Марш Мендельсона на бис

Парень только протянул огромную лапищу к Ленкиной шкирке, как в дверь позвонили. Кого еще на ночь глядя могли черти принести?! Парень вопросительно посмотрел на меня, я на него, пожала плечами, показывая, что не представляю, кто еще может меня осчастливить своим присутствием, гость тоже пожал плечами, наверное, пытаясь до меня донести, что это не к ним с Игорюней. А Ленка воспользовалась ситуацией, увернулась, отскочила в дальний угол к плите и ехидненько поинтересовалась:

– Еще один любовничек пожаловал? Его, – она кивнула на парня, – в шкаф прятать будешь?

Не удостоив Ленку ответом, я повернулась к гостю и попросила открыть, а сама вслед за ним вышла в коридор. Ленка предпочла остаться в кухне.

Не спросив, кто там, гость распахнул дверь. Действовал он явно опрометчиво, потому что тут же получил чем-то тяжелым по голове, оказавшейся не такой крепкой, как можно было ожидать, – и в мою квартиру ворвались трое детинушек, несколько меньших размеров, чем ходячий шкаф, но тоже внушительных. Рожи они имели зверские и были настроены решительно. Последний прикрыл за собой входную дверь, правда, как я успела заметить, задвижкой не воспользовался.

Я взвизгнула, но больше никаких звуков издать не успела: мне зажали рот и потащили в кухню, с легкостью приподняв над полом. Там истошный вопль испустила Ленка. Увидеть ее явно не ожидали, но не стушевались, а тоже сграбастали, закрыв рот рукой.

«Вот если бы сейчас Ленка проявила свой мерзкий характер, было бы очень кстати», – подумала я. Только рассчитывать на ее помощь теперь, пожалуй, не приходилось: глаза у нее лезли из орбит, соображала она уже плохо и была на грани обморока. Это она со мной смелая, знает, что я ее ничем тяжелым по голове не стукну, несмотря на подобное желание, которое в последнее время при общении с подружкой появляется у меня регулярно.

В кухне мы пока оставались вчетвером: два налетчика и мы с Ленкой. Третий, судя по шуму, колдовал над телом моего гостя, пока никаких звуков не издававшего. Неужели они его убили?! Ведь если попали в висок, вполне могли… Мне только трупа в квартире не хватало. Да и парня вообще-то жалко.

– Если дашь слово, что не завопишь, отпущу! – прорычал у меня над ухом державший меня молодец, от которого воняло каким-то мерзким одеколоном.

Я робко кивнула. Он убрал мозолистую руку (неужели из рабочей среды?) с моего лица, я жадно вдохнула воздух, потом выдохнула, снова вдохнула.

– Выпусти, – слегка повернула я голову (другой рукой он все еще приобнимал меня, стоя в позиции «мужчина сзади», и, как я только что почувствовала, его организм уже требовал практики).

Но он не намеревался выполнять мое пожелание, а лишь еще крепче прижал меня к себе. У него участилось дыхание. Только этого мне не хватало!

Парень уже вовсю орудовал руками. Рассчитывать могу только на себя – Ленка не помощница, а с двумя бугаями мне тут не справиться, даже если я сейчас, предположим, попаду этому мерзавцу по самому дорогому… Или дать по щиколотке, потом – куда собиралась, и тут же переключиться на его друга? Но в коридоре их третий товарищ. Шкаф без сознания. А Игорюня… На Казанского я не стала бы рассчитывать ни в какой ситуации. С какой стати он будет меня спасать? Вот утопить – это, наверное, сделал бы с радостью.

– Отставить! – громогласно прозвучала команда, и в кухню вошел третий, гневным взором просверлил двух своих корешей, тискающих нас с Ленкой, и немного тише приказал нас отпустить.

Кореша повиновались. Я обратила благодарный взор на старшего, оправила юбку с блузкой, бросила уничижительный взгляд через плечо на своего мучителя. Ленка тихо хныкала в углу. Я подумала, не пустить ли слезу и мне, но решить ничего не успела: старший велел нам с Ленкой сесть на пластиковые кресла в один угол (дальний от входа), своим молодцам – охранять выход из кухни и посматривать в коридор, чтобы сообщить ему, «когда этот очухается», сам оседлал табуретку, которую до недавнего времени занимал Игорюнин приятель, и внимательнейшим образом посмотрел на нас с Ленкой.

