Мани или азбука денег

Я слегка покраснела от удовольствия. Приветливая кассирша на

мгновение задумалась:

* А что ты делаешь с теми деньгами, которые не кладешь в банк?

* Я делю их на пять частей. Одна часть — на мелкие расходы, а по

две части я кладу в каждую из моих копилок мечты. Иначе я не смогу

поехать в Сан-Франциско и купить себе компьютер.

Госпожа Хайнен была довольна:

* Твоя система еще разумнее, чем я думала. Погоди минутку, мне

нужно позвонить.

Возвращаясь, она сияла и сообщила с таинственным видом:

* Кира, мне кажется, о твоей системе должны узнать все дети. Это

может очень облегчить и украсить их жизнь. Я уже подумала о том, как

можно посвятить в твою систему как можно больше детей. Я — член

родительского совета в школе, где учатся мои дети. Через несколько дней

там состоится большое мероприятие для всех учеников и их родителей.

Это подходящий момент, чтобы рассказать о твоей системе. Я позвонила

директору школы по этому поводу. Он согласен.

Я непонимающе смотрела на госпожу Хайнен.

* Ты должна выступить перед ними, — объяснила она. От одной

мысли, что я должна войти в полный людей зал и выступить перед ними с

докладом, меня бросило в жар. Уши у меня

горели, а в животе что-то сжималось.

* Ни за что! — решительно заявила я. — Я умру от страха. —

Госпожа Хайнен засмеялась. — И потом, я понятия не имею, о чем

говорить.

Но ее не так-то легко было сбить с толку. Она задумчиво посмотрела

в окно.

* Видишь ли, — сказала она через некоторое время, — благодаря

моей работе я знаю, как большинство людей обращается со своими

деньгами. Многие и сами рассказывают мне об этом. Ты не поверишь, если я скажу, сколько забот и страданий вызвано тем, что люди не

научены правильному обращению с деньгами. Конечно, деньги — не

самое важное в жизни. Но если их постоянно не хватает, они становятся

невероятно важными. Такими важными, что из-за их нехватки страдают

все остальные области жизни. Люди буквально заболевают, они чувствуют

себя измученными и никому не нужными, разрушаются их связи с

близкими. И нет никого, кто бы научил их, как легко можно превратить

деньги в помощника. Уже в школе обращение с деньгами должно было бы

преподаваться отдельным предметом, — госпожа Хайнен вздохнула, — но

такого предмета не существует. Поэтому очень важно, чтобы твоя система

помогала не только тебе.

*

74

После этих слов я почувствовала облегчение. Я ведь и сама уже

увидела, насколько интереснее стала моя жизнь с тех пор, как я начала по-

новому обращаться с деньгами. И все же я была уверена, что никогда не

сумею произнести речь.

* Я не смогу произнести ни слова, — с отчаянием сказала я.

* А как тебе понравится такое предложение: мы с тобой вместе

выйдем на сцену. Я буду задавать тебе вопросы, и ты ответишь на них.

Тебе надо будет рассказывать только о том, что ты сама пережила. А если

ты вдруг собьешься, я смогу вмешаться и помочь тебе.

Я все еще сомневалась:

* А почему бы вам не рассказать все это самой? Вы ведь хорошо

разбираетесь в деньгах, если работаете в банке.

* Потому, что твой рассказ произведет намного большее

впечатление, — ответила госпожа Хайнен. — Мой рассказ дети воспримут

как нудную старомодную болтовню работницы банка. А на твое место они

легко могут поставить самих себя. Ты делаешь то, что могут делать, в

сущности, все дети.

* И все-таки я, наверное, не сумею, — возразила я. — Слишком уж

я этого боюсь.

* Я была бы очень рада, если бы ты еще подумала об этом. Никто

не может заставить тебя делать то, чего ты не хочешь. Только ты сама

можешь себя заставить.

Я попрощалась и ушла из банка, раздумывая над словами госпожи

Хайнен, и особенно над последней фразой. "Ты сама можешь себя

заставить". Но почему я должна себя заставлять?

Подходя к дому Ханенкампов, я все еще была погружена в свои

мысли. Я намеревалась забрать Наполеона на прогулку. Но оказалось, что

у него воспалилась и требует лечения лапа. Господин Ха-ненкамп угостил

меня пирогом, испеченным его женой. Пахло от пирога

умопомрачительно. Я проглотила целых три куска, но говорила мало.

* Ты что-то сегодня молчалива, — заметил старик. — Что-то

случилось?

Я рассказала о предложении госпожи Хайнен и о своем страхе.

* А я на твоем месте согласился бы, — решительно заявил

господин Ханенкамп.

* Но вы же сами говорили, что всегда делали только то, что

доставляло вам удовольствие.

* Вот именно, — ответил он. — У меня была страсть —

фотографирование. Поэтому я бросил учебу и тринадцать лет бродил по

миру. Это было чудесное время. Но зарабатывал я немного. Потом мне

захотелось узнать, гожусь ли я на что-либо как бизнесмен, и я открыл

собственную фотостудию. Через несколько лет я выгодно продал ее и

купил маленький отель на Карибском море. Вернувшись в Европу, я

занялся торговлей недвижимостью — и тоже успешно. Толь

*

75

ко одного я никогда не умел — хорошо вкладывать деньги. Но это любит и

умеет делать моя жена.

Удивительно, сколько всего успел этот человек. Он, наверное, прожил очень интересную жизнь.

* Но ведь это только подтверждает ваши слова: вы всегда делали

только то, что вам хотелось.

* Хотелось, да, — согласился он. — Но почти всегда это желание

было смешано с изрядной порцией страха. Или ты думаешь, мне так легко