Мама по контракту
Шрифт:
— Парень что ли? Или любовник?
— Мама, — отвечаю сдавленно, неизвестно чего смутившись.
— Ну тогда точно не стоит появляться на пороге перед ней вот такой, — улыбается Демид.
— Какой «такой»?
— Сама посмотри, — он включает свет в салоне и опускает вниз козырек от солнца, в котором блестит небольшое зеркало.
Выхватываю свое отражение взглядом и невольно вздрагиваю: русые волосы всклокочены и спутаны, на щеке и правда растекся кровоподтек синюшного цвета, а глаза светятся нездоровым блеском. Я выгляжу такой затравленной и перепуганной. Поневоле прокручиваю
Может сказывается нервное перенапряжение, скопившееся за весь день, но я плачу, прижимая к себе Лесю, и не могу остановиться. Стараюсь не всхлипывать и плакать беззвучно, чтобы ее не разбудить, но все равно успокоиться не получается.
— Эй, ты чего? — судя по опешившему взгляду Демида, он точно не ожидал от меня такой реакции.
А что я могу поделать?! Я никогда вообще в ситуации не бывала, когда что-то угрожало моей жизни! В небольшом поселке никто не крадет тебя посреди дня, не похищает и не удерживает силой в какой-нибудь заброшке и не угрожает пистолетами. Да за всю мою жизнь я только однажды в детстве пожар видела, а больше ничего и не происходило у нас.
Демид словно чувствует накатывающую на меня истерику. Он выруливает на край дороги, останавливает машину и поворачивается ко мне. Вот теперь на лице перепуганного мужчины ни капли иронии и шутить он даже не думает. Склоняется ближе, берет мой подбородок пальцами и заставляет смотреть на себя.
— Все хорошо, ты спаслась, слышишь? Все нормально у тебя будет, синяк пройдет, себя в порядок приведешь и будешь жить спокойно дальше. Поняла меня, малышка? — он заглядывает в глаза, ожидая ответа, и я чуть киваю. — Тогда не реви.
Шмыгаю носом и говорю твердо:
— Только я не малышка. Я Соня. Если ты вдруг забыл мое имя.
Демид усмехается и качает головой.
— Я понял. Ты Соня и ты не любишь дурацких пафосных прозвищ.
— Именно так, — киваю серьезно, а после улыбаюсь, вытирая слезы.
Когда перестаю плакать, Демид заметно расслабляется.
— Ну что, Соня? Поедем пугать твою маму или все же побудешь у меня до утра? Позвонишь ей и предупредишь, что задержишься. Выспишься, отдохнешь и приедешь уже в нормальном виде, чтобы ее лишний раз не нервировать.
— Она не знает, что я домой еду, — отвечаю я и тут же жалею об этом. Мужчина снова язвительно улыбается и уточняет ехидно:
— Что так? Из института что ли выперли?
Улыбка моментально исчезает с моего лица, и я отворачиваюсь к окну. Демид молчит в замешательстве не меньше минуты, и я прямо кожей чувствую, как в салоне машины от неловкости сгущается воздух и нарастает напряжение.
— Эй, я не хотел обидеть, — зовет он, — Я просто так ляпнул, не подумав.
— Поехали уже, — вздыхаю в ответ, — Я устала и малышку нужно нормально спать уложить, чтобы не капризничала утром.
— Умеешь с детьми ладить? — интересуется он, выруливая снова на дорогу.
— У меня младший брат и сестренка, так что да, умею. Часто с ними приходилось сидеть, когда мама оставалась на работе, и
бабушка на подработку уходила, — поясняю сразу.Демид хмыкает и больше не произносит ни слова. Только задумчиво смотрит на дорогу. С трассы мы сворачиваем в сторону небольшого поселка и еще спустя десять минут он паркует авто возле одного из коттеджей.
— Ого. Неплохо живешь, — разглядывая в сумерках шпили на крыше загородного дома, улыбаюсь я.
— Это не мой дом, а моей… хм… неважно, в общем, — отмахивается он, — Идем.
— Открой дверь, пожалуйста, я одна вряд ли смогу.
Демид обходит машину, забирает из салона мою сумку и сразу же открывает мне дверь. Следом распахивает ворота и пропускает внутрь просторного двора, залитого светом фонарей. Дальше мужчина идет впереди, а я семеню следом. Леся хоть и маленькая, но все равно тяжело постоянно носить ее на руках, поэтому, как только мы оказываемся внутри, я кладу девочку на мягкий диван в гостиной.
— Надо еду для Леси. Сколько ей лет?
— Чуть больше года вроде, — пожимает плечами Демид, оставляя сумку у входа и подходя ближе.
— Тогда лучше не рисковать и купить пюрешки всякие детские.
— Ладно. Размещайся пока, а я съезжу. Можешь выбрать любую спальню. Наверху есть гардеробная, можешь выбрать все, что нужно: одежда там, полотенца, ну и все остальное.
— У меня свое есть, — указываю кивком головы на сумку.
— А, точно. Тебе что-то нужно?
— Не-а.
— Тогда я поехал. Скоро буду.
Когда мы остаемся с Лесей одни, я беру ее на руки и иду наверх, чтобы уложить малышку сразу там, где буду спать сама. Для меня в новинку, что свет по всему дому самостоятельно включать не нужно — он загорается сам везде, где я проходила. Да и вообще по отделке явно было видно, что в деньгах владелец (или владелица?) точно не нуждаются.
Я выбрала небольшую спальню с просторной кроватью, обложила Лесю подушками, чтобы малышка не упала на пол, и быстро приняла душ. Заснула я рядом с малышкой, даже сама не поняла, как. Просто решила прилечь и подождать Демида, но почти сразу же провалилась в сон.
Демид
Демид вернулся, когда девчонка уже заснула. Хотя такой расклад ему оказался только на руку. Он нашел Соню в самой первой от лестницы спальне, заглянул внутрь и понял, что она крепко спит. Будить ее мужчина не собирался. Плотно прикрыл дверь, спустился вниз и обнаружил, что сумка с ее вещами осталась стоять в коридоре. Видимо, Соня не стала заносить ее в спальню из-за того, что она вся пыльная и грязная, просто взяла, что нужно, и оставила на месте. И это тоже отлично.
Мужчина присел над сумкой, практически неслышно расстегнул молнию. Пришлось покопаться во всяких девчачьих безделушках и женских вещах, прежде чем он нашел кармашек, в котором Соня прятала паспорт. Демид направляется на кухню, на ходу набирая номер. Трубку берут уже через пару гудков.
— Привет, Валид. Узнал?
— Привет. Узнал, узнал, Демид.
— Отлично. Слушай, дело есть к тебе. Можешь пробить Синицыну Софью Алексеевну? Ну там, где родилась, училась, кто родители и так далее. Полностью досье на нее. До утра позарез нужно.