Манчестерская тусовка

— С каким же это таким вторым преступлением они могли найти связь?

— С убийством Кевина Доннелли. Ведь это вы его убили?

Холлидей был до того потрясен услышанным, что его рука судорожно забегала по столу. И даже наконец остановившись, продолжала слегка подергиваться. Другой рукой он теребил воротник тюремной куртки.

— Я не убивал Кевина Доннелли.

— Ну конечно. Знаете, сколько человек могут дать против вас показания? Единственное, чего пока не хватает, это показаний очевидца, который мог бы подробно описать, как вы всадили в Кевина нож… Хотя, может, вы и это тоже записали на видео?

— Господи боже мой! Да это просто… просто…

Джейк давно уже не видел двух вещей: как кто-то дрожит от страха и как кто-то не может подобрать нужные слова.

— Давайте поговорим, — предложил Джейк.

— Что же я могу сказать? Тебя расспрашивали в полиции?

— О Джонни? Да, — кивнул Джейк. — Я признал, что встречался с вами, но сказал, что это было пятнадцать лет назад. И что лучше им поговорить с кем-нибудь другим. Оказалось, они уже говорили — например, с Леди-Добрый-День.

— С Бенни? Он-то что мог им сказать?

— Гэри, кончайте ходить вокруг да около, мать вашу! Вы знаете, что он им сказал. Давайте поговорим.

— Он сказал им, что я разыскивал Кевина? — Холлидей перестал трястись, он нащупал какую-то нить и начинал понимать, из чего сложилось это обвинение — у него появилась надежда, что клубок можно распутать. — Я бегал повсюду и разыскивал Кевина. Но так его и не поймал.

Джейк настолько сильно наморщил лоб, что почувствовал, как натянулась кожа на голове и вдобавок неприятно зазвенело в ушах.

— Не поймали? В каком смысле? Если это ваша линия защиты, то забудьте про нее. Ничего не выйдет.

— Это правда. Я не поймал его. А если бы и поймал, ты что же, правда, думаешь, что я мог его убить? Мне нужны были только видеокассеты, которые он у меня стянул. Я не убийца.

— Но раз у него были ваши кассеты, вам ничего не оставалось, кроме как убить его.

— Может быть. Может быть. Не знаю. — Он качал головой. — Это ведь был Кевин Доннелли. Его-то уж точно можно было не убивать.

— Доннелли был уже не мальчик. Мы говорим о взрослом мужчине тридцати двух лет. У него было полжизни на то, чтобы все обдумать, и вам больше не удалось бы его убедить. Да мать вашу, посмотрите на себя — во что вы превратились! Спуститесь на землю.

Холлидей сидел на стуле и твердил одно:

— Нет, нет. Совсем необязательно было его убивать.

— Да ни хрена подобного! Вы просто не могли не убить его. Кассеты — единственное доказательство вашей вины. Вам просто необходимо было убрать Доннелли. Точно так же, как мне пришлось избавиться от Джонни.

Голос Джейка становился все монотоннее, пока не превратился в отчаянный шепот, лишенный каких-либо интонаций. Сцена их с Холлидеем разговора взорвалось неожиданной кульминацией. Руки заключенного соскользнули с блестящей поверхности стола — им просто не за что было там ухватиться.

— Так это ты убил его, — прошептал Холлидей. В его голосе не прозвучало вопроса.

— Вы знаете, что это сделал я. — У Джейка перед глазами снова возникло тело Джонни, в неловкой позе свернувшееся на полу, со сломанной шеей и нелепо закинутой назад головой.

— В ту ночь, когда мы ушли от вас, он решил во что бы то ни стало идти прямиком в полицию. Ваши кассеты он отдал вам, но себе тоже сделал копии. Так что, приди они к вам с обыском и найди эти кассеты, обвинение Джонни подтвердилось бы. Вечеринка в Колчестер-Холле, в главных ролях — наставники и ученики. И я.

— Джонни сделал себе копии?

— Да они были у него с собой, баранья ваша башка. В ту ночь они все время лежали в багажнике.

