Мама для дочки бандита

– Хм, я что тебе мальчик безусый? У меня есть другие способы давить на людей.

Богдан сузил глаза:

– Кто это? – сипло спрашивает Богдан.

– А ты удивишься, – прихлопывает в ладоши мужчина, – спорим не угадаешь?

Он веселится в тот момент когда у меня волосы на голове от ужаса шевелятся.

– Кто? – хрипло спрашивает Богдан.

– Да “друг” твой, бандюган. Провозгласивший себя всея отцом вшивых нищебродов.

– Врешь, – шипит Титов.

– Я – нет, – хмыкает мужчина и подойдя к столу вытаскивает из ящика, какие-то бумаги.

Только, когда он бросает их на пол перед Богданом, понимаю, что это фотоснимки.

Мне было интересно что там на них, но страх от того, что снова могу привлечь к себе внимания заставил сидеть неподвижно на месте.

– Так это ты подослал Акима, – горечь наполняет голос парня, – ты и впрямь хотел убить мою дочь? – он поднимает взгляд на отца и я вижу в нем лютую ненависть.

Видимо Богдан что-то разглядел на фото. Потому как снова обвиняет отца.

– Ну нет, я не до такой степени бессердечный, Богдан, – отрицает Титов-старший очевидное, – я хотел ребенка пристроить в какой-нибудь детский дом, на хороших условиях. Мне хоть твой ребенок и в тягость, но все же не чужая кровь. Ребенка бы я обеспечил. Да и мать пока жива ездила бы к ней.

– Так мать все делала по твоей указке? – уточняет парень.

А мне становится до дрожи в теле страшно от того, насколько богатые люди оказываются жестоки. Деньги, власть. Все это вкупе уничтожает людскую человечность.

– Сегодня же договорюсь с Никольском об ужине. Пусть он подготовит Карину. Надеюсь она окажется не такой тупой как ты, – игнорируя вопрос сына, рассказывает о своих планах мужчина.

– Какой же ты подонок. Вы хотя бы понимаете, что калечите судьбы других людей? – переводит взгляд с фото на отца Богдан.

– Это вы себе их портите. Ты думаешь я желал жениться на твоей матери? У меня в далеком прошлом тоже были свои мечты и планы на будущее, но меня никто не спрашивал. Отец приказал, я сделал. Надеюсь ты понял, на что я намекаю?! – вздернул бровь Титов-старший.

– Понял, – прорычал Богдан.

– И вот эту свою шарашкину конторку тебе тоже придется закрыть. Нужно взрослеть Богдан. Перенимать бизнес отцовский. Договорились?

Мне кажется я услышала в тот момент, как скрипнули зубы Богдана. Он был явно не готов к тем условиям о которых говорил отец.

– Ну… давай сын решайся. Мне некогда с тобой лямку тянуть, – Богдан смотрит на него исподлобья.

Потом переводит взгляд на меня и рычит сквозь зубы.

– Согласен.

Я зажимаю рот, чтобы не издать стон.

– Вот и отлично. Слава Богу, договорились, – картинно вздыхает Титов-старший.

Его видимо все это забавляет, так как настроение мужчины совершенно изменилось и он из жестокого тирана неожиданно становится самим добродушием.

– Отпустите уже его, – приказ звучит холодно и нас с Богданом отпускают.

И я спустя секунду уже оказываюсь в руках Титова, он осматривает меня цепким взглядом.

– Неранина? – в голосе слышу тревогу.

– Испугалась просто, – отрицательно качаю головой.

И разрешаю себе дотронутся до разбитой губы парня.

– Ничего, все заживет, – отвечает он.

И я ощущаю как в этот самый момент между нами происходит что-то необъяснимое, что-то, что заставляет мое сердце выпрыгивать из груди, и по его часто пульсирующей венки на виске, я знаю что и его сердце стучит быстрее положенного.

– Нина, принеси ребенка, – мы оба замираем при этих словах.

Взгляд Богдана темнеет и он поворачивается к отцу лицом, заводя меня за спину. Обнимает одной рукой.

Я прижимаюсь к нему настолько близко, насколько возможно.

Господи! Ну почему все так сложно?! Разве не достаточно я уже в жизни потеряла? И недостаточно потерял Богдан? Почему же мне снова приходится проходить через потери?

– Мать, сейчас принесет тебе ребенка. Может проститься с ней и с этой… – иронично ухмыляется он, – только без лишних телодвижений Богдан. Уже ничего не изменить. Не заставляй грешить прошу, – жестко заметил мужчина.

В этот момент дверь в кабинет открылась и на пороге появилась Нина Алексеевна с Вероникой на руках. Я почувствовала, как напрягся Богдан, как его мускулы затвердели, превращаясь в камень. Он словно приготовившийся для атаки хищник, замер перед прыжком.

– Здравствуй, Богдан, – услышала приглушенный голос Нины Алексеевны.

Титов тяжело задышал.

Я услышала из-за его спины мерное цоканье каблуков об пол, приближающийся к нам.

– Дай ему дочь. А сама можешь пока проводить няньку. Спасибо тебе милая за помощь. Деньги ты получила? – цинично спрашивает Титов-старший.

– Да, спасибо, – ответил знакомый голос.

Я выглянула из-за плеча Богдана. Мне было интересно посмотреть, неужто и правда эта Соня похитила Веронику.

И точно. Девушка переминаясь с ноги на ногу, стояла в дверном проеме. Искоса бросая короткие взгляды в нашу сторону.

Я с одной стороны понимала, что у девушки просто не было выбора. Отказать Титову-старшему, это сродни тому, что пойти на самоубийство, но …

Как же это было ужасно жестоко по отношению к Богдану. Я ненавидела его отца с каждой секундой все больше и больше.

Когда Нина Алексеевна подошла к сыну, он наконец-то освободил меня из захвата и позволил выйти из-за спины.

– Я так и думала, – досадливо поджала губы, когда увидела меня, женщина, – ты все-таки увлекся этой девчонкой.

Нина Алексеевна говорит очень тихо. Ее слова почти еле различимы.

– Дай ее мне.

Богдан забирает дочку у матери и словно огромная скала, расправляя плечи отгораживает нас троих от всего мира.

Парень отрывая взгляд от лица Вероники, смотрит на меня и я вижу в его взгляд плещущейся страх отчаяния и боль .

– Я тебя прошу Настя. Береги ее. Я постараюсь вас найти, как только получится, – он говорит почти одними губами, но я слышу каждое его слово.

– Я обещаю заботиться о ней.

Богдан передает мне Веронику и как только малышка оказывается на моих руках, он склоняется к моему уху и я слышу как его голос дрожит.

– Только не бросай ее. Я обещаю, что приду за вами, – в моем горле застревает ком.

Он придет. И я верю ему.

– Ты сам подписал ей приговор, – словно остро заточенная сталь, разрезает металлический голос матери, наше притяжение с Богданом.