– Развлекаемся? – спросил он.

Я удивленно уставилась на незваного гостя, Ленка перестала хныкать и тоже оглядела молодца, выпучив глазки. Тут в кухне нарисовался любимый пес, проскочивший мимо охранничков (в трудную минуту, конечно, сидел где-то под диваном, смелость у него проявляется, только когда я рядом и готова встать на его защиту), а тут он все-таки решил посмотреть, как себя чувствует хозяйка. Или услышал, что меня уже не насилуют? Пес тявкнул и сел на полу рядом с нами.

– Это сторожевая собака? – с ухмылочкой поинтересовался парень, почесал Тимку за ухом, сказал ему, что он пес что надо, потом снова обратил взоры на нас с Ленкой.

– Кто вы? – спросила я. – Хоть бы представились.

Меня не удостоили ответом, заявив, что прибыли с одной-единственной целью. Мы с Ленкой господам не нужны, им требуется Игорь Казанский.

– Так его здесь нет, – хором ответили мы с Ленкой, а я задумалась, с какой целью в последнее время за мной следили? Хотели прихватить у меня Игоря, предполагая, что он тут появится в связи с исчезновением моей лучшей подруги Тамарки, которую считал своей женщиной? Но эти ли парни следили за мной? Вернее, общий ли хозяин у одного из «хвостов» и у налетчиков? Молодого человека из темно-синих «Жигулей» среди них не было, тех двоих, во второй машине, я рассмотреть не успела. Но ведь за мной наблюдало две команды… Эти-то чьи? С другой стороны, можно порадоваться, если им с самого начала был нужен Игорь, а не я. Хотя как знать… А если команд три? И эти – какие-то новые? Им нужен Казанский, а остальным – я. Господи, как мне разобраться-то с ними со всеми?!

Парень тем временем странно посмотрел на нас с Ленкой, потом оглянулся на своих товарищей, застывших у выхода из кухни, они тоже как-то странно на нас посмотрели, старший повернулся опять к нам и поинтересовался, как Игорюне удалось смотаться, а также отдал распоряжение одному из подчиненных посмотреть, не открыта ли у меня балконная дверь и как в нашем доме обстоят дела с общими лоджиями на несколько квартир.

Подчиненный удалился, я попыталась вякнуть, что Игорюни у меня не было, нет и не будет, мне велели заткнуться, старший, судя по внешнему виду, напряг извилины, а Ленка стала на меня искоса поглядывать, тоже явно что-то прикидывая. Вскоре вернулся подчиненный, сообщил, что балконная дверь была закрыта, более того – зашторена занавеской, а на ручке, открывающей дверь, скопилась пыль, никем не потревоженная. Не открывали. Я же порадовалась, что я такая плохая хозяйка, а у Тамарки во время генеральной уборки руки до этой двери не дошли.

– Как он еще мог уйти? – спросил старший, но вопрос был явно риторическим и ни к кому не обращенным.

– Из парадного не выходил, мы следили, – вякнул один из подчиненных.

– Здесь его нет, – твердо сказала Ленка и, несмотря на то, что старший велел ей заткнуться и не мешать ему думать, завела свою песню про то, как ходила носить передачки Игорюне, а он оказался сволочью, как все мужики, она и приехала ко мне, чтобы мы вместе со мной и моим новым другом позвонили Игорюне и объяснили, что Лена его ждет, а он ведет себя неправильно. Если старший вначале хотел, чтобы Ленка замолчала, то теперь слушал ее внимательно, она же продолжала заливаться соловьем, сообщая, что мы, пока нас не прервали, как раз обсуждали план действий по возвращению Игорюни туда, где ему следует быть – к Ленке. По-моему, все было не совсем так, но я Ленку не перебивала, считая эту версию наиболее подходящей для незваных гостей.

Постепенно старший начал въезжать в тему, двое его подчиненных тоже слушали с большим интересом, потом старший задал несколько уточняющих вопросов, почесал в затылке, повернулся к своим. И тут державший меня молодец словно очнулся.

– Да видели мы его, в натуре! Бля буду, заходил вместе с этой, – он кивнул на меня. – А Вовку Большого за жратухой послали. Он потом пришел, весь нагруженный. На угол бегал, в «24 часа».

– А вторая? – старший кивнул на Ленку.

– Наверное, позже пришла. Тут заходили какие-то бабы в парадное. Мы не смотрели.