужчина непринуждённо закинул пару орехов в рот и захрустел.

Подавила улыбку, размышляя, как быть. Это ведь провокация? Я должна или заговорить или попытаться забрать миску.

– А как ты отдохнул? Уже смотрел местные достопримечательности? – обратилась Снежана, наматывая каштановый локон на палец. Мы с Прадовым вели молчаливую борьбу. Он как бы говорил: «Ну? Сможешь? Или будешь и дальше меня игнорировать?»

А я такая молчу: «Я слишком занята скульптурой, чтобы вас игнорировать», что-то вроде того.

– Я умру от любопытства, понимаешь? – нефтяник сдался первым, полностью игнорируя вопрос участницы.

Если он продолжит так себя вести, то проблемы возникнут у всех, и он это знает. Хочет, чтобы я играла на его условиях; то есть общалась и не избегала.

– Это Сьюзи. Она готовится стать «мисс Африка» сто лет до нашей эры. Отдайте, пожалуйста, орехи, – говорю вполне серьёзно и смотрю так же, без тени веселья.

Прадов мужественно не смеётся, но слышится, вполне себе, ржач сценариста и оператора. Девушки недоумённо переглядываются, Лена неприязненно морщится и отворачивается.

– Разве ей уже исполнилось восемнадцать? – мужчина включается в игру.

Ну, зачем? Нас же снимают! Ну, сиди и кокетничай с участницами, я ведь даже вопросов не задаю, вообще уже с газоном слилась, почти незаметная, разве, что не зелёная.

– В прошлом году, – пафосно отвечаю и забираю орехи.

– Кажется… эм-м… – мужчина поджал губы, чтобы не рассмеяться. – Кажется, у неё укатился глаз.

Смотрю на тарелку и возвращаю черничку на место.

– Это нос, – ровно отвечаю и начинаю выкладывать берег.

– Что ты спрашивала? – Прадов невозмутимо поворачивается к Снежане, посмеиваясь.

М-да…

Весь оставшийся завтрак прошёл примерно так же. Прадов отвлекался на меня, хоть и старался этого не делать. Мне пришлось съесть Сьюзи, сложить руки на столе и замереть. Но даже это не особо помогло. Нефтяник поинтересовался, о чём я так задумалась, что перестала дышать. Может, это моё очередное изобретение.

После съёмок, девушки отправились собираться на пляж, как и съёмочная группа, чтобы всё установить и подготовить, а нас вызвал Слава в свой «кабинет».

– Артём, что ты творишь? – вскипел режиссёр: прошёл в комнату и открыл бар. Алкоголь с утра не то, что ему сейчас нужно, мне так кажется. Нефтянику тоже. Он молча подошёл и забрал стакан, вернув его и бутылку виски на место. Слава вздохнул и сел в кресло. – Вы срываете съёмки. Это ведь твои же деньги…

– Ещё Простакова, – любезно напомнил нефтяник, глядя на меня, словно я Простаков.

Оо! Не знала, что сценарист тоже в этом деле.

– Фигня, вырежем, – в дверях появился Алексей собственной персоны, чмокнул меня в щеку и пожал Артёму руку. – Необязательно снимать завтраки каждую неделю, Артём и так скачет как клоун, выполняя наши задания. Кстати «фанты» он утвердил.

Я перевела удивлённый взгляд на нефтяника: «Что ты утвердил?», а вслух ни слова.

Мужчина скривился и потёр переносицу.

– Это не худшая идея, – оправдываясь, произнёс он. – Были варианты «бутылочка» и «семь минут в темноте». Я выбрал менее безобидное, тем более, водящим буду только я.

– Но волейбол придётся отыграть нормально, – вмешался сценарист. – Девушки уже начинают подозревать, что тебе проект не очень-то и нужен. Может подняться «бунт», тогда точно всё сорвётся. Постарайтесь не привлекать внимание.

«Я и не планировала», – подумала, но промолчала.

– Можно, я пойду? – обратилась к Алексею, глядя на Прадова. – Чтобы не привлекать внимание, – съязвила, не сдержав улыбки.

Артём проводил меня спокойным, задумчивым взглядом и обратился к сценаристу, но я уже захлопнула дверь, услышав только начало фразы: «Алиса будет…»

Что Алиса будет, я узнала позже.

***

В бухте разбили целый импровизированный лагерь. Даже накрыли раскладные столы, лежаки с зонтиками, и кучу вещей нужных для съёмки. Прадов уже был здесь: помогал Илье, а девушки натирались лосьоном, рассматривая рельефное тело нефтяника.

Я села на песок и достала альбом. Мужчина, заметив меня, ненадолго замер и продолжил заниматься делом.

– Давай натру спину и плечи, а то «сгоришь», – обратился рядом присевший Алексей.

– Попрошу Нину, – отмахнулась я, не желая провоцировать слухи.

– Она занята: бегает по поручениям Славы. Это комикс? – удивился мужчина, заглянув в альбом. Молча кивнула. – Это что Прадов? – изумлённо воскликнул он и рассмеялся. – Подожди, его что, мячом приложило? Это ведь он?

– Нет, это другой нефтяник, – машинально ответила и цыкнула, прикрыв глаза, понимая, что прокололась. – Ладно, это Прадов. Только незачем так кричать.

– Артём! Иди сюда! – проигнорировал меня сценарист, забавляясь.

Нефтяник что-то сказал Илье и направился к нам. Девушки искоса за ним наблюдали.

Обречённо прикрыла глаза и альбом.

– Не убирай, – возмутился Алексей. – Посмотри, что тут, – усмехнулся он, передавая комикс Прадову.

На моих картинках мужчина падает в разных позах с глупым мультяшным лицом в лучших традициях аниме, но узнать его не трудно.

Мужчина кинул на меня вопросительный взгляд и открыл альбом. С каждой секундой, в глазах загорались весёлые искорки.

– Это месть? – веселясь, спрашивает он, выгнув бровь. Лучше бы надел футболку, так мне проще с ним говорить.

– Не понимаю, как так вышло, – непринуждённо пожала плечами и потянулась за комиксом.

– Я так и не забрал альбомы, – не спеша ответил нефтяник.

– Вечером заберёте, – потянула комикс, но не тут-то было. Прадов цепко ухватился.

– Но я уже позвонил Никольскому, – также невозмутимо произнёс он, глядя мне в глаза.

– Хорошо, – потянула комикс, но безрезультатно.

– Он ждёт, когда я отправлю их ему бандеролью. Поедем? – и взгляд такой внимательный, ожидающий.

Что ответить? Почему я с ним всегда попадаю в тупик?