Маша и её медведи

Как бы там ни было, с прискорбием я вынужден был признать, что отца всё же понимаю. Вот лежит перед тобой та, на кого надышаться не можешь, буквально умирая от желания прикоснуться, зацеловать до изнеможения, чтобы выгибалась в твоих руках, а не можешь, и не потому что боишься нарушить её сон, а потому что знатно накосячил, и она вряд ли оценит такую попытку к примирению. А как бы было просто, если бы все проблемы решались сексом, а…

А голые фотки её я всё равно получу!

В своих фантазиях я улетел так далеко, что не сразу заметил, как уже потянулся к одеялу, пытаясь хоть немного обнажить притягательную упрямицу, и именно за этим делом меня застукали братья, возникшие на пороге.

– Уснула?
– хмыкнул Мир, глядя на композицию «маньяк, ничего не подозревающая жертва и дремлющая рядом живность».

– Ага. Теперь Кот от неё не отходит, а мелкий вообще, кажись, никого не подпустит к «маме». Мне уже страшно, что будет, когда он чуть-чуть подрастёт.

Парни сделали вид, будто ничего не заметили.

– М-да, - усмехнулся братец, плотоядно оглядев Машу, разделяющий мои желания, впрочем, как и младшенький, - похоже, побороться придётся не на жизнь.

И я знал, что Рад имел в виду не только маленького хищника, грозящего превратиться в сурового охранника для нашей ведьмочки.

Вся эта история, творящаяся вокруг, уже не просто беспокоила – она вполне конкретно намекала на стремительно приближающийся пиздец, да и то, что Маша поведала о нашей матери, явившейся во сне, заставляло изрядно напрячь затуманенные похотью мозги. Однако даже сейчас, когда лес находился под прицелом очередных жаждущих его заиметь, меня волновало не его благополучие вместе с судьбой остальных здесь живущих, а совсем иное.

– Ну, уважаемые родственники, есть идеи, как не облажаться в этот раз?

* * *

Маша

Выспалась я неплохо, хоть и поспала всего пару часов, а разбудил меня не очередной сон или посторонние звуки, а невероятный аромат полевых цветов. Едва я распахнула веки, в нос проник сладковатый, но не удушающий запах, и тут бы любой, наверное, пробудился от такого благоухания.

Они стояли повсюду – на полу, подоконнике, рядом с кроватью, и названия некоторым я даже не могла подобрать, просто потому что не знала о существовании подобных экземпляров, а благодаря бабуле я разбиралась в растениях… Но не только цветы здесь присутствовали. Все три медведя сидели на кровати и ждали моего пробуждения, а стоило им заметить, как я пошевелилась, и каждый посчитал долгом наградить меня лёгким поцелуем.

– Доброе утро, - поздоровалась я, совершенно не ожидая, что будить меня будут вот так, из-за чего очень смутилась – не могла я привыкнуть ещё к таким вот взглядам, словно ты самая большая на свете ценность.
– Вернее, день.

За окном вовсю светило солнце, призывая просыпаться, и глаза оборотней в этих лучах отчего-то сияли ярче обычного. С чего бы это, интересно?

– Надеюсь, ты поспала, - улыбнулся Рад.

– Вы чего смотрите так? Опять что-то натворили и отвлекаете моё внимание? У вас не выйдет, так и знайте, - предупредила излишне подозрительная я, зевая, пока по мне топтался Снежок, а где-то рядом возился варан.

– Любуемся, - хрипло ответил Натан, и когда у меня с плеча сползла бретелька, он проследил это явление очень внимательно, вгоняя меня в краску.
– Одевайся, Маш и быстро на завтрак. А то я за себя не ручаюсь, конфетка… - Он первый поднялся, буквально вылетая из спальни, а я ещё, видимо, не до конца пробудилась, чтобы понять поведение хмуро-оборотня. За ним последовали, вернее, сбежали остальные, поторопив меня, и скрылись в коридоре, пока я гадала, что ждёт меня сегодня – с этими пушистыми стратегами нужно было держать ухо востро, иначе я опять могу оказаться в каком-нибудь интересном положении… Тьфу ты! О чём я вообще сейчас подумала?

– Да ладно, не упустят же они последний шанс показать мне свои хорошие стороны?
– спросила я грозного маленького хищника, вновь удобно устроившегося на груди.
– А если упустят, сделаешь им большой и страшный «кусь», когда подрастёшь, договорились?

Малыш издал оглушительный писк, и я странным образом успокоилась, а потом всё же встала. Пять минут под контрастным душем, самовнушение по поводу собственной безопасности – и вскоре я была готова отправиться почти на край света. На кухне ждал завтрак вместе с довольным, как начищенный самовар Тимофеем Иванычем, улыбающимся во весь рот, но я не стала спрашивать его о причинах такого хорошего настроения. Мало ли, чем мне это аукнется ещё…

– Кушай-кушай, Машенька, - приговаривал он.
– И ни о чём не волнуйся.

И вот как после таких слов оставаться спокойной?

Тем не менее, поела с радостью, стараясь отбросить подозрения и в кои-то веки просто сделать то, что я не позволяла себе сделать до-о-олгое время – выдохнуть. Просто дышать, не боясь, что кислород внезапно перекроет чья-то рука, сдавившая шею. В конце концов, что я ещё могу в данной ситуации? Я уже убедилась, что единственные, грозящие мне неприятности, в итоге оборачиваются теми ещё приятностями, вот только как себя убедить, что всё происходящее, правильно?

Когда я оказалась в машине на заднем сидении, со мной остались Натан с Миром, и порочные мысли, немного улёгшиеся, вновь начали стучать в висках молоточками. Оборотни уселись так близко, что меня вновь окутало их ароматами, и дабы не думать о неприличных вещах, которые медведи могут со мной сделать, я предпочла отвлечь и себя, и их.

– Так куда мы едем?

– Покажем тебе самое красивое место, - заинтриговал Рад, глядя на меня с улыбкой через зеркало заднего вида.

– А вы уверены, что сейчас самое время на свидания разъезжать? Разве вам не нужно готовиться к возможному нападению и всё такое прочее?

– Не волнуйся, Машуль, - ответили мне, подмигнув.
– Духи леса тоже не лыком шиты, так что один день мы можем посвятить тебе, тем более, это не просто увеселительная поездка.

Интрига…

– Что, не терпится получить свою силу, конфетка?
– вдруг прозвучало над ухом, и рука Ната притиснула меня к его боку, отчего жар тела медведя перешёл ко мне. Воздух между нами резко стал тяжёлым.

– Ага, - нервно хмыкнула в ответ, стараясь отодвинуться.
– Скорее бы стать матёрой ведьмой и научить некоторых уму-разуму.

Реплика вызвала смех у парней, а мне не только не позволили отсесть, но и надёжно зафиксировали с обеих сторон. Мирослав сплёл накрепко мои пальцы со своими, а его более нахальный братец закинул мою ногу поверх его бедра, принимаясь выводить на коже только ему известные узоры подушечками пальцев, то подбираясь к самому сокровенному, то снова уходя из опасной зоны. Меня сразу начало штормить от этих прикосновений, но больше всё же от вида его вздыбившейся ширинки и осознания, что это на меня так реагируют.