Маша и Дракон

Может, потому что жених?

Глава 47.

Глава 47.

Нас нашёл отец. Пришло время провожать гостей и он озаботился моим местонахождением.

Обнаружив в парке целующуюся парочку, скорее всего, он решил, что я прекрасно выполняю свою роль.

Я, естественно, не разубеждала.

Утром следующего дня мне был объявлен бонус за отличное поведение - поездка к сыну. Через несколько минут я нетерпеливо ждала в машине, пока родитель соизволит, наконец, выйти из дому, чтобы везти меня к Волчонку.

Сынок бросился ко мне со счастливым смехом. Он схватил меня за руку и с восторгом повёл показывать всё, что нашёл для себя чудесным в новом доме.

После обеда, когда усталый малыш уснул, мы с Надеждой Матвеевной сидели у его кровати и вели неторопливую беседу.

Она рассказала, как сильно ей здесь нравиться. О прекрасном просторном доме, о соседях, среди которых нашлась русскоязычная женщина. О водителе, который с утра до вечера у них, и выполняет любые просьбы. Палома делает всю работу по дому, поэтому единственная забота, она же радость, у женщины - это ребёнок, её драгоценный Володенька. Я чувствовала, что мой малыш в любящих руках и пока у них всё хорошо. Как бы не разбаловала...

Я же безбожно врала. Единственное, что было правдой в моём рассказе - я смогу приезжать не чаще раза в неделю, и то не всегда.

– Ты учись девочка. Устраивай свою жизнь. О нас не беспокойся. Спасибо твоему отцу, ни в чём не нуждаемся. Такой заботой окружил! А мне за Володей в радость присмотреть. Полюбила его всем сердцем. Своих ведь не было никогда, не сложилось... А Вы у нас с пупьяшка... Первая улыбка, первый шажок - всё на моих глазах. Жизнь за него отдам, за солнышко моё родное. Не беспокойся, прошу!
– Надежда Матвеевна успокаивающе поглаживала мои ладони.
– Я же вижу, тревожишься.

Я могла только поблагодарить. Как же мне повезло встретить её на той автобусной остановке!

На обратном пути я грустила, глядя в окно машины. Отец молчал.

Мимо проносились местами уже знакомые виды. Мысли перескочили на вчерашний вечер.

Михаил, который сначала сильно напугал меня, оказался неожиданно нежным. Как-то непонятно у него всё получалось...

 Прижал к дереву сильно. Я не могла шелохнуться. Но не настолько, чтобы стало больно.

Целовал грубо, по хозяйски, глубоко исследуя мой рот, язык, внутреннюю сторону губ.

Руки совсем не ласково гладили тело, сжимали грудь, сильно теребили сосок. Я испугалась сначала, не успевала вдохнуть, сообразить где защищаться. Ладошки упёрлись в его грудь, пытаясь оттолкнуть, что оказалось невозможно, и они так и застыли, сдаваясь.

А потом, наступил момент, когда я поняла, что, несмотря ни на что, он ни разу не сделал мне больно. Все ласки Михаила были такими, что я боялась этого, но, оказалось, зря. Страх отпустил и я немного расслабилась. Потом, чем послушнее становилась в его руках, тем нежнее и глубже делались его поцелуи, ласковее поглаживания... И вот, его рука уже присобирает подол платья, ползёт по оголённому бедру поднимается вверх, пробирается в трусики... Чей-то говор недалеко останавливает её движение. Не прекращая целовать, мне поправляют платье.

Глава 48.

Глава 48.

Когда вернулись, обнаружили в холе ожидающего Михаила с чашечкой кофе в руках. Отец заметушился, забеспокоился, что дорогой гость долго ждёт.

Жених поставил чашку на маленький столик у дивана и поднялся:

– Добрый вечер! Я приехал за Мари. Хочу пригласить на свидание. Поедем в ресторан. Надеюсь, Вы не возражаете?

Я растерянно оглянулась на отца, тот только выразительно кивнул. Ещё бы он возражал!

Я перевела взгляд на Михаила:

– Можно я быстро переоденусь?

Отец увёл гостя в кабинет, а я побежала в свою комнату.

Наскоро приняла душ, стараясь не намочить волосы.

После того, как я стриглась на лысо, я больше не обрезала их. Только форму Галочка придавала, чтобы лежали красиво. Теперь они были гораздо ниже лопаток, густые, слегка вьющиеся. Долго сохнут после мытья.

Нацепила платье, подходящие туфли. Теперь - духи. Причесалась. Скрутила волосы в узел на затылке. Вроде бы всё. Пошла.Вернулась. Засунула в уши бриллиантовые серьги. Теперь точно всё.

В ресторане я была впервые. Та же столовая, только еду приносят, на столах скатерти, салфетки вычурно завёрнуты. Хотя еда, которую принёс молоденький официант, была на красивой посуде и выглядела, как произведение искусства. Играла приятная музыка.

Михаил вёл беседу ни о чём, пытаясь меня разговорить. Я так боялась сказать лишнее, что старалась молчать. Но быстро поняла, что это не лучшая тактика и перехватила инициативу, задавая вопросы о его учёбе и жизни в Китае. Как-то у меня удачно получилось, что почти весь ужин Михаил рассказывал о себе, а мне удалось о себе промолчать.

В целом вечером оба остались довольны.

Прошло две недели. Я проводила много времени с братом. Он водил меня по магазинам, показывал городские достопримечательности. Мы без конца говорили - это я пыталась улучшить свой английский.

Почти каждый день были свидания с женихом. Михаил заезжал за мной и вёз либо в ресторан, либо на выставку, либо в парк, на прогулку.

Наши встречи были довольно целомудренны. Дальше поцелуев и поглаживаний Миша не двигался. Был неизменно нежен, при этом не оставляя мне даже шанса к сопротивлению, если ему приходило в голову приласкать меня. В любом месте!

К концу этих двух недель, я уже спокойно стояла в центре катка с искусственным льдом, куда жених привёл меня покататься, и позволяла себя целовать столько, сколько ему захочется. Либо так, либо - то же самое с борьбой и сопротивлением, что привлекает гораздо больше зрителей.

Он попросил называть его Мишей.

Целовал меня жених и наедине, и в людных местах, не позволяя отстраняться. Стоило мне начать сопротивляться или отворачиваться, и мы не сходили с места - целовал меня, пока не сдавалась, пока не начинала покорно подставлять губы, не обращая внимания на окружающих.

Иногда, в укромных уголках парка или в примерочной кабинке магазина, или в другом, более менее уединённом месте, Миша целовал моё лицо, шею, вырез платья и гладил сквозь ткань всё, до чего дотягивались его руки, не обделяя ласками грудь и между ног.

Всё это сильно возбуждало. Я всё ждала, когда он начнёт... ну перейдёт ближе к телу, так сказать... Однако Миша не торопился.

К концу второй недели таких свиданий, я уже не дёргалась от его прикосновений и поцелуев. Перестала беспокоиться о внимании окружающих. Выработалось некое правило: если Мише вздумалось приласкать или поцеловать меня - нужно сразу отвечать не обращая внимания на окружающую обстановку.