Марш обреченных

«Пятнадцать человек на сундук мертвеца, йо-хо-хо, и бутылка рома!»

Уж сколько человек на этот сундук, не сосчитать, а сколько ещё будет… И думать об этом не хочется.

Привет тебе, родная пристань! Поздравь нас с удачным возвращением! Наш стройный бриг марки «BMW» вернулся из автономного плавания не только без пробоины в борту, но и с богатой добычей. Капитан Бирюков, за неимением портовых борделей, встречает нас распростертыми объятиями, и вместе с двенадцатым ударом часов на Спасской башне, задраивает люк за нашими спинами. День выдался чертовски напряженный, но вместе с тем на редкость удачный. Обещанный творцами «Капитала» переход количества в качество, явился нам почти что в виде мифического «блюдечка с голубой каемочкой».

Я бросаю взгляд на стол, где возле чернеющего колонками цифр дисплея громоздится презентованная нам Птахой банковская документация.

– Проверяю частотность расчетов, – поясняет Слава. – Пытаюсь определить приоритетные цели.

– Ну и как, получается?

– Так на так. Постоянных направлений довольно много. Но пойди разбери, где подшефный детский дом, а где, скажем, фонд поддержки изголодавшегося генералитета. Закончу этот прогон, прокатаю географию перечислений, потом – по величине сумм и так далее. Работы здесь надолго хватит.

– Тогда радуйся, – вставляет свое веское слово Валера. – Мы тебе ещё работенки привезли. – Он демонстрирует планшету так, будто это лампа Аладдина, только что обнаруженная им в собственном почтовом ящике. – Каково?

– Ящик? Хорош! – язвительно замечает Бирюков. – Кстати, господа офицеры, вы куда Георгия дели?

– За ним дядя приехал, – буднично отвечает мой напарник, словно речь идет, скажем, о пионерлагере в родительский день.

– Дядя?

Слава, не перебивая, слушает мой рассказ, лишь изредка кивая головой в самые пиковые моменты повествования, выражая этим свое согласие с нашими действиями.

– Кстати! – вовсе не кстати бросает он, когда я оканчиваю живописать нашу дорожную встречу. – Тагир выходил на связь.

– Так что ж ты молчишь?! – восклицает майор Пластун.

– Что, разве похоже, что я молчу? – парирует Мангуст четвертый.

– Ладно. Заканчивай пререкания, выкладывай, – спешу я навести порядок во вверенном моим заботам подразделении.

– Всенепременнейше! Добрался он нормально. Встретился со старыми знакомыми, те ему очень обрадовались…

– Питие кумыса и заедание его пловом разрешаю опустить.

– Пожалуйста, – пожимает плечами Слава, – о восточной кухне он ничего не говорил. Зато Тагир рассказывал, что его свели с неким «духом», который сначала воевал под командованием Дустума, а теперь, после того, как талибы полезли на Саланг, перешел к Ахмад-Шаху.

– Ну-ну, и что?

– Как ты, вероятно, догадываешься, этот поборник ислама не хадж [45] там совершает. Он родом с этой стороны реки.

Лет десять назад окончил Харьковское гвардейское танковое училище. Улавливаешь? – хитро прищуривается Слава.

45

Хадж (ислам.) – поклонение святым местам, напр. в Мекке.

– Улавливаю. Рассказывай дальше.

– Так вот. Разведка Ахмад-Шаха донесла, что у талибов имеется бронированный кулак в 1200 танков и порядка 200 БМП и БТР, а недавно появились танки, которые быстро ездят и метко стреляют. Тебе это ничего не напоминает?

– А как же! Более четко военспец что-либо говорил?

– Он лично наблюдал в районе Баграма четыре «восьмидесятки», – отвечает четвертый.

– Насколько я помню, в Баграме большой аэродром?

– Несколько лет тому назад был. Сейчас – не знаю. От талибов всего можно ожидать. Ты что, имеешь в виду переброску танков по воздуху?

– Именно.

– Задача не из простых! Тут легкомоторными авиетками не обойдешься, тут монстры из военно-транспортной авиации нужны. А для них горючки до хренячей мамы требуется и взлетка – не сто метров зеленого луга. Где взять?

