Мамба и храм Баала

Понятно, что надо проще быть, и люди к тебе потянутся, но я и так уже проще некуда. А задачи, что стоят передо мною, так вообще горят синим пламенем, ну или красным, да хоть зелёным, но горят же, а это не есть гут, совсем не есть гут. Надо уже выпутываться из этих дерьмовых сетей и становиться кем-то значимым, как говорится в той советской сказке про революцию: «Кто был никем, тот станет всем». Но желания – желаниями, а возможностей пока не предвиделось.

Найденный мной костяной меч Рам оценил, но не понял его преимущество и значение для меня. Он решил, что тот довольно красив, но скорее, как диковинка, чем что-то нужное, он же не видел, как я им краба пробил, буквально играючи. Хотя стоит меч ещё раз проверить, например, на черепахах.

А пока Ап уже принялся работать над ним, желая поскорее сделать резную рукоять. Правда, ему предстоит ещё долго мучиться: кость оказалась довольно крепкая и плохо поддавалась лезвию бронзового ножа. Ничего, если долго мучиться, что-нибудь получится.

К обеду мы смогли подойти настолько близко к развалинам, что они уже оказались достаточно хорошо видны. Часть полуразрушенных временем и людьми зданий закрывалась разросшимися вокруг деревьями, а часть вполне целых на вид строений весьма красочно выглядывала из-за сочной зелени, возвышаясь над нею своими каменными стенами.

До города оставалось совсем немного, и солнце ещё стояло довольно высоко над линией горизонта, когда Рам решил остановиться на ночлег. Место для ночлега он выбрал удобное. Им оказался довольно высокий холм, с которого открывался прекрасный вид на окрестности.

Справа виднелись синие воды океана, а впереди и немного левее располагался и сам город. Этот холм когда-то явно использовался в качестве смотровой площадки, и здесь находился пост охраны. Об этом свидетельствовали уже мало различимые следы частых костров и пологий спуск, с вырезанными в земле ступеньками. Они почти стёрлись, оплыв под действием дождей и яркого солнца, оставив еле различимые контуры.

– Как назывался этот город, и кто его основал? – спросил я у Рама.

– Как назывался, я не знаю, время стёрло из людской памяти его название, а основали его финикийцы, что ушли отсюда давным-давно.

– А почему ушли?

– Не знаю. Финикийцы – великие мореплаватели и, говорят, смогли доплыть до места, где заканчивается Африка, так что, здесь они пребывали очень давно. Наверное, они основали город в поисках золота и драгоценных камней. А ещё отсюда удобно вывозить морем слоновую кость, растения и пряности, ароматную смолу, шкуры и кости редких животных. В общем, им было ради чего здесь жить, потом они отвернулись от богов, а боги отвернулись от них, и все ушли. Теперь там живут только дикие звери да злые духи. Никто не рискует входить в старый город, да никто туда и не ходит.

– А как же те люди из неизвестного прибрежного племени, с которыми ты должен встретиться?

– Они не ходят туда. Они должны прийти к нам на этот холм, дальше они не заходят.

А Попобава где живёт?

– Он живёт вон в тех горах, что виднеются за городом, если мне не наврали кочевники.

– Тогда он легко может на нас напасть, ведь мы здесь, как на раскрытой ладони. Холм высок, и нас видно со всех сторон.

– Нет, местные передали, что Попобава тоже не любит летать над разрушенным городом, он огибает его, когда летит охотиться к морю или в саванну.

– Сомневаюсь, – скривил я губу, не найдя никакого объяснения этой информации.

– Не сомневайся, я многих выспрашивал, так и есть.

Я хмыкнул, но спорить не стал, по моему мнению, лучше пути, чем находить пищу на вершине холма у птеродактиля никогда не будет. Это самый убойный для него вариант: и приземлиться можно легко, и видно издалека. Ну, да посмотрим.

Мы стали располагаться на ночлег, стаскивая для костра как можно больше топлива, следуя распоряжениям Рама. Вернее, это делали Ап и Криш, а мы с Рамом занимались обустройством нашего лагеря. Верблюдов оставили пастись с другой стороны холма, не видной ни с океана, ни со стороны города.

– Как стемнеет, мы разожжём большой костёр, его будет видно издалека и те, кто ждёт его появления, обязательно придут на следующий день, – продолжил прерванный работой разговор Рам.

– А если не придут?

– Тогда мы будем ждать три дня, навещая город, а потом уйдём в сторону гор, искать яйца Попобавы.

– Ясно, ну, тогда будем ждать. Ты не против, если я сварю на костре полезные отвары, ведь нам много испытаний ещё предстоит пройти, они обязательно пригодятся. Я набрал в пути множество редких полезных растений, о которых только слышал, но никогда не видел.

– Хорошо. Я заметил, что ты их собираешь, ты многое знаешь, что не положено знать обычному воину.

– А кто тебя сказал, что я обычный воин? Я необычный, а знания у нас передавались от деда к внуку, в течение десяти поколений, жаль, что у меня нет ни жены, ни детей, чтобы передать эти знания им.

– Ты можешь передать их мне, у меня три жены и целая куча детей, я найду среди них достойного, кто получит твои знания через меня.

Услышав столь интересную речь из уст Рама, я откровенно рассмеялся.

– Хорошо, я научу тебя приготовлению нескольких полезных отваров и объясню их назначение, но не думай, что это будут самые редкие из них. Просто они пригодятся любому, составы простые, а растения, из которых их можно сделать, произрастают практически везде.

– Благодарю тебя, – неожиданно наклонил голову Рам, прижав к левой груди руку.

Я кивнул, усмехнувшись. И тут вдруг задал вопрос Криш.

– А меня ты можешь чему-то научить?

– Могу, только чему?

– Ну, например, быстро драться.

– Нет, этому я не могу.

– Но я же видел, как ты дрался.

– Это мне помогали боги, Криш.

– Всегда тебе помогают боги, ты служишь чёрным богам, а они за это тебя когда-нибудь сожрут!

– Всё может быть, но я бы на твоём месте больше переживал за себя.

Мелкий араб скривился и, зло сплюнув, отошёл в сторону и уже оттуда временами зыркал на меня. Я отвернулся и погладил рукоять кинжала жреца, что висел у меня на поясе. Напрягает меня этот Криш, но для прояснения всех вопросов с ним время ещё придёт. Ап давно получил задачу присматривать за ним, и он её выполнит, насколько я знаю уже Апа, и выполнит, несмотря ни на что. Хорошо, что у меня сейчас есть такой преданный человек, я это ценю.

Когда стемнело, на вершине холма запылал костер, разожжённый нами. Действительно, свет от его огня можно заметить на сотни километров вокруг. Отойдя от костра в темноту, я осмотрелся. Нет, нигде не видно никаких огней. Океан дышал прибоем, изредка отсвечивая белой пеной, а мир саванны казался пуст от любых огней, кроме глаз ночных хищников. Горы, что сейчас скрывались в ночной темноте, также не имели никаких огней. Девственная природа, а ведь когда-то тут жили люди, м-да…

Мы сидели у костра, пока его пламя ярко вздымалось вверх. Временами со всех сторон слышались хищные завывания зверей или кого-то ещё. От таких звуков любому становилось не по себе, наверное, кроме меня. Я тут согласен с Кришом, если бы он знал, что я собой представляю, то навеки оставил любую мысль мне навредить. И вообще, хотел бы, давно его уничтожил, но я добрый, так что, пусть живёт, пока есть от него польза.