Мама по принуждению

— Лиза, послушай, — я хочу сказать, что на самом деле не настоящая его жена, что вовсе не хотела ничего подобного, что даже не собиралась за него замуж и даже сейчас между нами ничего нет, кроме сына, которого я тоже родила по случайности, но Лиза не дает сказать и слова.

— Заткнись! — рычит она. — Заткнись, иначе я прямо тут пристрелю тебя! Ты кем себя возомнила? Думаешь, обошла меня? Ни черта подобного! Я просто прикажу тем ребятам, что привезли тебя сюда, тихонечко избавиться от твоего тельца. И спокойно заживу с Адамом и твоим сыном. Да-да-да, — она смеется. — Даже рожать не придется, представляешь? Я просто буду рядом, стану поддерживать его, помогать с воспитанием младенца, ведь я так хорошо знаю, что делать. И не будет у него никого больше. Я не позволю!

По тому, как она убеждает сама себя, убеждаюсь в ее безумстве. В том, что она или не понимает, что делает, или понимает, но совершенно не боится правосудия. Уверена, что это сойдет ей с рук или и раньше так избавлялась от своих соперниц? Становится не по себе, по спине бегут мурашки. Я больше не хочу с ней говорить, ведь что бы я не сказала, она мне не поверит. Она убеждена, что я отобрала у нее мужчину, который должен был стать ее, которого она ждала не один год. Любые мои слова окажутся бредом, и я молчу.

Слушаю ее тираду о том, какой Адам неблагодарный, а после о том, что она безумно любит его и, конечно же, оценит по достоинству. Не то, что такая сельская простушка, как я.

— Ну что ж, засиделась я с тобой, — усмехается Лиза. — Пока. И да, сглупила ты знатно. Ушла бы со своим благоверным, сберегла бы и себе жизнь, и ему, а так… дура ты!

Она уходит, оставляя меня одну. Я слышу голоса, разговоры, потом звук отъезжающей от дома машины. Надеюсь, что меня оставят здесь. Просто уедут, оставив закрытой, а я потом найду способ сбежать. Обязательно найду, выбью двери, снесу их к чертовой матери, ведь дома меня ждет Родион, но нет. Минут через пять за мной приходят. Мужчина в маске приказывает мне подниматься и выходить из подвала. Я пытаюсь потянуть время, спотыкаюсь на ступеньке, падаю в обморок на выходе, но ничего из этого не помогает. Меня усаживают в машину и куда-то везут, предварительно связав руки и надев на голову тот же мешок, в котором меня везли сюда.

Андрея рядом нет, и я думаю, что его или везут в другом автомобиле, или же отпустили. Надеюсь на второе, ведь я действительно не желала ему смерти. Хотя… это ведь из-за него всё! Не поступи он так, мы бы спокойно жили в своей квартире и воспитывали сына, жили бы от зарплаты до зарплаты, но жили бы!

В дороге я успеваю пройти все стадии ситуации, в которую попала: неверие, осознание, понимание и, наконец, отрешение. Когда машина останавливается и меня выволакивают на улицу, я даже не понимаю, что происходит. Я полностью отрешилась от происходящего. Я слышу только шорох, а потом с моего лица снимают мешок, а изо рта достают кляп. Я стою на коленях, а рядом — мой бывший муж.

Вот и обещание умереть в один день.

Раздаются выстрелы. Два сразу. От испуга я падаю лицом в пол. От испуга, потому что в меня совершенно точно не стреляли, как и в Андрея, потому что он лежит рядом с такими же испуганными, как у меня глазами. Я пытаюсь встать, но натыкаюсь взглядом на лежащего человека в маске, который должен был выполнить приказ. А потом слышу какие-то крики и шорох, ругань и беготню. Мы спасены? Это же Адам? Адам нашел меня?

Глава 39

— Поднимайся! — слышу женский голос за секунду до того, как меня подхватывают под локоть и помогают встать. — Да уж, вовремя мы.

