Шрифт:
Город, учреждения, события и люди
являются плодом авторской фантазии.
Любые совпадения с действительностью
случайны.
Провинциальный роман.
МАША ДЛЯ МЕДВЕДЯ
Ежели любви суждено стать незабываемой
с первой же минуты к ней должны
слетаться случайности, как слетались
птицы на плечи Франциска Ассизского.
Милан Кундера
Часть
ДЕДУШКИНА ВНУЧКА
Если драгоценный камень попадает в грязь,
он остается драгоценностью.
Если пыль поднимается к небу,
она остается пылью.
Саади.
Глава первая.
Жила была девочка Машенька.
Мама вышла замуж в конце ноября.
– Маруся, не злись. Я ведь еще не слишком старая. Верно?
Прижалась, расцеловала. Маша сморщилась, так непривычно остро и гадко от маминых химических кудряшек пахло сигаретным дымом. Мамин друг дымил как десять паровозов, смеялся слишком громко. Да и вообще... Чужой. Просто чужой. Во всем. Самодовольный дундук, обожающий читать мораль и приводить по любому поводу многочисленные примеры из собственной биографии.
Ну, и что ей - пятнадцатилетней дочери, почти подружке оставалось - как только не обнять и подтвердить.
– Ты самая красивая мама в мире. Выглядишь на миллион!
– Рублей?
– Фунтов стерлингов.
– Спасибо, Маруся. Я знала. Ты поймешь. Геночка боялся, что станешь меня ревновать и дуться.
Геночка... Чтоб он провалился куда-нибудь. Начинающий лысеть круглолицый здоровяк с большим неестественно красным ртом и быстрыми, хитрыми голубыми глазками. От цепкого пронизывающего взгляда потенциального отчима на Машу нападал столбняк. Хотелось немедленно раствориться в воздухе. Лишь бы не видеть свое отражение в двух прозрачных линзах. Геночка носил очки, и без них мило щурился.
– Как дела в школе?
– Как всегда.
Маша училась неровно. Тройки по алгебре, геометрии и физике. Твердая четверка по химии. Не самый интересный предмет, но преподавала божественная Вайзян: умевшая заставить работать даже тупых и бесперспективных. Анну Леонтьевну обожали или ненавидели. Равнодушных не было.
Пожилая, полная дама. Какое-то ужасное заболевание суставов сделало ее инвалидом. Учительница передвигалась по-утиному, вперевалочку, лестницы были для нее настоящей Голгофой. И, что удивительно, враги (таковые имелись) не смеялись над походкой строгой химички. Вайзян никогда не передразнивали даже самые хулиганистые мальчишки. Маша знала, что к ней единственной чуть не каждый день забегают бывшие ученики. Появляются иногда и сорокалетние дядьки. С цветами и сладостями, до которых химичка была великой охотницей. Анна Леонтьевна вела обширную переписку со своими "мальчиками" и "девочками". Многие из них жили теперь в Москве: осели в столице после
учебы в крутых вузах. Анна Леонтьевна шутила, что подготовила самые золотые кадры советской химической промышленности.– Как вам это удается?
Вяло или завистливо интересовались разные коллеги, приезжающие изучать передовой опыт. Многих удивляло (ведь есть такая наука - статистика), что ученики самой обыкновенной провинциальной школы год за годом собирают неплохой урожай медалей на всесоюзных олимпиадах. Претендентам на победу, будь они из трижды крутых спецшкол, приходилось биться всерьез, на равных с мальчиками и девочками Анны Леонтьевны. Зря ли, отправляя в Москву очередную партию подростков, директриса с привычной гордостью требовала.
– Больше медалей. Мы вами гордимся!
На разные хитрые вопросы о своей методике Анна Леонтьевна привыкла отвечать шутками. Обыкновенно в ход шла любимая.
– Просто я представляю себя жрецом в храме Великой науки. Молюсь Госпоже Химии трижды в день. Бьюсь лбом об пол. За это мне дарована власть - из вредного лентяя выплавлять редкостное дарование. А из противного осленка - звезду. Открою тайну. Упрямцы - лучший материал. Особенно те, которые самые твердые. С ними приходится повозиться. Зато и результат по настоящему прочный.
Коллеги пожимали плечами, сплетничали, что рядом с разными экспериментаторами от педагогики работать совершенно невозможно. Дети же сравнивают! И делают выводы!
Химичка пересуды игнорировала. Была у "бэшек" любимым предметником. Они с ней даже фотографировались каждый год. Вызывая тихую ревность законной класснухи Надежды Петровны. К которой - относились неплохо, и только.
Анна Леонтьевна, опираясь на короткий черный костыль, проходила к учительскому месту. Роняла на стол журнал.
– Добрый день, друзья.
– Добрый день!
Нестройным, но веселым хором пел 9"Б". Тяжело взгромоздившись на стул, учительница улыбалась. На безупречно белой шелковой блузе неизменно поблескивала брошь. Еще одна слабость химички. Этих украшений у нее водилось несколько десятков.
Порой, случалось и такое, Маша легко припоминала раз пять - Анна Леонтьевна приносила на урок коробку-другую дорогущих шоколадных конфет. Снимала обертку, открывала, наполняя класс сладким ароматом.
– Всем по одной. Тем, у кого пятерки по три. Я сейчас скажу, кому именно повезло.
– ?
– Вы написали контрольную просто изумительно. Комиссия была в шоке. Спасибо.
– Троек много?
Лукаво осведомлялись отличники.
– Одна. И та спорная. Это уже не важно. Начинайте.
Коробки отправлялись в путешествие по партам.
– Ура!!!
Маша помнила вкус и запах этих неожиданных конфет. Другие учителя никого никогда не угощали. Благополучно утаскивая подобные, доставшиеся от родителей (и только от родителей, к ним бывшие ученики не забегали!!!) презенты - домой, в норку. Кормить хулиганье? С какой стати? Но на уроках Анны Леонтьевны никто не озоровал.
– Дети у нас замечательные.
Возражала она сердитым коллегам. Те кисло переглядывались между собой, упрекая химичку в идеализме и дешевом популизме.
Недостатки? А как без них? Анна Леонтьевна отнюдь не была святой. Давала школярам прозвища. Красавец Марк, например, оказался Белокурой Бестией. Прилипло намертво. Светлана - самая близкая Машина подружка угодила в Ваши Лентяйские Величества. Таковых в классе водилось сразу четверо. Им Вайзян ставила двойки с обязательным приговором.