Мама для дракончика или Жена к вылуплению
Шрифт:
Я отложил папку обратно на стол и холодно осведомился:
— И какое отношение все это имеет к моей супруге?
— Это же она довела земли своего рода до такого состояния! — рычал старый дракон так уверенно, что у меня внутри даже шевельнулось сомнение.
Возможно ли?
Возможно ли, что Камилла может иметь к этим делам какое-то отношение? Что я вообще знаю об этой девушке? Что она хорошо ладит с детьми и хотела позаботиться о судьбе брата после своей смерти, но что было до? Каким человеком она была до болезни? Даже Кевин, который мне ее представил, не был с ней знаком до
Впрочем, сейчас не время думать об этом, публично я должен защищать свою жену, что бы ни случилось:
— Камилла была исключена из завещания, какое отношение она к этому имеет?
— Конечно, наворотила дел и в кусты. Вместо того, чтобы, как послушная дочь, выйти замуж за мужчину, которого выбрал для нее отец... о времена, о нравы!
— Это личное дело мое, моей супруги и ее семьи, герцог Морбертон, — холодно произнес я.
— Ну, да, — хохотнул он в ответ, — наверное, если бы ее папаша знал, какую партию способна составить девчонка, он бы не стал...
— Герцог Морбертон, прошу не оскорблять мою жену! — все же рыкнул я, по рукам, которыми я вцепился в ручки кресла, заплясали язычки пламени, впрочем, не причиняя вреда камзолу. — Еще раз повторяю вопрос: какое отношение Камилла, которую вычеркнули из рода, имеет к неприятностям виконства? Разве не опекунский совет должен был заботиться об этих землях?
— Но также она подала в суд и выиграла опекунство над своем братом Дэниелом, бароном Эйширом, или ты не знал?
— Конечно, я знаю, Дэниел живет вместе с нами в имении, — я заставил себя немного расслабиться.
— И тот позорный суд, который она устроила, не в силах договориться со своими родственниками...
— Я полагаю, родственникам Камиллы следовало отступиться, не доводя дело до суда. Она прекрасно заботится о мальчике и является ближайшей родственницей.
— Но Дэниел Эйшир — не просто ребенок, он виконт, опека над ним предполагает также опеку и над виконством!
— Вовсе нет, — возмутился я. — По решению суда Камилле доверили только заботу о ребенке, а виконству Опекунский Совет назначил управляющего.
— Да, управляющий был, но он должен был отчитываться перед опекуншей наследника, а через год она сама отказалась от его услуг.
— Ничего подобного, он проворовался и сбежал! — возмутился я, ведь я же подавал документы и получил выписку из архивов. — Я написал жалобу, как только об этому узнал!
— О, да, конечно! Она нашла мужа со связями, который должен исправить все, что она там натворила.
— Прекратите уже бездоказательно обвинять Камиллу! Решение суда не позволило ей принять управление виконтством на себя, она не получала даже ренту для заботы о брате, управляющий перед ней не отчитывался...
— Это же бред! Такого решения суда быть не может! Ты видел его, читал, держал в руках?
Я осекся. Действительно ведь не видел. Но у меня не было поводов не доверять Камилле. Если бы ей дали все права опекуна наследника, ей не пришлось бы скитаться где-то, работать гувернанткой и торговать зачарованными травами.
— Я попрошу Камиллу найти решение суда, как только мы приедем домой.
Что бы здесь ни происходило, я разберусь. В любом случае, я вижу здесь ошибку Опекунского совета. У меня есть несколько справок, в которых сказано, что после ухода первого управляющего, остальные кандидаты не брались за это дело, а быстро уезжали.— Потому что от их услуг отказывалась твоя жена! — эмоционально взмахнул руками старый дракон.
— Но она даже не проживала в виконстве все эти годы, как она могла отказываться?
Судя по виду старого дракона, он полагал, что все очевидно: Камилла меня просто обманывала. Она жила, она правила, она довела виконтство до разорения, а потом сбежала и вышла за меня замуж. Я мог бы поверить во что-то подобное, если бы речь шла о другой безответственной и легкомысленной женщине, но Камилла?! Я знал ее другой. Могло ли ее поведение до болезни настолько сильно отличаться?
— В любом случае, — вздохнул герцог Морбертон, — ты должен знать, что теперь уже поздно. Начато официальное рассмотрение данного вопроса. Виконтство слишком сильно пострадало, слишком много жалоб не только от жителей, но и от соседей. На Совете Лордов поднят вопрос о передаче виконства в другие руки.
— Что?! Но ведь Дэниел несовершеннолетний, его не могут лишить статуса, ведь не он управлял землями. Это Опекунский совет виноват!
— У Дэниела есть опекун. Если опекун не справляется со своими обязанностями, земли не должны страдать. В списке проблем виконства не хватает только чумы и нашествия нечисти, ты не находишь, что этого достаточно?
Я ощутил, как внутри начинает печь мое собственное пламя, причиняя боль. Я поклялся заботиться о маленьком виконте и поспособствовать тому, чтобы наследство перешло к нему в руки в целости и сохранности.
— После свадьбы я — опекун Дэниела, а значит именно я буду отвечать за виконство.
— Если ты влезешь в это дело, то можешь потерять все, тебя тоже могут признать негодным для управления герцогством.
— Что от меня требуется? Как далеко зашло разбирательство? Будет суд, нужно нанять адвоката?
— Решать будет Совет Лордов на закрытом заседании, — смерив меня мрачным взглядом, ответил старый дракон. — Если уж ты так серьезен... думаю, ты мог бы привести эти земли в порядок и воспитать из маленького виконта приличного владельца земель, нареканий к герцогству Роквистер, насколько мне известно, никогда не было... хорошо... я постараюсь оттянуть заседание Совета Лордов по этому вопросу до осени.
Я поднялся с места и поклонился:
— Благодарю. Я уверен, это какая-то интрига, возможно, это специально подстроено, чтобы лишить Дэниела его земель.
— А я уверен, что это твоя супруга во всем виновата. Но, если ее ошибки будут исправлены, я не против. Лишать мальчишку статуса за проделки его сестры, по-моему, несправедливо. Ладно, иди уже, — он махнул рукой. — Слуга проводит тебя обратно в бальный зал.
Я не стал спорить, хотя мне очень хотелось, и просто вышел в коридор. Там действительно оказался вежливый слуга в ливрее королевских цветов: белой с золотом. Он проводил меня по запутанным коридорам обратно в тот альков, через который я и покинул зал до того.