Марсианин (др.перевод)
Шрифт:
— Прости.
— «Прости» не поможет, — ответила она, пожав плечами.
— Как там наши мартышки?
— Дети в порядке, — улыбнувшись, сказала Хелена. — Элиза привыкает к жизни старшеклассницы, а Виктор — голкипер в школьной команде.
— Это просто здорово! — тепло сказал Вогель. — Вижу, ты в Центре управления. NASA не могло транслировать сигнал в Бремен?
— Могло, — ответила она. — Но им было проще привезти меня в Хьюстон. Бесплатные каникулы в Соединённых Штатах… Кто я такая, чтобы отказаться?
— Отлично.
— Не хуже, чем можно ожидать, — ответила Хелена. — Бывают хорошие дни, бывают не очень. В последнее время, когда я её навещаю, она меня уже не узнаёт. В каком-то смысле, это даже неплохо. Ей не приходится волноваться о тебе так, как мне.
— Хуже ей не стало? — спросил Вогель.
— Нет, она примерно в том же состоянии, как перед твоим отлётом. Врачи уверены, к твоему возвращению она ещё будет жива.
— Это хорошо, — сказал он. — Я боялся, что видел её в последний раз.
— Алекс, — сказала Хелена. — Скажи, что с тобой всё будет в порядке!
— Со мной всё будет в полном порядке, — ответил он. — Корабль в отличном состоянии. После стыковки с «Тайянь-Шенем» у нас будут все припасы, которые только понадобятся для всего полёта.
— Будь осторожен.
— Буду, любимая, — пообещал Вогель.
— Добро пожаловать в Цзюцюань, — сказал Го Минг. — Надеюсь, полёт прошёл хорошо?
Су Бин перевёл слова Го Минга для Тедди, который как раз занимал отличное место в зале для наблюдений — но не самое лучшее.
— Да, спасибо, — ответил Тедди. — Ваш народ очень гостеприимен. Реактивный самолёт, который вы для нас организовали, летел очень ровно.
— Моим людям понравилось работать с командой ваших специалистов, — сказал Го Минг. — В последний месяц работа была особенно интересна, когда мы закрепляли американский контейнер в китайском носителе. Уверен, это было сделано впервые.
— Это доказывает: любовь к науке — общая черта всех культур, — сказал Тедди.
Го Минг кивнул:
— Мои сотрудники особенно отметили трудовую этику вашего сотрудника, Митча Хендерсона. Он весь отдаётся работе, — сказал он.
— Он — заноза в заднице, — сказал Тедди.
Су Бин запнулся, но всё же перевёл.
Го Минг рассмеялся:
— Вы можете так сказать, — ответил он. — Я — нет.
— Так, объясни ещё раз, — попросила Бека его сестра Эми. — Зачем тебе выходить в открытый космос?
— Скорее всего, мне не придётся, — объяснил он. — Я просто должен быть наготове.
— Почему?
— На тот случай, если аппарат не сможет с нами состыковаться. Если что-то пойдёт не так, моей работой будет выйти наружу и схватить его.
— Разве нельзя передвинуть сам «Гермес», чтобы он мог состыковаться?
— Ни в коем случае! — ответил Бек. — «Гермес» огромен. Он не приспособлен для точного маневрирования.
— Но почему это должен быть ты?
— Потому что я специалист по наружным работам.
— Но я думала, ты врач.
— Так
и есть, — подтвердил Бек. — Здесь каждый совмещает несколько ролей. Я доктор, биолог и специалист по наружным работам. Командор Льюис — геолог. Йоханссен — системный оператор, но она же отвечает за ядерный реактор. И так далее.— А тот красавчик… Мартинес? — спросила Эми. — Он за что отвечает?
— Он пилотирует МСМ и МВМ, — сказал Бек. — А ещё он женат, и у него ребёнок. Так-то, распутница!
— Ну, ладно. Как скажешь! А как насчёт Уотни? Он чем у вас занимался?
— Он ботаник и инженер. И не говори о нём в прошедшем времени!
— Инженер? Как Скотти?
— Что-то вроде, — согласился Бек. — Он чинит всякие штуки.
— Готова поспорить, этим он сейчас и занимается.
— Да ж, не сомневаюсь.
— Они такие странные, эти китайцы, — сказал Митч. — Но ракетоноситель хорош.
— Отлично, — ответил Венкат. — Как сцепление между носителем и аппаратом?
— Всё сработало. ЛРД в точности выдержало спецификации. Аппарат сел, как родной.
— Есть какие-нибудь проблемы, заботы? — спросил Венкат.
— Пожалуй, да. Меня заботит, что я ел вчера вечером. Думаю, там было глазное яблоко.
— Уверен, его там не было.
— Инженеры организовали для меня особое блюдо, — пояснил Митч.
— Тогда там наверняка был глаз, — согласился Венкат. — Они тебя ненавидят.
— За что?
— За то, что ты дотошный, Митч, — объяснил Венкат. — И нудный. Ты всех достаёшь.
— Что ж, сказано откровенно. Но если это поможет аппарату состыковаться с «Гермесом», пусть они хоть чучела мои сжигают — плевать!
— Помаши рукой папочке! — сказала Марисса. Она схватила ручку Дэвида и сама помахала ей перед камерой. — Помаши папе!
— Он ещё слишком мал, чтобы понимать, что происходит, — заметил Мартинес.
— Подумай, что он скажет друзьям, когда подрастёт, — ответила она. — «Мой папа летал на Марс. А твой что сделал?».
— Да, звучит круто, — согласился он.
Марисса продолжила махать перед камерой рукой Дэвида. Ребёнка больше интересовала вторая рука, которой он принялся активно ковыряться в носу.
— Итак, ты злишься, — произнёс Мартинес.
— Это видно? — спросила Марисса. — Я старалась не показать.
— Мы с тобой с пятнадцати лет. Знаю, когда ты на взводе.
— Ты сам вызвался продлить полёт ещё не 533 дня, — сказала она. — Сволочь!
— Да, — ответил Мартинес. — Я так и подумал, что причина в этом.
— Твой сын будет ходить в детский сад, когда ты вернёшься. Он вообще тебя не вспомнит.
— Знаю.
— И мне придётся терпеть ещё 533 дня. Без тебя!
— Мне тоже, — ответил он, защищаясь.
— Всё это время я буду о тебе волноваться, — добавила она.
— Да, — согласился Мартинес. — Прости.
Марисса глубоко вдохнула.
— Ладно, переживём.
— Переживём, — согласился он.