Марш Мендельсона на бис

Я судорожно размышляла, потом задала вопрос, который посчитала самым важным из всех, что роились у меня в голове:

– И давно вы меня слушаете?

– Микрофон установил я, – сообщил Казанский и рявкнул: – Степан Петрович, сними микрофон.

– Уже снял, – крикнул из кухни майор.

Но Ленка явно узнала Игорюнин голос…

И вылетела в коридор, где мы стояли с Казанским, Вовой, не представившимся мужиком и двумя парнями в камуфляже. Майора она чуть не сбила с ног. Тот выскочил вслед за ней.

– Ты, сволочь! – завопила Ленка, намереваясь кинуться на Игоря, чтобы выцарапать его наглые глаза, о чем она тут же громогласно поведала собравшимся.

Вова сориентировался первым и схватил Ленку за плечи, но в ней обнаружилась недюжинная сила, она лягалась, кусалась и царапалась. Правда, Вова Большой с ней довольно удачно справлялся, а Казанский пытался каким-то образом Ленку увещевать.

Я решила, что их следует оставить в коридоре для выяснения отношений, и предложила мужику в штатском пройти со мной на кухню, что он и сделал. Степан Петрович быстренько юркнул за нами. Двое молодцев в камуфляже остались в коридоре – наверное, для оказания содействия Казанскому и Вове Большому в сложном деле усмирения Ленки.

В кухне я вынула «Мелиссу» из раковины, внимательно осмотрела чайник, убедилась, что повреждений своему имуществу не нанесла, наполнила его водой и снова включила, затем достала чашки и поставила их перед гостями, потом решила, что мне надо бы выпить чего-то покрепче, извлекла остатки швейцарского шнапса и рюмки и вопросительно посмотрела на мужчин.

– Вообще-то мы на службе, – промямлил Степан Петрович.

– Как хотите, – сказала я и добавила, что сама все равно буду.

Мужики переглянулись и дружно пришли к выводу, что и они по полрюмочки примут за успешно проведенную операцию.

Я все-таки попросила неизвестного мне типа представиться. Надо же мне к нему как-то обращаться? Он подумал и сказал, чтобы я величала его Ильей Михайловичем. Из коридора доносился крик. Ленка с Казанским выясняли отношения.

– Может, закрыть дверь? – Степан Петрович вопросительно посмотрел на Илью Михайловича (явно старшего в этой компании), потом на меня. Мы дружно кивнули. Ленка мне сегодня порядком надоела. Как, впрочем, и все остальные незваные гости.

С двумя последними мы тяпнули шнапса, и я заявила, что устала до смерти, мне завтра рано вставать на работу и на работе работать, а не просиживать юбку, а посему попросила мужиков побыстрее переходить к делу и оставить вступления для другого раза.

– Екатерина Константиновна, возможно, нам понадобится пригласить вас для дачи показаний, – начал Илья Михайлович.

Вот только этого мне еще не хватало для полного счастья.

– А без меня нельзя никак обойтись? – устало спросила я. – Постарайтесь, а? В особенности если у вас есть запись. Или Ленку пригласите. Ей вообще делать нечего. – Потом я подумала и поинтересовалась: – А за моральный ущерб мне ничего не положено? Я, конечно, могу проконсультироваться со своим юристом…

– В вашем юристе нет никакой необходимости, – тут же вставил Илья Михайлович. – А насчет ущерба… Поговорите с Игорем. Я не сомневаюсь, что вы с ним уладите этот вопрос. К всеобщему удовлетворению. – И Илья Михайлович расплылся в улыбке, чем-то напоминая довольного хомяка. Степан Петрович последовал его примеру.

В дверь кухни заскребся Тимка. Вылез наконец из очередного укрытия. Я пошла открывать дверь, чтобы впустить собаку, поймала взгляд Вовы Большого и полюбопытствовала, уполномочен ли он Казанским решать вопросы компенсации мне морального ущерба. Игорюня тут же отвлекся от Ленки, приказал Вове ее занять и ни в коем случае не пускать в кухню, а сам вместе со мной прошел туда.