Я встаю, кое-как отряхиваю коленки от листьев, на тех, кто собирался выполнить приказ Лизы, стараюсь не смотреть. Поднимаю голову и встречаюсь взглядом с девушкой, которая помогает мне отряхнуться. Она в маске и единственное, что я вижу — глаза с пушистыми нарощенными ресницами и идеально нарисованными стрелками.

— Кай, всё чисто? — девушка смотрит куда-то мимо моего плеча, а когда слышит утвердительный ответ, кивает. — Ты в порядке?

— Д-д-да, — запинаясь, отвечаю. — Вы что… убили их?

— Нет, — девушка смеется, запрокидывая голову назад. Что-то в ее движениях кажется мне знакомым, но из-за стресса я не могу понять, что именно. — Мы их усыпили. Они будут переданы куда нужно, — она пожимает плечами и, спрятав оружие, берет меня под руку. — Идем, мы отвезем тебя в безопасное место.

— Мне нужно к детям, — я упираюсь. — Меня ждут малыши.

— Да, я знаю. Мы отвезем тебя туда.

— Знаете?

— Знаю, Ангелина.

Когда девушка называет меня по имени, я немного напрягаюсь, нервно осматриваюсь, веду плечами в поисках Андрея, но его нигде нет.

— А мужчина? — спрашиваю я. — Тот, что был со мной?

— Его отвезут домой. Как ты понимаешь, он никому не нужен.

Хочется спросить, а я? Разве я кому-то нужна? Еще совсем недавно я и подумать не могла, что когда-то окажусь на волосок от смерти. Мне хочется расспросить, кто она такая и кто те люди, что были с ней, почему они оказались рядом и как получилось так, что парни, которые привезли нас сюда, не увидели их.

Идти пешком нам приходится довольно долго. Их машины находятся на совершенно другой дороге. Мне помогают залезть в темный внедорожник, после чего дверь закрывается. Они все в масках, невпопад думаю я, кажется, начав приходить в себя. Да, они спасли мне жизнь, но маски снимать не спешат.

Наконец, дверь с другой стороны открывается. Рядом садится та же женщина, что спасла меня. Он отдает приказ трогаться, и автомобиль заводится.

— Ничего Адаму нельзя доверить, — хмуро произносит она.

— Вы знаете Адама?

— Конечно, — она пожимает плечами. — Ты же не думаешь, что мы приехали сюда случайно и спасли тебя по доброте душевной.

— Нет, конечно, нет.

— Ну вот. Твои сережки здорово помогли.

— Мои… сережки?

— Представляешь? — говорит она и поворачивается ко мне. Смотрит в упор, изучающе. — Ты не узнаешь меня, да?

— Вы в маске, — я пожимаю плечами.

Она смеется и в ее смехе что-то снова кажется мне знакомым, но я так и не могу понять что. До тех пор, пока она не снимает маску. Копна рыжих волос рассыпается по плечам и груди, моему взору открывается нос, губы, щеки, скулы, лоб. Я не могу поверить своим глазам.

— Вика? — удивленно спрашиваю и моргаю несколько раз, считая, что это не может быть правдой и мне лишь кажется.

Я сплю, точно!

Я сплю!

— Вика, — она смеется. — Я надеялась, что ты узнаешь меня.

— Я и подумать не могла. Что ты здесь делаешь? Откуда ты знаешь Адама? И то, что я, что мы… господи, я ничего не понимаю!

Несмотря ни на что, я очень рада ее видеть. Последний раз мы виделись с ней на похоронах Тимура. Она, одетая во все черное, держалась где-то в стороне, смотрела на гроб, в котором лежал ее брат, стеклянными глазами, а после похорон быстро скрылась. Мы даже поговорить не успели, хотя до трагедии неплохо ладили. Они с Алисой дружили, а так как мы с сестрой были слишком близки, то мне часто приходилось общаться с ней.