Мамка

– У меня есть именно то, что вы ищете, молодой человек. Несомненно, вам нужна не просто куртка, а очень качественная куртка, по возможно минимальной цене… И такие, – он провёл левой рукой взад и вверх, – именно, у меня есть!

Сёмка даже не удивился точности определения его желания или, скорее, не придал значения, словно заранее с мужиком договорился. Тот подошёл к нему и, взяв за плечи, продолжил сыпать словами:

– Сорок шесть – сорок восемь… немного выше колен, желательно с карманами на груди в дополнение к боковым, воротник – стоечка, замок медный, закрытый… Цвет – тёмно-серый или совсем тёмно-коричневый, с осенним подкладом?

Сёмка, не любя злые осенние ветры, предпочитая закрывать бёдра

подолом одежды и прятать руки в удобные нагрудные карманы, именно так и представлял себе желанную куртку. Он опять сглотнул слюну и выдавил из себя:

– Да, примерно…

Теперь мужик заулыбался уже совсем уверенно и доверительно:

– Значит, вы издалека?!

Сёмка напрягся и даже слегка обиделся:

– Это почему так?

– Да потому, что только люди, приехавшие издалека, ценят и уважают хороший, тёплый продукт. Наши всё больше грудогрейки по пояс ищут, чтобы пуп синий видно было…

Он длинной палкой с рогатиной уже снимал куртку, почти чёрную, и, сняв, стал расстёгивать.

– А причём тут продукт? – думал Сёмка, радостно улыбаясь и любуясь курткой, – я её есть не собираюсь!..

Мужик расстегнул вещь, вытащил подклад и, помогая надеть кожаное чудо на парня, снова аккуратно застегнул. Она, вправду, была в пору! Покупатель, затаив дыхание поворачивался у большого зеркала, одёргивал подол вслед за мужиком и совал руки в мягкие карманы на груди.

– Вот, посмотри! Ты преобразился в этом кожаном чуде! Тебя, несомненно, завершил, доработал этот «реглан»!.. Нет-нет, это не «реглан», к чему пафос – это лапсердак, не меньше! – мужик не умолкал ни на секунду…

Сёмка, покраснев от удовольствия, засунул руки в боковые глубокие карманы.

– А лапсердак – это название стиля или фирмы? – Сёмка, наконец, взглянул из зеркала на продавца.

Тот, на секунду задумавшись, уверенно ответил:

– Лапсердак – это философия! Это целое направление в культуре, многим непонятное, но от этого ещё более манящее. Можно сказать, что лапсердак – это одежда успеха – и никак иначе!

Стоящие по обе стороны продавцы уже смеялись, но грамотно маскировались, чтобы не спугнуть клиента. Рука руку моет!

* * *

Всё нравилось! Но самое главное – цена! Она ещё не была озвучена, и парень мучился. В нагрудном кармане рубашки, под свитером и в свою очередь под ветровкой, застёгнутые булавкой, лежали именные его деньги! Семь тысяч, как одна копейка… На автобус в две стороны и на перекусить – выделила мать из своих. Эти лежали отдельно и для торга не предусматривались. Надеяться, что такая красота, да ещё с подкладом, может стоить меньше, не приходилось… Но, когда серьёзное лицо продавца приблизилось к лицу Сёмки и подвижные губы шепнули: «Семь», – у него отлегло от сердца! Чтобы не заверещать от радости, парень закрыл глаза и глубоко вздохнул, сдерживая эмоции, переполнявшие душу. Мужик понял это по-своему и, не давая одуматься, продолжил:

– Конечно, реальная цена больше… Но я тебе за дальний ход скидочку даю! Вот, не лукавлю…

И он, сразу повысив голос, обратился к толстомордому парню, торговавшему напротив:

– Миша, родной, сколь у тебя красота такая стоит? Озвучь! А то клиент сомневается!

Быкоподобный Миша, сделав два шага ближе, растягивая слова, промычал:

– Восемь рублей! У тебя что? Не так что ли?

– Именно так, так! – поддержал Сёмкин мужик и ещё выдал аргумент в пользу себя: – А я вдобавок тебе, как первому покупателю, варежки кожаные презентую. Именно от широты душевной моей, – он ткнул пальцем в себя, – красоте душевной твоей! – теперь палец уткнулся в карман с деньгами на Сёмкиной груди…

Палец и, главное, не указательный, а большой, был «обут» в серьёзный, как показалось Сёмке, перстень. И именно этот перстень на довольно холёной городской руке сломал последние сомнения парня. Он согласно кивнул головой и полез под свитер. Мужик быстро и ловко скомкал куртку, сунул её в красивый целлофановый пакет и сверху положил, похожие по цвету на куртку, варежки, запакованные уже в хрустящую плёнку…

Сёмка отдал деньги, мужик пересчитал их и, сразу потеряв к нему интерес, шагнул на свой постамент. Приподняв пакет с желанной покупкой, счастливый покупатель пошёл сразу к выходу. А что ходить судьбу пытать после такой удачи?

* * *

В трамвае он немного успокоился и даже сел на освободившееся сидение.

«Вот же город… В деревне бы сразу узнали о моей удачной покупке, и все бы интересовались и радовались со мной», – в последнем он был не совсем уверен, но всё равно заставлял себя думать именно так. Сёмка ещё раз оглядел безразличных до него людей и заглянул в пакет.

Конец ознакомительного фрагмента.