Маршал Говоров

...Шли часы. В домиках, занимаемых различными управлениями и отделами штаба фронта, генералы и офицеры, поставленные в известность о последних событиях, продумывали организацию приема огромного количества пленных.

В нескольких километрах от командного пункта в покинутой населением деревушке оборудовался лагерь — сборный пункт для пленных фашистских генералов и офицеров. По подсчетам начальника разведотдела П. П. Евстигнеева, гепералитет курляндской группы должен был составлять свыше 40 человек. Петр Петрович ошибся на несколько человек, в меньшую сторону. И еще он ошибся в одном: командовал группой уже не генерал-полковник Рендулич, а генерал пехоты Гильперт, бывший командующий 16-й армией. «Игральная колода карт» Гитлера продолжала тасоваться до последних дней. И Рендулича и его предшественника фельдмаршала Шернера, оказывается, перебросили на юго-запад, в Чехословакию и Австрию, где они возглавили остатки германских войск.

Леонид Александрович вызывал штабных офицеров, проверяя их подготовку к финальному акту. Некоторые моменты интересовали его не только в части организации процедуры быстрого приема огромного количества капитулирующих солдат и офицеров со всей их боевой техникой. Командующий артиллерией фронта генерал-лейтенант Одинцов доложил, что среди пленных будут и те, кто возглавлял осадную артиллерию, пытавшуюся превратить Ленинград в развалины.

— Теперь вы имеете возможность лично «познакомиться» с ними, товарищ Одинцов, — усмехнулся Леонид Александрович, когда Одинцов назвал командующего артиллерией 18-й армии генерала Фишера, командиров специальных осадных групп генералов Томашки, Бауэрмайстера. — У вас будут к ним какие-либо специальные вопросы?

— Конечно, взглянуть, как они будут выглядеть теперь, небезынтересно, Леонид Александрович, — улыбнулся Одинцов. — Боюсь только, не зачешутся ли у меня руки во время такого знакомства... А рука у меня тяжелая.

— Ничего, выдержите и это испытание. Подготовьте заранее перечень вопросов. Кстати, в последних боях, немецкая самоходная артиллерия была очень активна во взаимодействии с танками при маневрах с рубежа на рубеж. Тактика оборонительных действий этим методом представляет определенный интерес. Это своеобразный броневой пояс при активной обороне. И очень маневренный.

Обсуждалась на Военном совете и проблема быстрейшего разминирования оборонительных рубежей немцев в Курляндии, их тыловых районов, портов на побережье. Там можно было ожидать всяких сюрпризов. Маршал Говоров разрешил поставить «на уборку» все саперные батальоны капитулирующих — их должно быть больше двадцати, если считать по количеству дивизий. Инженерную службу в группе «Курляндия» возглавлял генерал Медем. Во время наступательных операций войск Ленинградского фронта саперы врага применяли не только массовое минирование зон отступления, но и изуверские приемы, вроде минирования трупов расстрелянных советских партизан и жителей окрестных сел.

— Как вы организуете контроль работ немцев по очистке местности? — спросил Леонид Александрович у пишущего эти строки.

Это было действительно довольно сложно, но помогала уже хорошо налаженная организация контроля разминирования специальными отрядами, располагавшими собаками минно-розыскной службы. В прошлом году этим методом проверялась работа финских саперов, убиравших на Карельском перешейке свои минные поля. Если собаки находили хотя бы одну мину, «уборщики» вынуждены были повторять поиск на всем участке.

— Что ж, проверьте этим способом так называемую «любовь» немцев к порядку и чистоте, — сказал маршал, утверждая план очистки Курляндского полуострова от мин и всех взрывоопасных предметов.

Шли часы. Временами Маркиан Михайлович Попов звонил в штабы армий, в разведотдел, где внимательно слушали эфир. Отовсюду докладывали: на фронте вялая стрельба, почти тихо. Тихо было и в эфире.