– Выяснить надо. Почему бы не тот же Учкудук? Город, я вам скажу, более чем загадочный. Воткнут посреди пустыни Кызылкум. Оазис! Три колодца! Уж не знаю, как там с колодцами, а вот три шоссейки действительно есть. Плюс к этому – железная дорога. Причем, железка в Учкудук упирается, и дальше никуда не идет. Это вам как? Где это у нас видано, чтобы через пустыню в городок, куда никто особо не ездит, где ничего, кроме верблюдов не производят и не добывают, тянули столько магистралей? Здесь явно что-то не так!

– Дух полагает, что танки из тех, которые Украина поставляет Пакистану, – неуверенно произносит Слава. Мне прекрасно видно, что он и сам не больно верит в истинность этой версии. Просто подбрасывает поленья в огонь.

– Чушь, – отмахиваюсь я. – Во-первых, Украина поставляет Т-84. Во-вторых, в Пакистан пока что прибыла только первая партия, которую сейчас лихорадочно осваивают местные танкисты. И, наконец, в-третьих… Слава, ты представляешь себе, что такое талибы?

– Ну, в общем-то…

– Это смесь ислама суннитской версии с маоизмом.

– Хорош гибрид! – задумчиво чешет голову Валера. – Мичуринцы хреновы!

– Верно. Берем из маоизма благородное нищенство по принципу: «чем хуже, тем лучше», от суннитов – почти дословно повторенный горьковский афоризм: «кто не с нами, тот против нас», осеним все получившееся именем Аллаха и навязчивой идеей перекроить карту региона, с целью создания единого государства Пуштустан, куда, к слову, изрядный кусок Пакистана входить должен. Теперь представьте себе, что вы сидите в Исламабаде и управляете страной. Только-только вы получили первую партию очень дорогих бронированных игрушек. К этому времени у вас уже скопилось какое-то количество всяческой рухляди, которой не то что сражаться, только ишаков распугивать. И вдруг приходит к вам такой себе талибский имам, и говорит проникновенно: «Танк дай, да?! Мы у себя в Афгане всех к общему знаменателю приведем, и тобой займемся». Ты бы дал? Сильно в этом сомневаюсь. А если бы и дал, потому как состояние долгоиграющей войны по соседству тебе, в общем-то, вполне даже выгодно, то уж никак не новые. Как говориться, «обойдется цыганская свадьба без марципанов». Поэтому от Пакистана талибы могут дождаться только того, что Исламабад у нас закупал в те самые давние годы, когда только отгремела война. Хотя, в прежние годы Союз с Пакистаном в контрах был и о торговле оружием речь не шла. Так что, если там действительно наши модели, то это такой хлам, что упаси Аллах. Лавка древностей! Насколько я обладаю информацией, так оно и есть. В основном, и с той и с другой стороны идет не борьба моторов, а схватка металлолома. А вот на тебе, появились и новые машины. А это уже серьезно. Искать следы нужно здесь! Я в этом более, чем уверен.

– Браво, командир. – Слава деланно хлопает ладонью о ладонь. – Ты будешь смеяться, но заезжий дух того же мнения.

– Ты же говорил…

– Я от своих слов, точнее от слов капитана Насурутдинова не отказываюсь. Но тут есть небольшой и в то же время весьма показательный нюанс. Согласно версии, высказанной гостем, Украина поставляет танки куда-то в Узбекистан, на некую перевалочную базу, а оттуда через головы верных президенту Раббани войск, их поставляют талибам. Во всяком случае, поставок подобного рода из Пакистана разведке Ахмад-Шаха обнаружить не удалось. Собственно, насколько я понял, эта самая база и есть конечная цель приезда нашего военспеца. Не одним нам интересны фокусы с бронетехникой.

– Это точно, не нам одним, – неожиданно вступает в разговор майор Пластун, до того мирно примостившейся на топчане с верхней папкой из тайного архива подполковника Сухорука. – Поглядите, чего мы тут нарыли! Дело полковника Мухамедшина Садыка Хусейновича. Так, год рождения, школа, училище, послужной список…Это пока что к нашим проблемам отношения не имеет. Данные по семье. Мать русская, родом из Андижана, отец узбек. Крайне интересно, но это все не то. А вот то. В октябре 91-го Мухамедшин возглавляет комиссию по военным объектам бывшей Советской Армии на территории Узбекистана. Тагир, по-моему, что-то такое говорил.