Марш обреченных

– Как скажете, – пожимаю плечами я. – А то я сейчас в свободном полете, могу и к дому доставить.

– Святой! – деланно восхищается жгучая брюнетка, чьи глаза, кажется могут довести до пореза бреющегося мужчину на рекламе «Жилетта», а полусферы, проглядывающие под топиком, невольно вызывают жгучее желание немедленно провести девице непрямой массаж сердца. Она ныряет в салон рядом со мной, её подруга садится на заднее сидение.

– Только, знаешь, у нас фанеры нет. Если хочешь, натурой расплатимся.

Красотка немного лукавит. Рублей у нее, скорее всего, действительно нет, а вот валюта, наверняка, найдется. Но не тарахтеть же об этом с первым встречным.

– Господь с тобой, девонька, какие счеты! Мне все равно в том направлении ехать. Оставь. Как-нибудь в другой раз, – обнадеживаю я любвеобильную пассажирку.

– Как скажешь. А то смотри… – недоверчиво глядя на меня, тянет она.

– В жизни есть три радости: есть, спать и спать одному. Честно говоря, для меня сейчас самая актуальная – третья.

– Да-а? Милый, а ты часом в столб так не впишешься?

– И не надейся. Мне суждено умереть в возрасте восьмидесяти двух лет во время написания шестого тома мемуаров.

Дружное «ха-ха» в салоне.

– И о чем писать будешь?

– О жизни и смети, боях и странствиях дальних, – переходя на возвышенный слог, отвечаю я.

– Почитаем, если доживем. А ты вообще – кто? Если, конечно, не секрет?

– А по вашему, кто?

Двухминутная задумчивость.

– На актера одного похож, – подает голос крашенная блондинка с заднего сидения. – Только фамилию не помню. Нонка, у козла из ЛДПР на той неделе на даче смотрели. Там где он с мафией дерется.

– Козел из ЛДПР? – улыбаюсь я.

– Да ну тебя! Актер! – смеется блондинка, демонстрируя два ряда рекламно-белых зубов.

– Может, я – это он и есть? – лицо мое приобретает зверский вид, наиболее, по-моему, подобающий подобному киногерою.

– Нет, это тамошний фильм.

– Скорее всего, – прерывает свою болтливую подругу брюнетка, – ты из ментуры или гэбэшник.

– Вот как? С чего ты взяла? – скрыв невольное удивление, как можно безразличнее спрашиваю я.

– Сам подумай! Тачка у тебя без наворотов, но неплохая. От секс-услуг ты отказался и с деньгами у тебя особых проблем нет. Значит, из класса пролов тебя вычеркиваем. На ботаника ты тоже не похож, уж больно у тебя рожа хищная. Я не права? – бросает она, замечая мою ухмылку.

– Права, права. Продолжай, – согласно киваю я, ожидая дальнейших логических построений.

– В легкую. Уши у тебя побитые, нос аккуратно отремонтирован, фигура спортивная – что это нам дает? Занятие чем-нибудь вроде бокса или другого мордобоя. Верно?

– Верно, – соглашаюсь я, поскольку отрицать очевидные факты – просто глупо.

– Пост ГАИ ты проскочил на сотне, не сбрасывая скорости, и в то же время с реакцией у тебя все в порядке. Значит либо ты имеешь соответствующую ксиву, чтобы ментов отпугивать, либо мафиози, и тебе все по фигу. Но на мафиози ты не тянешь. В тебе дешевого понта нет. На депутата или кабинетную крысу ты тоже не похож, – скосив на меня лукавый глаз, медленно произносит она.

– Почему? – этот вопрос меня действительно интересует, поскольку корочки помощника депутата Х – одно из моих прикрытий.

– Во-первых, мы их всех знаем. Во-вторых, опять-таки дешевого понту нет. Продолжим. В салоне жарко, а ты в джинсовке. Это нормально? Нет не нормально. Значит, есть, что прятать. А что ты можешь прятать? Пушку. Но куртка не оттопыривается, значит, не большая, меньше Макарона [33] . То есть на штатного телохранителя ты тоже не тянешь. А теперь прикидываем: спортсмен-рукопашник с пушкой под мышкой и следами мысли на гладковыбритом лице, игнорирующий гаишников как класс. Либо мент из серьезных, либо феэсбешник, тоже не из последних, либо киллер-одиночка. Колись!

33

Макарон (сленг) – пистолет системы Макарова.

– Логично. Ладно, угадала, – притворно сдаюсь я, спеша завершить «следствие».

– Что из?

– А это уж на твое усмотрение, госпожа Холмс, – усмехаюсь я.

Дальнейшая беседа протекает в атмосфере полной непринужденности. И расстаемся мы уже вполне по-приятельски.

– В общем, ежели что, езжай в Думу, спрашивай Нонну. Там меня всякий знает.

Она дарит мне на прощание поцелуй, который в куртуазном восемнадцатом веке вполне мог послужить основанием для серии безумств и исступлений. В наши дни он лишь слабый повод с улыбкой вспомнить об этом курьезном случае. Хотя, не исключено что, подобное знакомство действительно может оказаться полезным. Быть может, быть может…

Я разворачиваю машину и гоню её в обратном направлении. Пусть мои пастухи подумают, чего ради я перся сюда и отчего теперь возвращаюсь. Нет, что ни говори, а в визуальном наблюдении тоже есть свои плюсы. Техника, какой бы совершенной она не была, штука безмозглая и против такой изворотливой твари, как человек, малопригодная. И те, кто на все эти выкрутасы научно-технического прогресса делает чересчур большую ставку, рискует безнадежно остаться в дураках. У нас в России, так уж несомненно.

Чтобы там себе не измышляли господа наблюдатели, следящие за передвижением огонька на карт-планшете, а уследить за мной им не удастся. Вот сейчас я еду задать овса своей серой лошадке и основательно почистить ей шкурку от всяческих вредных насекомых, но прежде я поезжу по городу, обойду десяток магазинов: здесь баночку майонеза куплю, здесь прихвачу батон колбасы, а где-нибудь ещё и вовсе коробку спичек. Торопиться некуда, прикормленная мною частная фирма «Автолюкс» работает круглосуточно.

Ну вот, поездили, пора и в отрыв. Впереди маячит знакомый рекламный щит «Автолюкс: мойка, заправка, техобслуживание, гараж…». Даю сигнал, ворота открываются и навстречу мне спешит улыбающийся Валик, личный конюх моей «Шкоды».

– Олег Петрович! Добрый вечер! Давненько вас не было видно.

Олег Петрович – это я. Олег Петрович Новик, помощник депутата Госдумы Икс по околовсяческим вопросам. Я уже второй год пользуюсь абонементом «Автолюкса», так что у персонала вполне могло сложиться впечатление, что они меня знают. Мне удобно поддерживать эту видимость, поэтому время от времени я угощаю благодарную публику парой-тройкой парламентских анекдотов, а иногда по мелочам помогаю кому-то из обслуживающего персонала своими «обширными связями».

Конечно, такая привязанность к одному месту имеет свои внушительные минусы – у профи не бывает устоявшегося маршрута; но, с одной стороны, я пользуюсь не только этой автофирмой, а с другой – место уже прикормленное, если кому-то вздумается мною здесь интересоваться – засветка интересующегося произойдет моментально. А много ли обо мне здесь знают? Почитай, ничего. Во всяком случае ничего, что бы было правдой. И это меня вполне устраивает.

– Валик, доверяю тебе моего рысака, – я протягиваю ключи широко улыбающемуся конюху, – Помой, накорми, потом посмотри движок, стучит там что-то и по-моему бензонасос немного хрипит.