— И где же ты… где это произошло?

— Где он встретил свою смерть? — Джейк указал на зарешеченное окно. Вот где это случилось. Холлидей проследил глазами за его взглядом, устремленным к далеким холмам за Колденстолл-мур.

— Разве ты не мог… убедить его? Заставить передумать, хотя бы ради тебя?

— Он видел всего несколько секунд записи, и о моей роли ничего не знал. — Джейк потряс головой, пытаясь избавиться от металлического гудения между ушей. — К тому же я просто не нашел бы слов, чтобы его переубедить. По крайней мере в ту ночь — и в том состоянии, в каком он был. Потому-то я и знаю наверняка, что у вас не было никакой надежды переубедить Кевина Доннелли.

Джейк нагнулся к самому лицу Холлидея и прошипел:

— Так что давай выкладывай, как все было, дерьмо собачье.

Холлидей медленно начал свой рассказ. Пять сигарет обожгли ему губы, а он еще толком и не начал. Месяц назад в Колчестер-Холле произошла кража со взломом. Из всего имущества пропали только видеокассеты.

— Я хранил их в коробках под полом в бойлерной. Других копий не было. С некоторых пор я запретил другим наставникам переписывать себе кассеты. Вор попытался инсценировать настоящую кражу, перевернул все здание вверх дном. Но я был уверен, что тут не обошлось без кого-нибудь из моих мальчиков, и в конце концов мне удалось заставить маленького ублюдка заговорить. Кевин Доннелли отловил его где-то и подбил на восстание.

Джейк подумал: пятнадцать лет издевательств над детьми, все — на пленке. Наверное, Кевин Доннелли просмотрел каждую кассету от начала до конца, давя на кнопку перемотки, пока не двинулся умом от перевозбуждения.

— И тогда вы отправились искать Кевина?

— Я пытался его найти. Побывал у всех, кто, как мне казалось, мог его знать. Одна из его сестер сказала мне, что Кевин живет между Крампсоллом и Читхем-Хиллом — снимает комнату в муниципальной квартире. Отвратительная дыра: одно одеяло на полу, телевизор и видеоплейер. Но когда я туда добрался, Доннелли там уже не было — только телевизор, который, похоже, били ногами, и растоптанный в хлам видак. Немного записей я там тоже нашел — точнее, я могу только предполагать, что это были те самые записи. Он повытягивал пленки из кассет и обмотал ими комнату как рождественскими гирляндами. Но я знал, что есть еще. Он украл такое количество кассет, что можно было украсить весь их дерьмовый райончик. Тогда-то я и повадился снова навещать Доброго-Дня — каждый вечер, больше недели. До меня дошли слухи о том, что Доннелли бомжует где-то в Лондоне, но я выжидал. Не знаю, почему, но я нисколько не сомневался, что скоро он вернется. И вот мне повезло. Перед приездом Кевин позвонил кому-то договориться о ночлеге, и я узнал об этом у кого-то из его друзей. Я встречал его на Пикадилли — видел, как он выходит из вагона. Пришлось прождать всего каких-то восемь часов, пока прибыл нужный поезд. В руке Кевин держал одну сумку, больше ничего. Сумка была явно маловата, поэтому и направился за ним. Он подошел к камере хранения, я околачивался поблизости. Наверное, был слишком в себе уверен. Когда он открыл шкафчик, я увидел внутри сложенные штабелями кассеты и окликнул его.

Джейк явственно представил себе, каким тоном Холлидей произнес тогда имя Доннелли — голосом хозяина.

— И тут он на меня набросился. Я был настолько ошарашен, что даже не пытался сопротивляться. Мне показалось, что он разбил мне нос, кровь так и хлестала. Я уже валялся на полу, а он все продолжал меня бить. Распорол мне лицо. — Холлидей прикоснулся рукой к розоватому шраму на брови — так себе шрам, ничего ужасного. — Ребром одной из этих гребаных кассет.

— Он убежал?

Холлидей кивнул.