Как показали дальнейший ход событий, а также опро-) сы пленных генералов, причина молчания весь день 7 мая заключалась в том, что в штабе группы «Курляндия», в штабах ее армий и дивизий капитуляции предшествовало спешное уничтожение важнейших оперативных документов. На это ушли сутки, и Гильперт отмалчивался, хотя уже 7 мая знал о событиях в Реймсе.

На рассвете 8 мая маршал Говоров собирался отдать приказ о нанесении сильного бомбового удара по скоплениям немецко-фашистских войск в районе Либавы и Виндавы. Наши надводные корабли и подводные лодки надежно блокировали побережье Балтийского моря и потопили уже много транспортов, пытавшихся пробиться из Курляндии, однако скопление в этих портах судов свидетельствовало, что Гильперт все еще хватается за соломинку.

В 7 часов станции радиоперехвата в Мажейкяе услышали наконец то, что ожидалось целые сутки: «Командующему Вторым Прибалтийским фронтом. Всеобщая капитуляция принята. Устанавливаю связь и спрашиваю, на какой волне возможна связь с командованием фронта. Командующий войсками группы «Курляндия» Гильперт, генерал пехоты».

Начальник разведотдела генерал Евстигнеев немедленно доложил этот радиоперехват Леониду Александровичу. Бомбовый удар был отменен.

Теперь эфир ожил. Некоторое время спустя Евстигнеев положил на стол Говорова еще одну перехваченную радиограмму: «...Циркулярно. Всем, всем... Всем военно-морским силам Востока. Ввиду принятия капитуляции седьмого мая сорок пятого года в 16.00 всём военным и торговым кораблям причалить к берегам, флаги спустить. Существующую до сих пор форму приветствия отменить. Штаб военно-морских сил Востока».

Леонид Александрович приказал послать Гильперту радиограмму следующего содержания: «Прекратить все военные действия во всех подчиненных войсках и выставить белые флаги к 14 часам. Выслать немедленно своего уполномоченного в пункт Эзере для подписания протокола о порядке сдачи в плен немецких войск». В 14 часов 35 минут пришел ответ Гильперта: «Господину маршалу Говорову. Подтверждаю прием Вашей радиограммы. Я приказал прекратить враждебные действия в 14.00 по немецкому времени. Войска, на которые распространяется приказ, выставят белые флаги. Уполномоченный офицер находится в пути по дороге Скрунда — Шомпали».

Небезынтересно, что в эти же примерно часы 8 мая в предместье Берлина Карлсхорст для подписания Акта о безоговорочной капитуляции Германии были доставлены из Фленсбурга представители главного немецкого командования во главе с фельдмаршалом Кейтелем. Церемонию подписания Акта в Берлине открывал Маршал Советского Союза Г. К. Жуков. Исторический документ был подписан ровно в полночь 8 мая.

К этому моменту в Курляндии весь передний край в полосе 22 немецких дивизий был усеян белыми флагами. Оберквартирмейстер (начальник тыла) курляндской группы генерал Раузер по уполномочию Гильперта подписал в 22 часа 6 минут протокол о порядке сдачи в плен фашистских частей [58] .

58

См. Архив МО СССР, ф. 217, оп. 1649, д. 129, л. 10.

Не следует считать случайным, что события конца войны привели маршала Говорова и штаб Ленинградского фронта на Курляндский полуостров.

Еще осенью сорок четвертого года после быстротечной операции в Эстонии Ставка Верховного Главнокомандования направила Леонида Александровича своим представителем на 2-й и 3-й Прибалтийские фронты, действовавшие на рижском направлении. Маршалу А. М. Василевскому, выполнявшему до этого такую функцию, поручалась координация операций 1-го Прибалтийского и 3-го Белорусского фронтов на главном и решающем направлении — мемельском. Там советским войскам предстояло разгромить 3-ю танковую армию противника, выйти к Балтийскому морю и тем самым отрезать врагу пути отступления из Прибалтики в Восточную Пруссию по сухопутью.