Маморитаи

— Люди предвзяты, — спокойно заключит Итачи — Изуна сломалась, с ней в тот момент никого не было. Ничего удивительного в полученном итоге нет.

Саске надавил на висок, зажмурившись.

Его дело — убить предателя и вредителя. Как же сложно, когда эта цель неполнородная сестра. Не то чтобы он сильно её любил. В детстве больше внимания от старшего брата доставалась ей, таланты превосходили его, Изуна представлялась Саске высокомерной гордячкой. Перемотать бы время назад и хорошенько вмазать себе по носу. В сравнении с настоящим, в прошлом сестра летала на ангельских крыльях.

— Время выдвигаться, — серьезным тоном подытожил разговор Итачи и поднялся со скрипнувшего кресла — Не думай о прошлом слишком глубоко, Саске. Утонешь, повязнешь, как в зыбучим песке, никто не поможет выбраться. Ты умрёшь.

— Заткнись, — злобно скрипнул зубами младший, широким шагом прошел мимо брата, плечом задел его и щелкнул ручкой двери — Без тебя прекрасно справлюсь. Не думай, что если я отказался от мести, то ненависть исчезла. Она продолжает гореть, если перестанешь следить за словами рискуешь испытать пытки в разы хуже своей нынешней никчёмной жизни.

Ветхая дверь хлопнула за спиной младшего. Итачи закрыл окно, подкинул в руках ключ и спокойно последовал за Саске.

На лице старшего Учиха играла тонкая улыбка, а в обычно тихих глазах колыхнулась далёкая тоска.

***

Пустыня. Жаркая, съедающая и ненасытная, она высасывает все силы иностранных шиноби и не жалеет никого. Команда Шикамару, и Итачи в отдельности, пересекают зыбкий холм, как вдруг их с ног сбивает усилившейся ветер. Он поднимал песчинки, закручивал их в настоящий ураган и резал незащищенную часть кожи шиноби.

Дышать трудно, на языке неприятный привкус, а ноги едва удерживают тело от падения.

Наруто замечает смазанный силуэт, замерший посреди творившегося беспредела. Он часто моргал, безуспешно пытаясь убрать песчаную пелену. Его колени подкашиваются, а руки утопают в бесконечном песку. Он кашляет, поднимает голову на закрывающую его тень.

Итачи сделал купол из дотона. Посреди пустыни. В набирающую обороты бурю. Шикамару валяется в форме звездочки и косится на этого монстра в человеческом теле. Его ум настигают тяжелые мысли и сомнения: ведь вопрос в полной мере логичный — зачем Итачи они, если, как полагает Нара, у него достаточно способностей для убийства Изуны? Почему его отправили на миссию в одиночку, когда, по анонимным сведениям Хокаге, все члены организации ходят парами? Откуда в нем любезность? Он не похож на безумца, вырезавшего семью и клан. С другой стороны, не все сумасшедшие маниакальны, не все строят из себя жуткого клоуна.

— Я кого-то видел, — сипло после кашля признался Наруто.

Шикамару насторожился. Он резко сел, прижал ладонь к кобуре кунаев на бедре.

— Он стоял спокойно. Будто его буря не трогала.

— Она не вызвала искусственно, — заметил Саске, активируя шаринган. По крайней мере он не ощущает предполагаемого всплеска чакры, необходимой для настолько масштабной техники.

— Враг? — спросил Наруто, с кряхтением поднялся на ноги.

Итачи спрятал пол лица за высоким воротником, молчаливо опустил голову.

— Здесь, — коротко кинул Итачи и отпрыгнул от сию же секунду взрыхленной ямы.

Из неё вылезла рука, схватила воздух и исчезла.

Наруто, Саске и Шикамару попытались отступить к стене купола, чуть не обожглись о вспыхнувшее чёрное пламя. Небольшого диаметра дыра расширилась. Со свистом в середину укрытия от бури выпрыгнула закутанная в чёрный плащ фигура. Незваный гость отряхнул с жесткой, плотной ткани песок с камушками и пятнами, скинул прикрывающий лицо капюшон.

— Становится жарко, — сардонически прокомментировал Шикамару, всеми стараниями не желавший получить косоглазие. Его острый взгляд метался от чёрного огня, уменьшившего пространство, до знакомой девушки. Её внешность потерпела изменения: чёрные волосы выцвели в белые, тон лица нездорово побледнел единственная рука превратилась в деревянный протез с выступающими на нем синими тускло светящимися точно венами. И глаза. Её шаринган принял следующую стадию — Мангёко.