Судя по звукам, Ленка рвалась следом, а Вова вместе с молодцами в камуфляже ее сдерживали. Может, она переключится на кого-то из них?

В кухне шнапс снова был разлит по рюмкам. Казанский, в былые времена алкоголь почти не употреблявший, тоже изъявил желание составить нам компанию («Из-за этих баб начнешь пить») и спросил у меня, какого черта Ленка сегодня ко мне приперлась.

– А ты не понял, что ли? Она же несколько раз объясняла на «бис». Хотела, чтобы я вернула ей тебя. А раз уж мы обсуждаем эту тему, у меня к тебе большая просьба: разбирайтесь как-нибудь без моего участия.

Казанский хотел что-то сказать, передумал, хряпнул рюмку шнапса, тут влез Илья Михайлович с вопросом о компенсации и изъявил желание, похожее на мое: чтобы мы с Игорюней решили этот вопрос без его участия.

– Катя, если ты не возражаешь, я приеду к тебе завтра вечером, и мы нормально поговорим, – устало проронил Казанский. – Я тебе все объясню. Прости, что сегодня так вышло, но иначе ребята не смогли бы взять этих типов. А сейчас нам еще нужно переделать кучу дел.

Илья Михайлович со Степаном Петровичем дружно кивнули.

– И поздно уже. Я вижу, как ты устала. Мы все устали. Подождешь до завтра? Пожалуйста.

– Ладно, – милостиво согласилась я, наученная долгим опытом ведения переговоров, что иногда нужно вовремя уступить. – Только не забудь заехать.

– Он не забудет, – опять изобразил хомячиную улыбку Илья Михайлович.

Казанский подумал немного и добавил:

– Позвони Тамарке. Пусть возвращается.

– К тебе? – спросила я.

Игорь на секунду задумался и покачал головой.

– Нет, вместе мы уже не будем. Я знаю, что она встретила другого. Я не стану ее насиловать. Ну не в смысле… Ты поняла. Пусть возвращается в город. Я ее не трону.

– В квартиру? – Я решила идти до конца.

Но так далеко благородство Казанского не простиралось. Он разрешил Тамарке забрать ее вещи и заметил, что она временно может пожить у меня – как раз уберет мне квартиру. Я усмехнулась: именно уборку квартиры я имела в виду как компенсацию морального ущерба после посещения стада лосей в камуфляжной форме и без сменной обуви.

– Можешь ей передать, что я ее отпускаю. При условии, что она освободит тебя от бытовых проблем, – добавил Казанский с усмешкой. – Ты мне в ближайшее время понадобишься совсем для другого. Кстати, ты можешь взять отпуск?

Я попыталась что-то возразить, но меня перебил Илья Михайлович, заявив, что завтра, после того как Игорь введет меня в курс дела, я сама решу, как мне действовать. «Они» слышали обо мне много положительных отзывов, я вполне могу подать какие-то любопытные идейки, да и всегда полезно, когда на старую проблему посмотрит новый человек. Может предложить что-то интересное и действенное. В общем, «они» на меня рассчитывают. А я уже сама решу, буду ли я действовать параллельно своей основной работе или выберу что-то одно.

– А я могу отказаться? – ляпнула я, прикидывая, не Илья ли Михайлович приставил ко мне «ангелов-хранителей», скрутивших вчера стрелявшего в меня мужика. Если он – надо бы с ним дружить.

Илья Михайлович посмотрел на меня внимательно, почесал пухленькую щечку и ответил:

– Не надо бы, Екатерина Константиновна. Лучше не надо, а? Вы подумайте хорошо. А Игорек компенсирует вам затраты. Моральные, материальные, умственные. Всякие. И хорошо заплатит. Правда, Игорек?

Казанский кивнул.