Мама на фоне измены

Но тут становится неприятно и ощущение голода пропадает в мгновение ока.

Постеснялась быть невежливой, етишкины пассатижи! Что за френь!

— Я могу по пальцам пересчитать всех тех, кто на острове в первый раз — меж тем продолжает девушка, двигаясь от плиты к буфету, а потом к столу — и не опоздал, фотографируя и снимая местные красоты.

Я, глядя на хозяйничащую девушку и слушая ее преспокойные объяснения, даю себе затрещину и приказываю успокоиться. Мир не крутится вокруг меня и людям нет дела до меня. Все случившееся со мной — это не более чем череда досадных и неотвратимых обстоятельств. Все обязательно закончится. Не стоит искать врагов там где их нет, особенно в тех кто знает меня пару-тройку минут.

— Тебе может быть помочь? — спрашиваю я, наблюдая огромное количество тарелок и приборов на столе. — Говори, что делать?

Они множатся с какой-то невероятной скоростью.

— О, нет! Не нужно. Я кайфую, когда готовлю завтрак. Это мой любимый прием пищи и я обожаю вот это всё. Особенно, когда могу поразить воображение гостей.

Она жарит тосты и режет авокадо, вылавливает из кастрюли яйца пашот и орудует огромной мельницей для специй.

— Хотя, нет, я передумала, — говорит она, видимо сжалившись над моим неприкаянный видом. — Помой виноград и отдели его от ветки, а я пока проверю, что там с детьми.

Она ещё говорит о том, что мальчишки не любят принимать душ и вечно оттягивают этот момент.

— На Кирилла в этом вопросе полагаться нельзя. У него вечно дела. А на самом деле он просто такой же.

Последнее она говорит шепотом, почти что мне на ухо и, кажется, что в этот момент я и расслабляюсь.

Стараясь не подвести хозяйку, я мою ягоды, наполняя ими стеклянную чашу.

Дом с каждой новой минутой оживает все больше, наполняясь звонкими голосами детей, смехом взрослых. Они пребывают на кухню, рассаживаются, суетятся у холодильника размером с мою кухню, знакомятся-здороваются и говорят-говорят-говорят на языках, кажется, всех стран.

— Тогда договорились, — слышится голос Кирилла с коротким оханьем. — Места хватит всем.

Я слышу Прохорцева и даже вижу его краем глаз с мальчишкой на плечах, пока объясняю своей соседке по столу, чем же я занимаюсь. Мой французский не так хорош, как тот же английский. Но откровенно лажает стоит мне бросить взгляд в сторону Кирюхи ещё раз.

Причина моего логоневроза не в нем, а в том в чьей компании он появляется.

Не знаю чему я удивляюсь больше — самому появлению Бурова или тому в каком облике он предстает. Он, словно призрак далёкого прошлого и выглядит иначе без своей идиотской бороды. Он тот Пашка, который целовал меня напрощание на пороге моей квартиры в Питере.

— Кать, вы знакомы? — интересуется Киря, найдя меня за столом. — Одним рейсом летели!

— Ну надо же! — отвечаю я, сразу открещивались от этого знакомства. — Как оказывается тесен мир!

Я мотаю подбородком из стороны в сторону. Хотя, на самом деле мне хочется рассмеяться и сказать иное. Чуть было не вышла за него замуж и это ли не повод для призадуматься над вопросом: а знала ли я его вообще?

— Тогда надо представить! — говорит Киря, не обратив внимание на мою подколку. — Народ знакомьтесь!

Пока Прохорцев обращается к друзьям, объявляя о том, что за прекрасный человек к нему приехал — и друг, и компаньон, и инвестор, во многом благодаря которому остров развивается и растёт. Я общаюсь с иностранцами, которым не важны рукоплескания в сторону Пашки.

— Разве то, чем ты занимаешься не является лженаукой? — осведомляется Элен, сооружая на своей тарелке башню из хлеба, овощей и яиц.

— Не претендую на научную степень, — отвечаю я, вздыхая близкому соседству Бурова. — Просто стараюсь помочь людям понять себя.

Я говорю о сомнениях, что практически никогда не оставляют человека, ем, общаюсь, путаюсь в словах, смеюсь уточнениям, не замечая Пашку от слова "никак", а после завтрака так и вовсе сбегаю с виллы в город, воспользовавшись новым знакомством с французскими гончарами. Удивительно, что кто-то делает облицовочную плитку вручную. Я всегда думала о том, что это глубоко фабричный процесс.

— Ты очень удачно приехала — смеётся Элен, запуская пальцы в развевающиеся на ветру волосы. — Мы помогаем Тами с мытьём посуды взамен на то, что она кормит нас завтраками.

— Завтра твоя очередь, — улыбается Клод, посмотрев в зеркало заднего обзора.

Какие же всё-таки красивые эти двое — загоревшие, улыбчивые и целеустремлённые.

— Она не сказала мне об этом, — отвечаю я, глядя на яркий край за пределами джипа. — Те, кто приехал последним встаёт в конец дежурства?

— Именно.

Вспоминается Буров, который приехал одновременно со мной. Но я, если надо подежурю за него, вымою за ним тарелку, только бы он сдержал обещание и уехал как можно быстрее. Как только это произойдет, я надеюсь, что у меня наконец пропадет неприятное ощущение в середине груди в котором, как в клубке проглядывается и обида, и недовольство, и ощущение не своего места.

— Ничего себе! — говорит Олеська, заполняя кружочки теста картофельной начинкой. — Вот это у тебя знакомые!

Я жму плечами, глядя на то, как готовит подруга, пока другая, Люба обслуживает клиентов, а третья Лида стоит на горячем. Не вижу ничего особенного в богатых людях уже давно. Куда больший интерес у меня вызывают люди другого сорта.

— Сам Прохорцев!

— Что не так с Кириллом, кроме того, что он неприлично отъелся и разбогател? — интересуюсь я, натягивая перчатки.

Вдвоем лепить быстрее, чем в одиночку. Особенно при такой то жаре.

— Он зазнался, — говорит Олеська, принявшись закрывать уши из теста. — Возомнил себя мэром острова!

Я не успеваю ответить.

— Устроил самый настоящий рэкет.

— Что?! — переспрашиваю я с чувством глубокого шока. — Ты серьёзно?

Люба проходит к морозилке, чтобы взять из нее пакет замороженных "ушек".

— Лесь! Не сгущай краски!

Люба поворачивается ко мне, взмахивая высоко убранными волосами. Делает это очень резко. Это ее способ показывать свое неудовольствие.

— Он много просит за услуги посредника. Дешевле обратиться к индонезийцам. Что мы и сделали.

Она говорит последнее с нажимом, ща которым видится настоятельная просьба "перестать!"

— Но Леська помнит, потому что злопамятная.

— Да! Я злопамятная! А кто не будет, Кать? Разве мы пришли к нему за помощью потому что с жиру бесились? Или, потому что денег куры не клюют? Он прекрасно видел, что это был вопрос выживания на острове. А что сделал он? Он выкатил ценник такой же, как для своих друзей с золотыми парашютами! Он совсем не такой, каким был прежде! Заимел влиятельных друзей и поперло из него кое-что.