— Ах, ты зараза! — вдруг выкрикнул Наруто.

Узумаки с помощью клона сделал расенган, мощным рывком оторвался от земли, как молния оказался перед бесстрастно наблюдающей Изуной.

Шикамару широко распахнул глаза и без надежды остановить дурака, скорее из-за какой-то инерции, задушено выкрикнул:

— Наруто, нет!

Стрёкот молнии перебил пожирающее полыхание смертоносного огня. Воздух возле Узумаки исказился. Он не успел понять, как лёгкие словно прошибло, затем живот пронзило тупой болью, а изо рта вырвалось рваное дыхание, в глазах замигали мушки. Шикамару бросается наперерез летящему телу друга и чудом врезается в него, падая на зыбкий песок. Он сглотнул, косясь на танцующие языки огня. Чуть не опоздал.

Нара взял щеки Наруто в ладони, покрутил лицо, поднял веко, где закатились зрачки, поднёс палец к носу. Слабое дыхание коснулось кожи.

— Жив, — свел брови к переносице Шикамару на требовательный и не скрытый, обеспокоенный взгляд Саске. Он сжал ткань серого плаща Наруто, лишь бы не ударить идиота. Придурок самоуверенный, мозгами обделенный.

Нара повернул голову к окружавшим Изуну братьям. Они разберутся.

Он перевернул Наруто на живот и встал перед ним, вытащил кунай. Теневые техники бесполезны. Огонь совершенно не отбрасывает тени, не излучает света, а купол имеет помимо защитных от бури функций закрытие любого света из-за твердости и монолитности камня. Старший Учиха постарался на славу.

Изуна успела обнажить катану, когда ее лезвие отбросило ослепляющие искры от давления чужого оружия. Две пары шаринганов пересеклись. Пустота словно высасывала из выражения ярости глаз Саске все жизненные силы. Он уворачивается от пинка в голень, острый клинок разрезает воздух поверх его головы. Пару черных прядей лавирует на песок.

Итачи метнул несколько кунаев в сестру. Они ожидаемо отбились, всаженные в мягкий песок. Саске рывком атаковал Изуну, но сколько бы не пытался ответом звучал раздражающий стрёкот молнии. Чересчур быстра даже для него, джонина Конохи. Младший Учиха замечает кивок брата и рубленым ударом наносит сестре потенциальную рану, закончившуюся провалом. Саске заставляет её уворачиваться, с шипением получает несколько незначительных порезов на торсе и обрезанные кончики волос. Песок шуршит под ногами, замедляет и мешает, но задуманный этап выполняет на отлично.

Саске блокирует чужой клинок, алые блики на его глазах задорно сверкают, губы скалятся в усмешке. Он отскакивает с зоны поражения, неуловимо морщится, прижимает ладонь к шее. Короткая смазанная царапина, но достаточно глубокая, чтобы из неё текли красные ручейки. Опасно.

Итачи натягивает сеть стальной лески, привязанной к рукояти кунаев. Острые, как лезвия сюрикенов, нити пронзительно свистят, выскальзывают из глубины песка и липкой паутиной окружают сестру. Он тянет и леска больно впивается в её кожу, сковывает, заставляет выронить катану. Одежда намокает, пачкается багровым, в густом, спёртом и накаленном от огня воздухе повышается уровень металлического запаха. Не мешкая, в ладони Саске поют тысячи устрашающих, сверкающих птиц. Из ладони, казалось, пытаются вырваться десятки разрядов молнии.

Он отталкивается, немного теряя в скорости, но точно мелькнувшей тенью материализуется перед сестрой и, хладнокровно глядя в безучастный Мангёко родного человека снизу вверх, вскидывает ладонь к её груди.

Саске задевает кончик плаща, как Изуна без единого хлопка телепортируется из опавших нитей за спину брата, ближе к вздрогнувшему Шикамару.

Нара за чертову миллисекунду до активации техники ничего не успевает, разве что прикрыть глаза от слепящего света. Огненный шар многим меньше, чем оригинальный, но достаточный, чтобы впитать остаток кислорода и оставить уродливые ожоги на жертве.