Мама года или Замуж за гада

Занефир непонимающе смотрел на маму, он не хотел чтобы она умирала!

Граф тяжко вздохнул и положил руки Оле на плечи. Ее била мелкая дрожь от волнения, а глаза блестели.

– И тебе здравствуй.
– смиренно молвил Степан.
– Давай сначала присядем, а потом спокойно поговорим, да? Смотри, как сына испугала.
– Эрика перевела взгляд на Зефира, готового вот-вот расплакаться, ведь его мама собралась умирать. 

Задокументировано! Даже слово такое страшное, что еще больше жути на драконенка нагнало.

“Мама, ты правда умрешь?” - подрагивающим голосочком раздалось в голове и сердце сбилось с ритма.

Эрика присела, взяла лицо мальчика в свои руки и проникновенно заглянула в глаза.

– Ну конечно же нет, мама будет жить вместе со своим Занефиром долго-долго!

“Ты врешь! Веце говорил, что мама заболела! Значит, теперь ты умрешь!” - дальнейшая речь слилась в протяжное звонкое “Уаааа!”. Мальчик горько зарыдал, и рев звучал не только у Эрики в голове.

Олимпиада крепко обняла сына. Как же ей стыдно, вместо того, чтобы посвятить себя своему ребенку, она строила воздушные замки о жизни с Керналионом, который в итоге оказался тем еще гадом!

А ведь она даже не может предположить, сколько лет проживет, а тратила время на того козла!

– Прости мамочку, Зефир! Мама всегда будет рядом!
– вторя сыну, заревела Эрика.
– Мама никогда тебя не бросит!
– вина терзала душу, а осадок от неприятных событий дня превращал маленькую проблему в глазах Эрики в настоящий конец света. 

Ну как тут не расплакаться?

Как только она умрет, Зефир останется совсем один, кто о нем позаботится, кто отведет утром в садик, кто станет воровать для него магию?

На что же она обрекла его своими необдуманными поступками!

– О Господи…- простонал Кифен, глядя на маленькую драму семейства Дамб.
– Веце, срочно сюда!
– проговорил он уже в артефакт. 

Полукровка тоже не знал, что делать с женскими и детскими слезами, поэтому они позвали Свету. Но Света в прошлом своем была девушкой и потому имела тонкую душевную организацию. Пока пыталась успокоить Эрику и Заира - вникла в суть трагедии и тоже прослезилась. 

И теперь Веце и Кифен стояли и встревоженно наблюдали за тремя горько рыдающими. 

Света сочувствовала Оле, Оля извинялась перед сыном, Зефир отказывался верить матери и каждый раз брал новую ноту в громком завывающем “Ааууу” и “Ууааа”, так, что уши закладывало.

– Успокоились, наконец?
– спросил Степан спустя полчаса, когда голоса стихли и лишь изредка раздавались почти беззвучные всхлипы Занефира.

– Да.
– скомкано выдавила Эрика осипшим голосом, утирая рукавом Зефиру слезы. Кифен человек широкой души, за что Эрика ему безмерно благодарна.

– Да что ты понимаешь, сухарь!
– оскорбилась словами мужчины Света, звучно шмыгая носом. Вампирюга бесчувственный, у Эрики такое горе, а он...

– Ну да, куда мне, древнему, до вас.
– всплеснул руками Степан.

– Ты! Ты...бессердечный!
– вспыхнула Света, - Черствяк! Эгоист! Педант! Мизантроп!!!
– и выскочила из комнаты, хлопнув дверьми. Двери громко ударились о косяк, отлетели к стене и сломались, наполовину отрываясь от петель.

– Вот поэтому герцог и ссылает переселенцев куда подальше и до нормальной работы не допускает.
– осуждающе сказал Веце, испепеляя испорченные двери магией. 

– Нет, ну ты слышала, Оля? Я, оказывается, эгоист и мизантроп! Вот и подбирай потом бедняжек-переселенцев на улице.
– возмутился Кифен, вытаскивая из пространственного кармана пирог и печенье.

Зефир тут же отлепил заплаканное лицо от материнского плеча, поднял покрасневшие глазки на вампира и показал пальчиком на еду, всем видом крича “Хочу!”.

Эрика чуть улыбнулась, с Светой она в корне не согласна.

 Кифен, он же вообще золотой человек! Ну правда! 

Именно за таких надо замуж выходить - и добрый, и понимающий, и щедрый, а какой внимательный! Он же целую детскую площадку в саду построил только ради Зефира, ей лекарство просто так делает, Заиру книги для чтения купил и учит ребенка зельеварству.

Ну разве не идеальный мужчина? 

Вампир, конечно, но кто без минусов? Сейчас такие времена, что все вокруг немножко вампиры, так что это ничего страшного.

– Спасибо.
– искренне сказала Эрика, сидя в кресле с Занефиром на коленях.
– Ты нам так помогаешь, не знаю даже как тебя отблагодарить.
– Кифен добродушно хмыкнул и поставил бокал с кровью на столик.

– Брось, Оля, я же от чистого сердца. Расскажи лучше, что у тебя случилось.
– дракончик напрягся, превратившись в комок оголенных нервов и встревоженно забегал глазками от мамы к графу.

Ах, про что же они будут говорить? Мама же больше не скажет, что умрет?

– Я думаю он может неправильно меня понять, так что давай поговорим наедине?
– сказала Эрика, поглаживая сына по голове.

Вернулся Веце, чтобы забрать Занефира, но тот отказывался уходить, до тех пор, пока Степан торжественно не поклялся защищать его маму и обязательно вылечить её, чтобы она могла еще очень долго жить рядом с Зефиром.

Глава 8

– Оля, ты понимаешь, о чем говоришь?
– осуждающе проговорил Кифен.
– Одно дело обижаться и мстить, но другое дело мстить себе во вред.
– вампир знал, что вести конструктивный диалог с Ибениром не просто, а Олимпиада вообще к дракону, бедняжка, на всю жизнь привязана.

Но из-за семейного конфликта идти и лишать себя запасного круга - второй личности, не разумно. Степан понимал, такое случается - Оля в этом мире меньше года, и хоть и кажется, что полностью освоилась, все еще не смирилась со всеми реалиями. Потому и бросается опрометью из крайности в крайность.

– Это никак мне не навредит.
– заотрицала Эрика. Ну и не будет больше Эйрики Дамб, останется только Эйрикур, не велика беда. Все равно ей в мужском обличье во много раз проще живется.

– Оляяя, - Дамб казалось, что вампир упрекал ее даже взглядом.
– до конца жизни прикидываться мужчиной, только из-за того, что хочешь насолить Керналиону. Глууупо.
– попаданка насупилась. Да знает она, что идея дурная, но ничего лучше в голову все равно не приходит.

– У тебя есть другие варианты?
– с таким же упреком спросила Эрика. Граф кивнул.